Сутки, проведенные в обществе Мирона Скифского, смена геолокации, позволили ей взглянуть на происходящее несколько иначе.
Мирон – мужчина. Пусть немного и необычный в её понимании. Но мужчина. Что он требует от неё? Послушности и уступчивости. Всё.
Ничего сверхъестественного.
И тут… это.
Когда он дотронулся до попы, Лида насторожилась. Мало ли… Поиграется и успокоится.
Ни черта.
Дальше пошёл!
И тут её понесло.
Она не хотела анального секса! От слова совсем.
– Мне дашь, – спокойно, едва ли не лениво ответил Мирон.
И это его спокойствие взорвалось в груди Лиды нестерпимой паникой. Она пугалась, когда шла к нему по серому и безликому коридору зоны. Пугалась, когда опускалась перед ним на колени. Пугалась, когда летели непонятно куда.
Но этот страх и в сравнение не шел с тем, какой накатил сейчас.
Лида шумно выдохнула и затараторила, стараясь не обращать внимания на лицо Мирона.
Он та-ак на неё смотрел…
Как не смотрел ни один мужчина.
Жадно. Нестерпимо. Голодно.
– Мирон, я всё знаю… всё понимаю, я должна… Сделай мне, пожалуйста, ещё одно одолжение… Я дам тебе попочку… Честно. Завтра, послезавтра… Не знаю когда. Когда захочешь, но не сегодня. Пожалуйста. Не сегодня…
Что-то изменилось в выражении лица Мирона. Появилась жесткость. Даже жестокость. Обострились скулы, желваки заходили. Крылья носа раздулись.
– Стой, как стоишь. Не дергайся, – жестко обрубил он её, и у Лиды душа ушла в пятки.
Нет… Не пойдет он ей навстречу… Своё возьмет.
– Ты уже трахалась в попку?
Скиф, слава богу, не приступал к делу.
Он продолжил вести разговор.
Лида опустила голову, уставившись на темно-серую простынь. Перед глазами от напряжения поплыло.
– Нет. До конца, вернее, нет…
– Хм… – Давление в анусе не исчезло. Палец Мирон так и не вынул. – Это как? Хочу подробностей.
Чертов ублюдок! У Лиды закончились все цензурные слова. Да и как-то сложновато думать о высоком и светлом, стоя голой задницей кверху.
– Я пробовала один раз… Мы не закончили. Было больно.
– Пробовала со смазкой?
Вопрос прозвучал негромко, но Лиде показалось, что он набатом отдавался в затылочной части головы.
– Да… вроде бы. Я не помню.
– И никто из клиентов не настаивал на анале?
Знал бы Скиф, что первый!
– Нет, – не колеблясь, сразу же ответила Лида, мысленно продолжая молиться, чтобы он её не тронул.
Был бы трезвым, договориться было бы проще. Наверное. А тут разум туманит алкоголь, действительность смазана.
И руку он так и не убрал. По-прежнему трогает интимные места Лиды.
– Насколько далеко пробовали? Партнер вошёл в тебя?
Ох…
Зачем Мирону ТАКИЕ подробности?
– Нет. Только головкой. Мне запекло. Мы прекратили.
Лида уперлась лбом в подушку. Спина покрылась испариной. Вот тебе и успокоилась… Вот тебе и приняла Мирона, как мужчину.
Угу. Как же.
Следующего вопроса не последовало. Давление исчезло одновременно и с лона, и с ануса.
– Иди ко мне.
Куда идти?.. Зачем?..
Лида быстро распрямилась и повернулась на спину, раскинув ноги.
Раскрывая себя.
Показывая.
Отвлекая…
Взгляд Мирона пылал.
Мужчина смотрел на её бедра.
Прожигал. Едва ли не клеймил.
Он снова напоминал Лиде хищника. Оголодавшего, дорвавшегося до пищи.
Девушка накрыла ладонью подрагивающий от напряжения плоский животик и не спеша начала задирать топ кверху. Она рассчитывала забрать внимание Мирона.
Не вышло.
– Я сказал, идти ко мне, а не перевернись на спину, – грозно сведя брови на переносице, рыкнул Мирон.
Лида моргнула, не до конца понимая, что он от неё хочет. Господи, сексом надо заниматься, отключая голову и поддавшись чувствам, эмоциям! А тут что? Тут трясет и лихорадит.
Приподнявшись, свела ноги, встала на колени. Теперь их лица были почти на одном уровне. Лида улыбнулась одними губами. Подняла руку, ещё не понимая, что собирается сделать.
Её движение так и осталось незаконченным, потому что Мирон перехватил её руку и потянул на себя. В следующую секунду рукой охватил затылок, больно сжав. Лида едва не ударилась ему в грудь, но вовремя уперлась ладонью в мужское бедро.
Мирон приблизил её лицо к своему, обжигая горячим дыханием с легким запахом алкоголя. Лида первая потянулась к его губам. Успокоить… Приглушить… Прильнуть.
Она это тоже проходила. Иногда Олег позволял себе выпить больше, чем полагалось. Потом извинялся, он знал, как негативно она относится к выпивке. Поэтому и сама практически не пила, разве что с Лисой. В голове Лиды четко осела мысль, что пьяный мужчина – злой мужчина. Что наружу выползают все демоны, которые в обычном состоянии дремлют, придавленные здравым смыслом.
Олега она знала. И не боялась его. Он никогда её не обижал. Психовал, иногда выпивши, злился, ругался. Лида по первости вставала в позу, качала права, потом поняла, что лаской проще угомонить мужа. Олег тоже привык. Приходил выпивши, умывался и тащил её в постель.
А как быть с Мироном? Он вроде бы пошел ей навстречу. Сейчас главное не упустить момент, чтобы мужчина не передумал.
Прикоснулась к его губам. Суховатые, чужие. Прижалась, ткнулась языком в сомкнутые губы.
Тщетно.
Лида предприняла ещё одну попытку и снова потерпела неудачу. Мирон оторвал её лицо от себя за волосы и с жаром, резко контрастирующим с хмурым выражением лица, выдохнул:
– Давай, отсоси у меня.
И, видимо, чтобы она уж наверняка поняла, что на этот раз от неё требуется, направил голову Лиды вниз.
От мужчины пахло свежестью и березовыми вениками. Последний запах Лида почти забыла. Интуитивно потянулась к мужчине.
Прикоснулась. Облизала головку. Втянула аккуратно, пряча зубы.
– Ты плохо стараешься.
Слова Мирона прошлись плетью по обнаженной коже Лиды.
– Что? – она подняла голову, взглянув на Мирона.
– Сосешь плохо. Я люблю в горло.
– Хорошо… Давай попробуем.
Он зафиксировал её голову тщательнее. Толкнулся. Потом ещё раз и ещё.
