– Скучно же здесь гулять, – сказал он. – Давайте лучше поедем куда-нибудь – за город, а? На реку!
– Не терпится? – Лизе все больше нравился неуемный Ингин брат. – Ты ведь только прилетел, успеешь еще.
– Ну-у, думаешь, я и завтра буду просто так по Москве разгуливать? – протянул он. – Завтра все, за работу. А сегодня – поехали?
Лиза рассмеялась и кивнула. Они быстро вернулись к дому, и Юрий распахнул перед ними дверцу блестящей темно-вишневой машины, припаркованной в углу двора.
– Прошу!
Он бросал на Лизу и племянника короткие взгляды, явно ожидая восхищения, и Лиза не могла отказать ему в этом удовольствии.
– И правда, отличная машина, – сказала она. – Это какая?
– «Форд», но не европейский, а американский, спортивный вариант, – с гордостью объяснил Юрий. – Летает как птица!
Машину он водил отлично. Впрочем, Лиза начала догадываться, что так он делает все, за что берется. Но «летать» по Москве было сложно, и это явно сердило Юрия.
– Черт, и не поездишь здесь теперь! – воскликнул он, встав в бесконечную пробку на Садовом кольце. – Может, нарушим?
– Нет-нет, это только до моста, – успокоила его Лиза. – Не будем нарушать, ладно?
Она терпеть не могла «хозяев жизни», мчащихся по встречной полосе, а то и вовсе по тротуару.
Юрий неохотно послушался. Впрочем, унывал он недолго. С черепашьей скоростью двигаясь в потоке машин, он рассказывал Лизе и Тошке, как в Берлине ненароком въехал на извилистую улицу с односторонним движением.
– И что, ты думаешь, делали эти водители? – спросил он.
– Наверное, выходили из машин, доставали план города и показывали тебе, как выехать, – тут же догадалась Лиза. – И желали счастливого пути.
– Точно! – Юрий удивленно посмотрел на нее. – А ты откуда знаешь, ты разве за рулем там была?
– Нет, не за рулем, но нетрудно догадаться.
Так, болтая о пустяках, они выбрались из пробки и понеслись по Кутузовскому к Рублевке. Лиза видела, с каким обожанием смотрит на дядю Юру Тошка. Еще бы, ведь для того, например, чтобы просто решить, идти ли гулять, Инге требовалось полдня размышлений.
Юрий вел машину уверенно, точно ехал в определенное место. Он свернул на Рублево-Успенское, проехал через Барвиху и остановился, по Лизиному впечатлению, рядом с чистым полем.
– Все, приехали, – заявил он. – Пойдемте!
– Да ведь снег, – попыталась остановить его Лиза. – И что там делать, там ничего же нету.
– Ну да – нету, – возразил Юрий. – Там река под обрывом. Пойдем, пойдем, сама увидишь!
Снег был неглубокий, но мокрый, слипшийся. Лиза с трудом выдергивала из него сапоги, держа Юрия под руку. Она видела, что ему хочется, как Тошке, поскорее побежать через поле к недалекой кромке деревьев, но не могла идти быстрее по этому вязкому месиву.
Река открылась перед ними неожиданно, из-под крутого обрыва. Она еще была покрыта льдом, но ее живое дыхание чувствовалось через подтаявшую весеннюю толщу. Лиза смотрела сквозь блестящие сизые ветви деревьев и не понимала, что притягивает ее взгляд так неотрывно…
– Не понимаю… – точно угадав ее чувства, произнес Юрий. – Почему именно здесь…
– Что? – Тряхнув головой, Лиза взглянула на него, оторвавшись от созерцания невидимой реки. – Что ты не понимаешь?
– Да просто: мне часто снился этот берег и река. Именно в этом месте, у этой излучины. Хотя я не жил здесь никогда, я совсем у другой реки жил, а сюда – так, выбирались пару раз с ребятами на пикник, но не в апреле, конечно. А снилось все именно таким, как сейчас, – и деревья голые…
Лизе показалось, что взгляд у него растерянный, недоумевающий. Но уже через несколько мгновений он улыбнулся:
– Ведь год всего, а кажется, лет пять. Динамичное время, что и говорить.
Тошка попытался спуститься к реке по обрывистому склону, заскользил вниз. Юрий схватил его за шиворот.
– Погоди, Тош, ты куда это один? Если хочешь, вместе спустимся. Ты хочешь вниз спуститься, Лиза?
Лиза заколебалась. Вообще-то ее совершенно не прельщал спуск по раскисшему склону – от каблуков наверняка ничего не останется. Но ей почему-то нравилось делать то, что предлагал Юрий, и она снова кивнула.
Тошку Юрий по-прежнему придерживал за шиворот, Лиза опиралась о его руку – чувствуя, как легко, без напряжения, он выдерживает ее вес. Они спустились быстро, скользя по глине, и оказались у самой воды, которая темными пятнами выступала на ледяной корке. Никто из них не понимал, зачем они пришли сюда, но и Лизе, и Юрию это казалось таким же естественным, как Тошке, – и чувство естественности происходящего объединило их в эти часы.
Тошка попытался было вылезти на лед, но Юрий решительно положил руку ему на плечо.
– А вот это – нет. Понял, Антон?
Обратно они ехали молча, но Лиза не чувствовала ни малейшей неловкости из-за этого молчания. Юрий первым нарушил его.
– Устали, дорогие спутники? – спросил он. – Лучше было в «Аквариуме» гулять?
– Нет! – ответили Тошка и Лиза в один голос.
– Вот видите! – Юрий удовлетворенно улыбнулся. – Я-то знаю, что нужно человеку для счастья.
Инги дома уже не было, и Лиза пошла на кухню разогревать обед, который стоял на столе в блестящих фирменных судках.
– Инуся в своем репертуаре, – улыбнулся Юрий. – Бедный Широбоков!
– А ты не любишь ресторанных обедов? – поинтересовалась Лиза.
– Да вообще-то мне все равно, – пожал плечами Юрий. – Теперь в ресторанах хорошо стали готовить. А пока учился, в столовке студенческой ел каждый день. И ничего, жив, как видишь.
Он сидел у окна, солнечные лучи, пробившиеся сквозь неплотные тучи, освещали его лицо, и Лиза всмотрелась в него повнимательнее.
Он показался ей красивым – да, конечно, он красивый, Инга не выдумывала, когда так о нем говорила. Да и самой Лизе – тогда, в больнице, – его внешность показалась выразительной. И тогда, и теперь ее поразило сочетание мужества и детскости в его чертах. Глаза серые, со стальным отливом, но взгляд меняется – то твердый, то обезоруживающе веселый. Подбородок такой, который принято называть волевым, но на нем – мягкая ямочка.
Лизе хотелось спросить, как он чувствует себя: все-таки впервые она видела его в больнице. Но ей было неловко, да и не хотелось рассказывать о том странном дне, когда, выйдя из его палаты, она почувствовала беспричинное и благодатное спокойствие.
Интересно, где сейчас его жена Юля? Ах да, в Париже, ведь он сказал. Она и тогда опаздывала на самолет. Бывает же такая жизнь!
– А почему ты не стал художником? – спросила Лиза неожиданно для себя.
Наверное, его необычные глаза заставили ее подумать об этом.
