Мирон не сказал бы, что разбирается в часах. Одного взгляда на часы Лиды хватило, чтобы сделать выводы.
Скиф пометил в голове, что Лида носит кварцевые. На её тонком запястье часики смотрелись изящно и красиво. Больше на девушке не было никаких украшений. Даже сережек.
– Красивая, может, вина?
– Я бы выпила сока.
– Сейчас будет.
Мирон лениво поднялся и направился к кухне. Ему не сиделось на месте. И дело не в том, что он рвался готовить ужин, или ему не нравилось вальяжно полеживать на диване.
Дело в ней.
В Лиде.
Из холодильника забрал яблоки. Мирон заметил, что Лида чаще всего из фруктов ест именно их. Достав комбайн, мужчина нарезал яблоки на дольки и закинул их в него.
Лида обернулась и улыбнулась.
– Спасибо.
Мирон ничего не ответил.
Продолжил смотреть на Лиду.
И вот как он её отпустит, скажите на милость?
Врос он в неё. Прочувствовал.
Мирон не верил в «узнавание» между мужчиной и женщиной. Они или заходят друг другу сразу, или со временем начинают испытывать привязанность, схожую с влюбленностью. Это было его мнение. Он его никому не навязывал.
Лида явно к нему ничего подобного не испытывала. Прикрываться договором и тем, что Мирон её сейчас отпустит и потом будет завоевывать, не прокатывало. Завоевывать он не умел. Отпустить – не вариант. От содержания она отказалась.
Значит, будет думать.
Время есть.
Их отношения договором не ограничатся. Их контракт – лишь временной отрезок, не более.
Фишка заключалась в том, что по окончанию договора у него не будет прав на Лиду.
И эта мысль свербела в голове, стучала, била, пробивая в самом Мироне брешь. Делая его слабым.
Скиф не любил чувствовать себя слабым.
– Сок готов.
Мирон взял наполненный почти до края стакан и протянул его Лиде.
– Поставь, пожалуйста, вот сюда, – кивнула влево на столешницу.
Мирон поставить-то поставил, а вот отойти от Лиды уже не смог. Её аппетитная попка снова не давала ему покоя. Как мимо такой красоты пройти?
Его рука собственнически опустилась на ягодицы и сжала полушарие. На этом Мирон не остановился. Вторую руку положил на поясницу Лиды, заставив ту прогнуться.
– Мирон…
– Тсс… Я только потрогаю, – надсадно заметил он, не в силах сдержаться.
Наваждение какое-то… Безумие.
Разве может девочка вызывать в груди пламя? Негаснущий огонь?
Может…
Лида тому пример.
Вода продолжала литься из-под крана. Лида отложила нож и негромко засмеялась.
– Если ты меня не отпустишь, останемся без ужина.
Так себе, конечно, ультиматум. Мирон отпустил Лиду по другой причине. Она хлопотала, готовила, а он снова со своими плотскими желаниями.
Девушка выпрямилась и хотела развернуться, но из-за того, что Мирон стоял едва ли к ней не вплотную, вышло немного неуклюже. И она задела локтем часы, смахнув те на пол.
– Черт, – возглас сорвался с её губ.
Но не он привлек внимание Мирона. А некий испуг и тревога, промелькнувшая в глазах Лиды. Он привык улавливать любые оттенки эмоций.
И тут… Такие.
Плюс Лида как-то странно замерла. Её реакция все больше ему не нравилась.
– Часы…
– Они не должны разбиться, – глухо сказал Мирон. Он стоял ближе к тому месту, где они упали, поэтому спокойно нагнулся и поднял их.
На этом его спокойствие закончилось.
Он не ошибся. Обычные, ничем не примечательные часики. Круглые, с черным циферблатом и дешевыми стразами.
Всё меняла гравировка на обратной стороне.
«Навсегда. Олег».
Глава 27
Олег…
Именно его она звала ночью!
Его имя произносила!
В голове Мирона мгновенно перемкнуло, и мир окрасился черным.
Едва ли не кроваво-черным…
Он не спешил возвращать часы Лиде.
Повертел их в руках.
Демонстративно.
Лида слегка прищурилась, дыхание у девочки сбилось, потяжелело.
Этот Олег ей явно небезразличен… Тут не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы это понять.
Сука…
Сука!
Мирон сильнее сжал часы, чудом не ломая их.
– Мирон, верни, пожалуйста, часы, – нарочито ровным голосом сказала Лида, а у самой глаза от тревоги забегали по сторонам.
Мирон медленно протянул ей часы.
– Кто такой Олег? – он не мог не задать этот вопрос.
Лида протянула руку, собираясь взять у него аксессуар. Мирон не разжал пальцев. Так и продолжил держать часы зажатыми.
Лида прищурилась сильнее.
– Можно мне забрать свою вещь? – сделала акцент на слово «свою».
У Мирона верхняя губа дернулась вверх, он с трудом сдерживался, чтобы не оскалиться.
– На вопрос ответь.
Он готов был поклясться, что она промолчит. Как всегда уйдет от ответа или ответит так, что хрен разберешь. И захочется тряхануть её хорошенько, чтобы, наконец, перестала юлить и впустила его в свою душу!
– Олег мой муж.
Скиф ожидал услышать что угодно. Любимый, партнер, ухажер, сутенер.
Но не муж…
Лиде хватило секунды его растерянности, чтобы перехватить часы и быстро надеть их на руку.
Точно опасаясь, что он не отдаст их… разобьет, швырнет… И она лишится своего сокровища.
Мирон смотрел на неё, не моргая.
– Муж, значит, – проговорил надсадно.
Лида попыталась выскользнуть, пройти вдоль столешницы, непонятно, правда, зачем. Сбежать? От него? Сейчас! Так он и позволил!
Мирон выбросил руку вперед, уперевшись в столешницу и преграждая Лиде путь. Та остановила движение. Вот и правильно… Вот и умница…
В висках застучало, пульс резко усилился.
– Мирон, давай, пожалуйста, не будем. Твоя реакция… странная, честное слово. Ты так смотришь…
– И что же твой муж, чей, надо думать, подарок ты носишь с особой любовью, отпустил тебя, такую хорошую, к другому мужику? – злость рванула из Мирона со скоростью света. Взорвалась в груди и теперь грозилась разнести на мелкие части всё, что попадалось ей на пути. На щепу, которую потом не собрать, не соединить.
