– Не лезь своими глазами, куда не просят, дикарь, – посоветовала Катя.
– А как ты видишь? – удивился Андрей.
– Кожей чувствую.
– Как Костик? – спросил Андрей.
– Ранение специфическое. Кровь текла внутрь. Хорошо хоть «скорая» приехала быстро. Может, выкарабкается.
– Можно поговорить с ним?
Катя покачала головой.
– Это исключено.
– Даже вечером или ночью?
– Даже.
Андрей нервно спросил:
– Не можешь или не хочешь?
– Не хочу, чтобы ты узнавал, кто его проткнул. Не хочу, чтобы сводил счеты. Ты и так зашел слишком далеко.
– И поэтому ты пропала?
– Мы почти не знаем друг друга. Пусть так и останется, – твердо сказала Катя.
– Да, водиться со мной опасно, – усмехнулся Андрей.
Катя поднялась.
– Ладно, мне пора. Будь осторожней. Не заигрывайся.
– Милиция уже допрашивала Костика? – спросил Андрей.
– Приходил какой-то казах.
– Дай мне на всякий случай твой телефон, – попросил Андрей.
– Нам можно звонить только по делу, – предупредила Катя.
– Я не собираюсь названивать тебе. Прошу на всякий пожарный.
Катя назвала номер. Неожиданно Андрей схватил ее за плечи, притянул к себе, хотел поцеловать в губы, но девушка увернулась.
– Запомни, дикарь: это у меня только для еды.
– Что? – удивленно спросил Андрей.
– Рот у меня только для еды, – объяснила Катя и скрылась в дверях реанимационной.
Андрей открыл дверь в квартиру Толяна и услышал голоса. Петр Палыч разговаривал на кухне с какой-то девахой.
– Надолго вы к нам? – спрашивала деваха.
– Отпуск у меня почти двухмесячный, – зачем-то врал майор. – Да еще один, не использованный в прошлом году. Да еще один за позапрошлый год.
– Надо же, целых полгода! – воскликнула деваха. – Что ж вы тут делаете? На море ехайте, в Гагры.
– Поехали, – предложил Петр Палыч.
Деваха залилась смехом.
– Я свой отпуск уже отгуляла. Ремонт в своей хибаре сделала.
– Без тебя не поеду, – сказал Петр Палыч. – Кому я там нужен, старый пень?
– Вы, может, и пень, но еще не старый. Вы зрелый.
– Это как же определила?
– У меня глаз – алмаз.
– Так проверить надо, – игриво сказал майор.
Деваха снова заливисто рассмеялась.
– Кого? Вас или меня?
– Меня, – смиренно уточнил Петр Палыч.
– А что? – озорно отозвалась деваха. – Проверим, коли очень хочется. Почему не проверить, если человек хороший?
– У тебя всегда так просто? – спросил Петр Палыч.
– Хотите сказать, со всеми или не со всеми? Это уж вы сами сообразите. Вы человек образованный, не чета нам. Хотя можете и не сообразить.
– Это почему же? – удивился майор.
– А вы бабами не испорченный.
– По глазам определила?
– Кто испорчен, тот глазками ощупывает, раздевает. А вы глазки отводите.
– Но все же посматриваю, – чистосердечно признался Петр Палыч.
– Так ведь украдочкой. – уточнила деваха. – И это правильно. А у вас, по-моему, тараканов нет. Не видно, чтобы бегали.
– Бегают по углам, – осевшим голосом проговорил Петр Палыч. – А ты отравы оставь. Я сам посыплю. Зачем нам сейчас этим заниматься?
Андрей тихонько отступил на лестничную площадку и закрыл дверь. «Вот это да! Ай да Палыч!» – подумал он. Как все пацаны его возраста, Андрей был уверен, что пятидесятилетние – ни на что не годные старики.
Он поднялся на крышу своего дома. Напротив копошились те же зэки. Но Расписного, вчерашнего блатного, что-то не было видно.
Андрей лег и задремал. Ему снилось, как он въезжал в этот город. Его вез на своей «победе» приятель отца. Ехали по тряской грунтовой дороге целый день. Нещадно пекло солнце. Андрея укачало и рвало. К вечеру приятель отца успокоил: «Потерпи, уже подъезжаем». Андрей увидел на горизонте огромное желтое облако. «Это пыльная буря, – услышал Андрей. – Ничего страшного, привыкнешь».
Элеватор на окраине города казался в песчаной мгле фантастической громадой. Песок скрипел на зубах, забивал нос, глаза, уши. Только две-три центральные улицы в городе были покрыты асфальтом, но и они были занесены песком. Песок забивался в носки, в нем утопала любая обувь. «Как здесь живут люди?» – думал Андрей.
– Андрюха! Что не позвонил? – послышался сквозь сон знакомый голос. – У меня идея – зашибись.
Это был Мишка.
– На миллион рублей? – насмешливо спросил Андрей.
Мишка был не из обидчивых. Он сунул Андрею бутерброд со шпротным паштетом и сказал:
– Мы добудем аттестаты зрелости безо всяких экзаменов.
– Как это? – вытаращился Андрей, откусывая сразу полбутерброда.
– Очень просто. Я только что был в гороно, все высмотрел. Решетка только на окне в кабинете зава. Там же единственный сейф. Другого в гороно нет. Соображаешь?
– А сторож? – спросил Андрей, смахивая с рук крошки.
– Нет там никакого сторожа.
– Уверен?
– Я приходил еще раз около десяти вечера. Не было никакого сторожа.
– А какой там сейф?
Мишка нахохлился.
– Сейф просто сволочь. Стенки очень толстые. Честно говоря, я еще не придумал, как его вскрыть.
Андрей потрепал Мишку по загривку.
– Не ломай голову. Мы Геныча привлечем. Он же у нас мастер на все руки. Мы сделаем из него медвежатника.
Мишка смотрел недоверчиво.
– Думаешь, согласится?
Андрей сделал лицо: мол, куда же он денется?
– Он меня не любит, – вздохнул Мишка.
– Полюбит, – пообещал Андрей.
Он отметил про себя, что у него появилась уверенность в себе и желание действовать.
– Сегодня наши, новостроевские, собираются, – сообщил Мишка. – Хотят обсудить, что делать дальше после вчерашнего. Кое-кто уже поделился с родителями.
– Если Волдыря прижмут, он скажет, что насчет взносов просто пошутил.
– Все равно надо решить, что делать, если слободские снова начнут наезжать, – настаивал Мишка.
– Обсуждайте без меня, – отмахнулся Андрей. – Ну как я покажусь в таком виде?
Мишка сказал:
