– Нет, – ответила Лиза. – Почему обязательно познакомилась? Просто – весна, погода хорошая, я по Рождественскому бульвару гуляла… Там так красиво!
– Да, ничего, – согласилась Оксана. – Мне тоже нравится. Там, говорят, бутик какой-то американский открыли, надо будет сходить.
– Да ну тебя! – улыбнулась Лиза. – Я тебе про весну…
– Так ведь и я про весну, – засмеялась Оксана. – Хочется же купить что-нибудь красивое, обновиться.
Она любила поддразнивать Лизу, считая ее излишне чувствительной, но та не могла на нее обижаться.
Уже была готова немецкая виза, уже получена была телеграмма от Нойбергов о том, что они готовы ее принять, – а Лиза почему-то не чувствовала, что вот-вот уедет. И, как ни странно, ехать ей не хотелось. Раньше-то это было понятно: из-за Арсения. Но почему теперь? Втайне Лиза понимала причину, но ни за что не стала бы объяснять ее, например, Оксане, опасаясь насмешек.
Теперь Лиза просто не хотела уезжать из Москвы. Этот город, к которому она всегда чувствовала неодолимое влечение, начал становиться для нее своим, она полюбила его не любовью приезжего, разглядывающего достопримечательности, а настоящей, глубокой любовью.
Конечно, Оксана непременно бы ее обсмеяла. Она радовалась за Лизу и завидовала ей. Часто, вечерами, она начинала фантазировать о том, как Лиза будет жить в Кельне.
– Ведь там собор огромный? – спрашивала она. – Ты мне его сфотографируй и вышли. Нет, ну как здорово, совсем другая страна!
Оксана так восторгалась возможностью увидеть другую страну, что Лиза улыбалась.
– Ну чего ты смеешься? – говорила Оксана. – Думаешь, из Донецка многие за границей были? Одни бандиты, да ведь они в Германию не ездят, они в Эмираты больше, или отдохнуть куда – в Анталью, на Канары. А для нормальных людей – это ж, как на Марс. У меня, например, мать медсестра, отец шофер – какая там заграница!
– Ксень, может, мне и для тебя там такую работу подыскать? – спрашивала Лиза. – Наверное, каким-нибудь их соседям тоже нужна гувернантка.
– Да ну! – махала рукой Оксана. – А Игорь? Одно дело, через улицу жить, а другое – через границу. Тут уж, знаешь, он может и не понять. Да и не люблю я этих детей – возни с ними. А вот лучше, знаешь что – я к тебе как-нибудь в гости приеду! А что, возьму путевку на недельку и приеду! Одной-то скучно ехать, а Игорю все некогда…
– Приезжай, – соглашалась Лиза. – Мне без тебя там скучно будет.
– Да ну, скучно, – не верила Оксана. – Разве за границей бывает скучно?
Лиза и представить не могла, что очень скоро ей захочется уехать немедленно, не откладывая отъезд ни на день.
– Девушка, а почему это вы так поздно одна ходите? Как это вас мама отпускает?
Лиза ускорила шаг, стараясь не оборачиваться. Но милицейская машина медленно ехала вдоль тротуара, не отставая от нее.
– А где вы живете? Может, вас до дому проводить, а, девушка? Видишь, Паша, какая девушка гордая, не желает с нами разговаривать!
Машина неожиданно остановилась, милиционер выскочил на тротуар и крепко взял Лизу за плечо.
– А ну-ка стой, подруга! Документики покажи. Тоже мне, цаца какая нашлась!
Лиза попыталась сбросить его руку, но милиционер так сжал ее плечо, что она вскрикнула.
– Что вам от меня надо? Какие документы?
– Известно какие: паспорт. Дай-ка сумку, я сам гляну.
Лиза растерянно смотрела, как молодой белобрысый сержант роется в ее сумке.
– Ага, паспорт имеется. Ну-ка, ну-ка, может, мы с тобой соседи. Ах, вон оно что… Неувязка получается, Лизок: регистрации-то у тебя и нету. Давай в машину, да поживее!
От неожиданности Лиза не могла произнести ни слова.
– Никуда я с вами не поеду, оставьте меня в покое! – воскликнула она. – Да отпустите же меня, что вы в руку вцепились!
– Ты мне поговори еще, поговори! В руку ей вцепились… Я вот сейчас гляну, нет ли у тебя наркотиков за пазухой, если выеживаться будешь! В машину садись, я сказал. Видали мы таких гордых… Сама небось с Тверской возвращаешься, отработала смену.
Что было делать – кричать, звать на помощь? Но улица была пустынна, да и милиционер не обращал внимания на Лизино сопротивление. Не выпуская из рук сумку, он тащил Лизу к машине.
Через минуту она оказалась в темноте. Машина дернулась, и, чтобы не упасть, она схватилась за решетку на окне. Все произошло так быстро, что Лиза не успела понять, куда ее везут. Болела рука, которую только что сжимал своими толстыми пальцами сержант, и, главное, не оставляло чувство брезгливости. Лизе казалось, что она вымазалась в чем-то, никогда в жизни не переживала она подобного унижения! Да еще эта угроза «глянуть за пазухой»… Лиза почувствовала, что по лицу ее текут слезы, и поспешно вытерла их ладонью.
Машина остановилась у тяжелой железной двери.
– Выходи давай, чего расселась?
Лиза прошла по узкому обшарпанному коридору, в конце которого провожатый втолкнул ее в какую-то комнату. Она ожидала увидеть какого-нибудь дежурного перед пультом – так, кажется, выглядит милицейское отделение? Лиза была в милиции всего один раз, когда получала паспорт. И вдруг – эта дикая история, эта комната с до середины закрашенными стенами, в которой нет ничего, кроме стола и нескольких стульев… Лиза присела на край стула у стены. Приземистый милиционер уселся за столом.
– Значит, так. Если хочешь, мы на тебя быстренько протокол составим и выметешься в два счета из Москвы. Или у нас сутки-другие посидишь. Желаешь? Вижу, не желаешь.
– Но в чем дело, я не понимаю. – Несмотря на все усилия, в голосе Лизы слышались слезы. – Я к брату приехала, почему вы меня сюда привезли, как преступницу?
– Знаем мы твоих братьев, нечего мне мозги пудрить! Скажи еще спасибо, что я сегодня добрый. Но, сама понимаешь, выходные на носу, надо и нам с Пашей отметить это дело. Мы тоже люди, не все ж нам вас по улицам ловить. Правда, Паша? – обернулся белобрысый к своему незаметно вошедшему напарнику – высокому, прыщеватому. – Так что, будь добра – плати.
– Но у меня нет… У меня все в сумке, что есть… Берите, если хотите…
– Ты меня что, за дурака держишь? – Белобрысый вытряхнул содержимое Лизиной сумки на стол. – У тебя одна мелочь в кошельке, дешево хочешь отделаться! Или надеешься натурой расплатиться? Так это я еще посмотрю… Может, мне не хочется сегодня. Или тебе хочется, Паша? Видишь, Лизок нам натурой предлагает…
Кровь бросилась Лизе в лицо. Неужели это о ней они говорят, неужели к ней относится Пашина довольная ухмылка? Она вскочила и бросилась к двери.
– Куда, куда собралась? – Паша поймал ее за руку, продолжая похабно ухмыляться. – Тебя еще не отпускали.
Лиза снова опустилась на стул, руки у нее дрожали. Она чувствовала себя полностью во власти этих людей – хоть плачь, хоть вой, никуда не денешься. Она едва не теряла сознание от чувства собственной беспомощности. Как в кошмарном сне… Белобрысый тем временем продолжал:
