– Значит, спать мне лучше тут? – хрипло, растягивая слова, почти лениво поинтересовался он.
А у Лиды всё рухнуло вниз, тягучая волна хлынула по телу и устремилась к низу живота.
– Почему не поднялся? Ты же… ты же не первый раз приехал сегодня… Да?
Уголок его рта дернулся в усмешке.
И Лида не выдержала. Подняла руку и толкнула Мирона в плечо. На что она рассчитывала – непонятно. Причинить ему ущерб не могла. Боль – тоже вряд ли. Краем сознания успела отметить, что Скиф снова схуднул. По крайней мере, от того, каким она его помнила.
От её толчка он даже не шелохнулся. Ни один мускул не дрогнул на лице мужчины. Мирон стоял спиной к бра, свет падал ему за спину, глаза оставались в тени. А ей хотелось в них заглянуть! Увидеть его чертей! Вспомнить какие они! Без них её жизнь внезапно потускнела, исчезла яркость, острота. Что-то важное.
– Надо было? – ещё тише спросил Скифский и подался вперед.
У Лиды взгляд метнулся к его губам. Он же её сейчас поцелует? Правда?
Черт…
В кого она превратилась за эти дни?
Что с ней случилось? За какие нити тянет Скифский, так что душа переворачивается от его темного взгляда? И тело становится точно не её. Лида не считала себя холодной женщиной, бывали дни, когда и ей требовался секс. Яростный, жгучий или, наоборот, страстно-трепетный, неспешный.
Но тут все иначе.
Стоило Мирону появиться, и она хотела к нему. В его руки.
Он подошёл близко. Если Лида вдохнет поглубже, то её грудь скользнет по его груди…
Мирон нагнулся, их глаза оказались на одном уровне.
И мир замер.
В прямом смысле.
Лида позабыла, как дышать, все мысли исчезли из головы. Остался только этот мужчина и его прожигающий взгляд.
Мирон не прикасался к ней.
– Тебе, красивая… – пауза, от которой по телу Лиды побежали мурашки. От тембра голоса Мирона, от его интонации, ослабли ноги. – Можно все. Тебе стоит только попросить… Попросить, понимаешь?
Никогда никто не говорил ей ничего подобного. А главное у Лиды даже не возникло ни йоты сомнения в правдивости его слов.
В горле у девушки запершило, Лида моргнула, умоляя себя не плакать. Это все гормоны. Сто процентов! И не важно, что срок беременности очень маленький и они ещё не начали бунтовать. Проще же свалить всё на них, правда?
– Тогда… – она тоже не смогла сразу сформулировать мысль полностью. – Раздевайся, – сглотнула и продолжила, – и иди спать.
Ей показалось, или Мирон на несколько секунд тоже перестал дышать? И его глаза, они точно ещё сильнее потемнели, став почти черными?
Мирон медленно кивнул и, сделав шаг назад, развернулся и молча вошел в ванную. Он не прикрыл дверь, Лида могла видеть, что он делает. Это хорошо… Потому что иначе она не справилась бы с одиночеством, которое внезапно обрушилось на неё, стоило мужчине отойти. Лида обхватила плечи руками.
Мирон открыл кран с холодной водой и несколько раз плеснул в лицо, не обращая внимания, что капли летят на костюм. Потом вымыл руки с мылом.
– Где спальня? – лаконично поинтересовался Скиф, снова возвращаясь в Лиде.
– Там.
Диалог у них получался шикарным, чего уж тут.
Они прошли в комнату. Присутствие Мирона делало и без того небольшую комнату совсем маленькой, учитывая, что она была почти полностью меблирована.
– Мне на диване располагаться?
– Зачем? На кровати, – по инерции ответила Лида и тотчас покраснела.
Да что это такое! Откуда взялось смущение? Они с Мироном занимались сексом, трахались куда только можно и нельзя, а она сейчас стоит и что-то неразборчиво мямлит, зля саму себя! А иначе не выходило! Не получалось! Может, ещё раз ему врезать по плечам, чтобы она отмерла?
– На кровати, говоришь. Хорошо.
Покладистость Мирона тоже выбешивала и смущала. Лиде сразу начинало казаться, что она упускает нечто важное. Не видит то, что лежит на поверхности.
Но все её размышления закончились разом, когда Мирон начал раздеваться. Он прошел к креслу, скинул пиджак, потом начал снимать рубашку. В горле Лиды пересохло. Она, как маньячка, впилась в обнаженную спину Мирона, прекрасно осознавая, что соскучилась по нему.
Вот так. Внезапно.
По этому крепкому жилистому телу – точно.
За рубашкой пошли и брюки.
Неужели и боксеры снимет? Нет, раздевание Мирон закончил носками.
– Свет гасить? – лениво поинтересовался мужчина, делая вид, что раздеваться у неё в квартире – для него привычное дело.
– Гаси, – выдохнула Лида и на негнущихся ногах направилась к кровати.
Кровать у неё стояла в нише. Когда-то возникала мысль заменить её на диван, но они с Олегом эту затею отбросили. Хотелось полноценной кровати. Диван тоже имелся, небольшой, полутораметровый, при необходимости можно было бы разложить его. А кресло Лида покупала уже после смерти Олега. Выбирала модель на деревянных ножках, чтобы меньше места занимало.
Тем временем Мирон выключил свет, прекрасно ориентируясь, что и где у неё подключено и как работает. Мужчина первым прошел к кровати и забрался под одеяло. Лида последовала за Скифом.
Нечего стоять и чего-то выжидать.
Легко сказать, труднее сделать.
Интересно, Лиду когда-нибудь перестанет захлестывать волнение от присутствия Мирона рядом?
Было откровенно дико забираться к нему под одеяло.
Чувствовать жар тела Мирона…
Знать, что он первый мужчина после мужа, кто спит в её кровати.
Лида даже зажмурилась. Она уже спала с Мироном. И не раз. Тогда что с ней происходит?
– Что с лунатизмом, Лида? – Мирон задал вопрос негромко, едва размыкая губы.
– Ничего. Каждое утро просыпаюсь в своей постели.
– Хм…
– Скорее всего, он был вызван стрессом, Мирон, – поспешила объяснить девушка, не подумав, как двояко звучат её слова.
– Секс со мной – стресс? – а вот и жесткие нотки, на которые Лида невольно улыбнулась.
А то пришел, лег и лежит себе бирюком! Высоченным, сильным, бревном! Ни эмоций, ничего! Злит!
– Секс с незнакомым мужчиной, носящим тюремную робу – да. С тобой уже… нет.
– Хм…
Лиде снова захотелось ему треснуть. От души. И уже куда-то в голову, чтобы растормошить, привести в себя. Что он делает? Ей очень хотелось узнать его мысли. А не вот это «хм».
– Тогда спи, красивая.
У Лиды едва с губ не сорвалось: «И всё?!» Вовремя прикусила язык, закатив глаза. Может, демонстративно повернуться к Скифскому задницей? Даже не спиной!
