После завтрака они отправились домой. На этот раз Юра сказал, что придется надеть купальник и плавки.
– Пойдем к рифу, поныряем, – объяснил он. – Там-то уж мы будем не одни.
До знаменитого кораллового рифа пришлось пройти вдоль берега. Юра, оказывается, захватил с собой акваланг и сгорал от нетерпения понырять по-настоящему.
– Это ни с чем нельзя сравнить, – сказал он. – Совсем другой мир под водой. Честное слово, мне кажется, он поинтереснее нашего.
Купальщиков было не слишком много, человек десять. Весело помахала незнакомая молодая парочка, прокричав что-то приветственное.
«Наверное, американцы», – подумала Лиза, разглядев сияющие улыбки и кипенно-белые поношенные футболки молодых людей.
Вообще, люди, собравшиеся на острове Малифинолху, были на редкость приветливы. Или просто Лиза уже успела отвыкнуть от привычных европейско-американских улыбок без причины, просто навстречу прохожему?
Она сняла короткую разноцветную юбку, маленький пестрый топ без бретелек и осталась в бирюзовом купальнике.
– Сначала я, да? – сказал Юра, которому явно не терпелось поскорее погрузиться в воду у рифа.
– Да я и не умею с аквалангом, – успокоила его Лиза. – Я тебя здесь подожду, потом вместе нырнем просто так.
Юра кивнул и исчез в прозрачной воде. Лизе не хотелось купаться без него. Она присела на берегу, глядя на воду возле рифа, на юрких рыбок, сновавших у поверхности. Их трудно было разглядеть, так быстро они мелькали под водой.
Вдруг сердце у нее похолодело: невдалеке, там, где кончалась отмель, она увидела плавники над водой! Ей даже не показалось, что это дельфины, – она сразу узнала зловещие акульи силуэты. Господи, а она-то думала, Юра пошутил, когда утром говорил об акулах! Лиза в ужасе вскочила, всматриваясь в ту сторону, куда он только что поплыл.
– Вы волнуетесь за своего друга? – услышала она приветливый вопрос.
– Да, да! – воскликнула Лиза и тут только поняла, что вопрос был задан по-немецки и отвечает она по-немецки. – Я волнуюсь, там акулы, вы видите?
– О, вам совершенно не о чем волноваться! – Перед Лизой стоял мужчина в круглых золотых очках, сразу напомнивший ей профессора Нойберга, в семье которого она жила в Кельне. – Здесь очень много рыбы, и у этих акул нет никакой необходимости нападать на человека: им вполне хватает пищи.
Несмотря на свое волнение, Лиза невольно улыбнулась тому, как уверен был ее собеседник в акульем благоразумии.
– А если какая-нибудь из них окажется гурманкой? – спросила она.
– О, юная фрау обладает прекрасным остроумием! – засмеялся немец. – Уверяю вас, они имеют все, что им необходимо. Меня зовут Франц Данцельбахер, я живу в Вене.
– Лиза Успенская, я живу в Москве.
– О, вы русская – и так хорошо говорите по-немецки! – тут же восхитился австриец; впрочем, Лиза еще в Германии убедилась в том, что элементарное знание русскими нескольких иностранных слов вызывает бурный восторг. – Ваш друг тоже говорит по-немецки?
– Не слишком хорошо, но с ним вы можете говорить по-английски, – ответила она. – Когда он вынырнет оттуда.
– Фантастика! – не переставал удивляться герр Данцельбахер. – Те русские, которые имеют возможность приезжать сюда, обычно не знают языков.
В эту минуту Лиза увидела, что Юра выходит из воды.
– Юра, ведь там акулы, ты знаешь? – бросилась она к нему. – Я так…
Она тут же осеклась, едва не застыла на бегу. Он стянул маску и тут же упал на песок, его лицо было серым, он тяжело хватал воздух ртом.
– Юра, милый, что с тобой? – Лиза опустилась рядом с ним на колени, приподняла его голову. – Что случилось?
Он покачал головой, дыша по-прежнему прерывисто, не в силах ничего произнести.
– Позвольте мне, – услышала Лиза голос герра Данцельбахера. – Насколько я могу судить, у вашего друга неполадки с дыханием вследствие ранения. А я, знаете ли, врач.
Он отстранил Лизу и, присев рядом с лежащим на песке Юрой, приложил ухо к его груди, потом внимательно осмотрел шрамы на ней.
– Вы можете быть спокойны, фрау Успенски, – сказал он, обернувшись к Лизе. – Ничего страшного. Просто ранение молодого человека было, по всей видимости, не очень удачным, и теперь ему не следует давать себе большие нагрузки, чем он в состоянии выдержать. А сейчас все пройдет, я даже не вижу необходимости в уколе. Хотя, на всякий случай, я имею с собой всевозможные медикаменты.
Дыхание у Юры действительно стало ровнее, лицо порозовело.
– Благодарю вас, герр доктор, – сказал он и добавил, уже по-английски: – Я рад, что вы сумели не напугать Лизу.
– Фантастика! – снова обрадовался герр Данцельбахер.
– Юра, Юра, ну почему ты мне не говорил?! – Лиза укоризненно смотрела на него.
Юра уже совсем оправился от недавнего удушья.
– Ну о чем говорить, Лизонька? – сказал он извиняющимся тоном. – Это все действительно прошло, и самое главное – не обращать внимания.
– А доктор сказал, что самое главное – не перетруждать себя!
– Еще бы он этого не сказал! Он ведь такой симпатичный немец, правда?
– Что ж, молодые люди, я буду рад встретиться с вами за обедом, – сказал герр Данцельбахер, приветственно поднимая руки над головой. – А сейчас – не смею вас больше беспокоить.
Простившись с доктором, Лиза сказала:
– Все-таки ты не ныряй пока больше с аквалангом, хорошо? И ты видел – ведь там акулы!
– Ну, положим, акулы сюда вообще не заплывают, – заметил Юра. – Здесь для них слишком мелко. Только акулята, но они же маленькие, не больше метра.
– Достаточно! – Лиза содрогнулась, представив, что в воде рядом с нею окажется метровая хищница.
– Да здесь кого только нет! – сказал Юра. – И мурены тоже, ну и что? Все вполне гармонично сосуществуют, не зря же сюда самые заядлые съезжаются ныряльщики.
Несмотря на Юрины уверения в том, что нырять абсолютно безопасно, Лиза решилась на это с трудом. К тому же она боялась, что Юре снова станет плохо под водой. Но картина, которую она увидела у кораллового рифа, была настолько фантастической, что она забыла и об акулах, и о муренах.
Удивительный, многоцветный, трепещущий мир открылся перед нею. Лиза даже предположить не могла, что на свете существуют такие оттенки! Она и сама чуть не захлебнулась, забыв, что нужно вынырнуть и набрать воздуха.
– Ну как? – торжествующе спросил Юра, когда они оказались на поверхности и Лиза отдышалась.
– Ох, Юра, у меня глаза разбежались, как жалко, что так мало удается не дышать!
– Я же тебе говорил! Без акваланга здесь нельзя. И это совсем не трудно, я тебе потом покажу. Вот увидишь, снимать не захочешь.
