Выиграет? Ну уж нет.
Время растянулось упругой резиновой нитью, почти до бесконечности. Повисло каплей на кончике стрелы, что постепенно, неумолимо приближалась ко мне. Пламя все еще рвалось наружу, гудело раздраженно, требовало освободить его. А Джалана ждала, жадно наклонившись вперед.
И я не стала разочаровывать повелительницу.
Вскинула руки, как для заклятия, успела заметить победный блеск в чужих глазах, тоненько взвизгнула и… закрыла лицо ладонями, сжавшись как насмерть перепуганная девчонка. Повторяя про себя:
«Это игра. Всего лишь игра. Мне ничего не угрожает. У меня защита клана, Слеза, феникс. У меня Кайден в конце концов. Спокойствие. Только спокойствие»…
Огонь ворчал, ворочался тяжело, сердито, но все же подчинялся, пусть и неохотно. Отступал, затихая.
Удар сердца…
Еще один…
Тихое звяканье, будто что-то упало на пол…
В тот же миг дверь распахнулась, с силой ударив о стену, и знакомый голос отразился от стен яростным раскатом грома.
– Что здесь происходит?
Сильные руки обняли меня, загораживая от всего мира, и я, прерывисто вздохнув, с полным правом уткнулась в широкую, такую надежную грудь Фарна. Даже мое пламя в его присутствии неожиданно присмирело и, уже не сопротивляясь, послушно отступило.
Все… Теперь, кажется, можно немного расслабиться.
– Кайден, дорогой, – в безмятежном тоне Джаланы не улавливалось и намека на тревогу. – Ты уже освободился? Как быстро. А мы тут с Эннари…
«Плюшками балуемся», – продолжила я мысленно и еле сдержалась, чтобы не хихикнуть. Сказывалось нервное напряжение.
– Проверяем ее защиту, – мирно, даже благостно закончила Химера.
– Проверяете? Вот как?
– Ну да. Я волновалась за Эннари и непременно должна была удостоверится, что клановое заклинание фениксов и Слеза надежно охраняют нашу девочку. Вдруг они не так прочны, как принято считать? Тогда я сразу забрала бы Нари во дворец. Хвала Двуединому, щиты оказались вполне надежны.
– И ради того, чтобы в этом убедиться, вы напали на мою невесту? Подвергли ее жизнь опасности?
А вот в тоне наследника плескалось столько ярости, что хватило бы на целую армию.
– Напала? Подвергла опасности? Что ты говоришь, Кай? Как можно! – казалось, Джалана искренне негодует. – Я всего лишь бросила шпильку. Смотри.
Поскольку Фарн так и не разжал объятий и, похоже, вовсе не собирался отпускать меня в ближайшее время, пришлось разворачиваться в его руках.
Стрела, действительно, исчезла. У наших ног на полу лежала шпилька для волос – украшенная драгоценными камнями и совершенно безобидная на вид, с мягко закругленными концами.
– Вот видишь, дорогой, никакой опасности не было, – мило улыбаясь, пропела Химера.
Но Фарн, судя по всему, думал иначе.
– Я запрещаю вам приближаться к моей невесте, – сухо произнес он.
– Но…
– Общение только в моем присутствии.
– Ты не можешь… Не имеешь права, – совершенно немелодично взвизгнула Химера, разом утратив всю напускную невозмутимость.
– Имею. Слеза вручена и принята. Расторжение помолвки приостановлено. Я имею полное право ограничить круг общения невесты по своему усмотрению. Надеюсь, вы услышали меня. И и поняли. Оставьте Эннари в покое, – отчеканил наследник. И уже мягче мне: – Нари, идем.
– Да, – я кивнула и собиралась шагнуть к двери, но меня неожиданно подхватили на руки.
Последнее, что я увидела, прежде, чем покинуть комнату, было лицо Белиссы. Девушка смотрела прямо на меня, и в глазах ее стыла такая ненависть, что я невольно поежилась.
Меня пронесли через все главное здание, через несколько внутренних дворов, по аллеям небольшого парка и даже мимо тренировочного полигона на глазах у занимающихся там магов. Спокойно так пронесли, неторопливо, без смущения и суеты, не обращая ни малейшего внимания на потрясенные взгляды окружающих. Прямиком к нашему флигелю.
А я… Наверное, я слишком устала, переволновалась и просто вымоталась, потому что совершенно не возражала против такого способа передвижения. Наоборот, мне нравилось лежать в руках Фарна, ощущать жар его тела и, прижавшись щекой к жесткому шитью камзола, вдыхать знакомый морозный запах, слушать ровное, уверенное биение сердца. Впервые за два года чувствовать себя просто девушкой, слабой и беззащитной, за которую есть кому заступиться.
Да, только усталостью и можно было объяснить эти странные эмоции, никак иначе. И даже в комнате, когда мне позволили наконец освободиться, мягко соскользнув на пол, я не стала сразу отходить. Вскинула голову, вглядываясь в лицо Кайдена, и поинтересовалась:
– У тебя действительно есть право ограничивать круг моего общения?
– Полное, – подтвердил мужчина. Усмехнулся скупо. – Ты не представляешь, как часто за последние дни мне хотелось воспользоваться этим самым своим правом. Невероятно хотелось. Когда Тхотов торговец пробрался к тебе в спальню, и ты, чудом вырвавшись, убегала от него по крышам. Когда пришлось отпустить тебя в Твердыню, а на нее напали клаэды, и это после того, как во дворце обнаружилась ловушка, настроенная именно на тебя. Когда на балу лорды раз за разом приглашали тебя танцевать, а Джалана нарочито громко поясняла повелителю, что «уже присмотрела для милой Эннари нового жениха, и девочка очень этому рада». Даже когда ты улыбалась Аллану, я с трудом сдерживался, чтобы не вмешаться и не запретить другу приближаться к тебе. А после того, как я узнал, что тебя выбрал феникс, и ты должна возглавить клан, мое желание забрать тебя, запереть, спрятать ото всех стало и вовсе нестерпимым.
– Из-за того, что теперь, став главой, я смогу в любой момент разорвать помолвку и нарушить твои планы?
– Нет. Потому что отныне на тебя и твоего недозверя не будет охотиться разве что ленивый.
Недозверя?
– Феня не… – начала я возмущенно
– Неполноценный. Пока. И не очень-то способен помочь тебе. А ты ему, – жестко отрезал наследник. – Знаешь, иногда мне кажется, что было бы лучше, если бы ты осталась в Блодже. Жила бы спокойно и незаметно. Хотя о чем это я? Тебя невозможно не заметить. Удивительно… В прежней жизни ты считалась лучшей из лучших и все же оставалась одной из многих. А сейчас, даже считаясь лишенкой, неизменно привлекаешь внимание. На тебя хочется смотреть, не отрываясь и разгадывать… бесконечно.
Он придержал меня за локти, привлек к себе, почти обнимая, осторожно и вместе с тем очень настойчиво. Шепнул хрипло:
– Что касается твоего права, как главы, отменить помолвку… Я совру, если скажу, что оно мне нравится. Одна мысль о такой возможности сводит меня с ума. Надеюсь, ты никогда этого не сделаешь. Не потому, что чего-то опасаешься или у тебя нет другого выхода. А потому, что выбрала меня. Так же, как я выбрал тебя.
