Она как-то странно посмотрела на Андрея и, прежде чем уйти, сказала:
– Мы будем помнить друг друга всю жизнь. До самой старости у нас будет щемить сердце.
Около полуночи, когда родители уснули, Андрей вылез из квартиры через окно и спустился по пожарной лестнице. Внизу его ждали друзья. Стараясь не попасть под редкие уличные фонари, они пошли к недостроенному зданию, где были спрятаны драгоценности. Ребята боялись попасться кому-нибудь на глаза. А еще их мучил страх: вдруг собака все же взяла след и милиция нашла их клад? Вдруг кто-нибудь случайно видел, как они прятали в стену драгоценности?
Генка посветил фонариком. Мишка достал из тайника сумку. Вот теперь им стало по-настоящему страшно. А вдруг на обратном пути встретится шпана? Слободские или центровые – без разницы – все равно отберут. А вдруг загребет милицейский патруль?
Они возвращались в Новостройку долго и осторожно. Пробирались, как партизаны по оккупированной территории. Им и сейчас повезло: никому не попались на глаза.
Забрались на чердак. Генка включил фонарик. Открыли сумку. Драгоценные украшения лежали, как в магазине. В коробочках.
– Как будем делить? – спросил Генка.
– Сначала разделим золото, потом серебро, – предложил Мишка.
– Но золотые вещи тоже стоят по-разному, – сказал Генка.
– Значит, разделим поровну по ценам.
Мишка вынул из кармана блокнот и карандаш. И начал делать опись. Генка светил фонариком. Скоро кончилась батарейка, Мишка молча протянул Генке новую, еще не распечатанную.
Наконец, опись была окончена. Перед каждым лежало больше десятка коробочек. На долю каждого пришлось драгоценностей на сумму больше ста тысяч рублей.
– Как же теперь превращать это в деньги? – спросил Генка.
– Всему свое время, – туманно произнес Мишка.
Генка возмутился.
– А яснее не можешь?
– Это добро надо сбывать через ювелирный магазин, – сказал Мишка. – Только так. Иначе сразу попадемся.
– Но второго ювелирного в городе нет, – возразил Генка.
– Значит, надо ехать в другой город.
Генка начал рассуждать:
– Ну ладно, приехал я другой город. Прихожу к директору ювелирного. Говорю, так и так. Давай-ка, провернем такое дельце. Думаешь, директор согласится? Скорее всего, скажет, что ему надо подумать, а сам позвонит в милицию. Прихожу в следующий раз, а меня цап-царап.
Слушая, Мишка согласно кивал, а когда Генка остановился, сказал:
– Геныч, сбыт – моя забота. Я найду директора-еврея. Нам легче будет договориться. А если не договоримся, он меня никогда не сдаст.
Генка скривился.
– Выходит, мы без тебя теперь – никуда?
Мишка спросил с обидой:
– Я тебе надоел? Без меня тебе будет лучше?
– Мне надоел этот город, – сказал Генка.
– Всем надоел, – согласился Мишка. – Но я не могу сейчас уехать. Вот мама помрет – тогда. Ей остались считанные дни. Ей уже не помогает ни одно лекарство.
Они долго молчали. Потом Генка решительным тоном сказал:
– Короче, готовимся к отъезду? Выбираем город, пакуем чемоданы.
– По-моему, нам должно быть все равно, куда ехать, но я бы подался в Алма-Ату. Мы были там на соревнованиях. Классный город. Тепло, кругом сады и горы. И шашлыки – пальчики оближешь, – размечтался Андрей.
– Я – за, люблю где тепло, – поддержал Мишка.
– Годится, – сказал Генка.
Город неподалеку от границы отвечал его планам.
Утром, когда родители ушли на работу, Андрей начал собираться. Сборы были недолгими. Вещи уместились в небольшом спортивном чемоданчике, который почему-то назывался балеткой.
Позвонил Димка, поделился последней новостью. В город съезжаются блатные. Селятся в гостинице, сидят в ресторане и встречают каждого нового кореша громкими возгласами.
– Что-то назревает, – подытожил Димка.
Андрей сказал, что ему теперь все по барабану. Он уезжает. Димка сказал, что это надо обсудить. Через две минуты Андрей был у него. Они сели в кресла, закурили.
– Куда едете? – спросил Димка.
– В Алма-Ату.
– К кому?
– Ни к кому.
– Мальчуган, – сказал Димка. – Нельзя ехать в никуда. Нужно заранее иметь место, где можно провести хотя бы первую ночь. И когда ты едешь один, то отвечаешь только за себя. А с тобой, как я понимаю, едет Аля?
– С чего ты взял? – удивился Андрей.
– Я так понял с ее слов. Она не пришла сегодня на урок. Звоню – говорит, уезжает.
– Я ей этого не обещал, – растерянно произнес Андрей. – Вообще не понимаю… У нее какие-то какие проблемы с родителями?
– С отчимом, – уточнил Димка. – По-моему, он к ней неровно дышит. Но это не значит, что ты должен брать ее с собой.
Андрей взорвался:
– На кой она мне сдалась? У меня своих проблем по горло. Я почти инвалид.
– Поэтому бесишься?
– Да, это меня бесит.
В дверях кто-то кашлянул. Ребята обернулись. Это была Аля. Она сказала:
– У вас дверь открыта.
– Проходи, садись. Хочешь чаю? – предложил Димка.
– Угу! – Аля присела на краешек софы, стараясь не смотреть на Андрея.
Димка принес чайник, чашки и поднос с печеньем.
– А мы как раз говорили…
– Я слышала, – сказала Аля. – Все ясно. Меня не берут. Ну и ладно. Обойдемся.
Она ожесточенно ела печенье, не запивая чаем. Зависла пауза. Димка делал Андрею какие-то знаки. Андрей как бы не видел. Нервно курил.
Димка встал.
– Ладно, ребята, вы тут разберитесь без меня. А я пойду приму душ.
Когда он вышел, Аля спросила:
– Как твоя Катя? Она едет с тобой?
– Нет, – ответил Андрей.
– Что так?
– Это наши дела. Она приедет потом, – соврал Андрей.
Губы у Али дрогнули в усмешке.
– Рада за вас. А у меня тоже все тип-топ… Зван от меня без ума. Между прочим, чувак что надо.
– Я тоже рад за вас, – отозвался Андрей.
– Мы сегодня идем в парк, на танцы, – сообщила Аля.
– Не советую, – процедил Андрей.
– Зван сказал, что сегодня будет интересно.
«Не иначе, что-то затевает», – подумал Андрей.
– Поглядим.
– Придешь? – спросила Аля.
– А чего не прийти?
