Голос ее смягчился, стал гораздо почтительнее. Видимо жену бывшего главы здесь уважали. В отличие от его дочери. Потому что, когда женщина взглянула на меня, тон ее вновь заледенел:
– Следуйте за мной.
Ну я, собственно, и последовала. Остальные тоже.
– Ванора, экономка, – пояснила на ходу матушка. – При мне распоряжалась всем в резиденции. Умная, опытная. Вряд ли должность за ней оставили, но сильно не понизили.
Ну вот, что я говорила.
Мы миновали несколько ворот, арок, дворов, все дальше и дальше удаляясь от центральной аллеи и основного здания.
Твердыня планировкой и архитектурой странным образом напоминала наш Дом на Холме, только в несколько раз увеличенный и разросшийся, поэтому вскоре я поняла, куда нас ведут. Когда через четверть часа мы остановились перед скромным одноэтажным флигелем, только улыбнулась про себя. Меня явно хотели унизить, запихнув в самый дальний, укромный угол усадьбы, а по сути оказали огромную услугу.
– Здесь будете жить вы с леди Мьиррой, – экономка остановилась перед входом, не желая даже заходить. – Слуги поселятся…
– Я хотела бы, чтобы мои люди остались со мной, – мягко перебила я управительницу.
– Не положено, – отрезала женщина и упрямо вскинула подбородок.
Она явно считала, что я начну капризничать, требовать и готовилась дать отпор. Но я ссориться не собиралась.
– Понимаю, что не положено. Но, госпожа Ванора, я не совсем здорова и нуждаюсь в постоянном уходе. Особенно сейчас, когда наследник или повелитель в любой момент могут потребовать меня ко двору. Что касается матушки, то она леди и имеет право на камеристку. – Я шагнула к ней. Приветливо улыбнулась. – Надеюсь, вы сделаете для нас исключение. Глава клана и совет в этих обстоятельствах вряд ли будут против.
– Остальные комнаты не готовы, – поджала губы Ванора. – Совершенно. В них невозможно жить. А у меня нет лишних людей, чтобы…
– Мы все уберем и приведем в порядок.
– Что? – растерялась экономка.
Похоже, мое поведение никак не укладывалось в образ прежней Эннари, которую она знала.
– Сделаем сами, – подтвердила я. И поднажала: – Будем вам очень благодарны.
– Я тоже, – раздалось сзади бодрое, и через минуту к нам присоединился Хобб. Оглядел флигель. Одобрительно кивнул – Прекрасно. И для лаборатории место найдется. Здесь и остановимся.
– Но, мэтр, вам выделены покои в центральном доме, – попробовала возразить Ванора.
– Я должен жить рядом с пациенткой. Таково требование наследника, – не моргнув глазом, сочинил учитель. – Тем более, она недавно пострадала. Не беспокойтесь. Я привык сам о себе заботится.
И экономка сдалась.
– Хорошо. Необходимое вам принесут.
Несколько часов мы занимались разборкой завалов, мытьем полов, выбиванием пыли из всего и вся. Я тоже принимала посильное участие… вернее, попыталась принять. Но Хобб почти сразу же отловил меня, осмотрел, под завязку напичкал лечебными снадобьями, заполировал все снотворным и отправил в кровать. Со строгим наказом отдыхать и выздоравливать. Остальные были полностью с ним солидарны.
Феникс, кстати, тоже.
– Сами справятся. А тебе сегодня силы еще понадобятся. Так что спи, – сурово приказал он, выпорхнув из кольца, когда за домочадцами закрылись двери моей новой спальни. Помедлил и вдруг выдал прокуренным басом криминального авторитета Фени Ясного: – Ночью пойдем на дело.
Я от неожиданности подавилась воздухом, судорожно закашлялась. а птиц взлетел на книжную полку, встряхнулся, любовно поправил клювом перья и добил меня, хрипло затянув:
– Раз пошли на дело я и моя Нюрка…
Вот под этот жизнеутверждающий, с позволения сказать, мотив, я и задремала…
Не знаю, проснулась бы я сама – снадобья Хобба всегда работают идеально, особенно, снотворное, – но под напором феникса сдались даже они. Когда птаху требуется что-то, он это в любом случае получит, даже если придется перевернуть весь мир с ног на голову.
– Хватит спать, – настойчиво зудел на краю сознания новоявленный пернатый комар. – Открывай глаза. Нас ждут великие свершения. Ань, а Ань, слышишь?.. Нюрка!
– Как ты меня назвал? – сонно удивилась я, выплывая из сладкого забытья. Вспомнила гортанный бас и то, как птиц отчаянно фальшивил, впечатлилась и поспешно добавила: – Нет-нет, петь больше не надо. Спасибо. Все поняла.
Приоткрыла ресницы – чуть-чуть, только чтобы этот садист увидел, что я выполнила его просьбу, а то с него станется продолжить свой сольный дебют – и уставилась на зависшего передо мной феникса.
– Чудненько, – неизвестно чему обрадовался он. Победоносно распушился, развел пошире крылья и… обсыпал меня золотой пыльцой, заставив отчаянно чихать.
И вот вроде бы ничего особенного, подумаешь, пыльца. Совершенно безобидная на первый взгляд вещь – легкая, невесомая, красивая, к тому же. А меня словно потоком холодной воды окатило, вымораживая до костей, мгновенно приводя в себя. Остатки сна как рукой сняло.
Ну, Феня!
Подскочила на кровати, хватая воздух ртом.
– Это что сейчас было?
– Бодрящее заклинание, – невозмутимо отозвался тот. – Немного усиленное... хорошо-хорошо, многократно усиленное. Но ведь подействовало же. Взбодрило… Все. Некогда рассиживаться. Опаздываем. Вставай, надевай и пошли.
– Что надевать? – попыталась я собрать заледеневшие мысли.
– Уж точно не платье. Не хватало в самый ответственный момент в нем запутаться. Костюм надевай. Лесной. Неожиданности всякие могут быть. Хотя пока ты тут спала, я постарался. Разведал обстановку, про патрули узнал. Верю, ждет нас удача. На святое дело идем… – голос птаха вновь таинственно охрип вместе с очередной, выуженной у меня из головы фразой.
– Подожди, – вскинула ладонь, останавливая вошедшего в роль Феню. – Расскажи толком, что случилось? Куда мы собрались? Зачем? Пока не объяснишь, с места не сдвинусь.
– Потом, все потом. Сейчас некогда болтать. Вот-вот патрули начнут меняться. Надо идти. Позже не проскочим.
Феникс отлетел, нетерпеливо крутанулся в воздухе. Но я не шевельнулась, даже руки демонстративно сложила на груди, и он вернулся. Опустился на одеяло, произнес неожиданно тихо и серьезно, уже не играя.
– Это нужно. Тебе. Мне. Очень нужно. Чтобы выжить.
И столько усталости и печали было в его тоне, что я поверила: то, что происходит, действительно важно для нас обоих.
Но информацию я из него все равно выужу – при первом удобном случае.
Сундуки так и стояли неразобранными, так что костюм пришлось срочно искать самой. На то, чтобы переодеться, потратила еще пару минут. Подумала и сунула в поясной карман несколько капсул с сонным порошком и перетертыми листьями рогвика, вызывающими зуд в глазах и слезоточивость. На всякий случай.
