Он коснулся руки Кати и коротко сказал:
– Пока.
Андрей уходил, чувствуя на спине взгляд Кати. Он был очень доволен собой, что не оглянулся.
Андрей пошел к Димке. Ему хотелось знать, как относится старший товарищ к путешествиям неизвестно куда.
– Мальчуган, смена обстановки – дело хорошее, – сказал Димка. – И вообще в твоем возрасте вырваться из дома – это воспоминание на всю жизнь. Но я бы ни за какие коврижки не поехал. Я не романтик. Я всего боюсь и никому не верю. Что-то подсказывает мне, что вас просто хотят использовать. А это опасно, очень опасно. Ты это понимаешь?
– Конечно, понимаю.
– Тогда зачем идешь на эту авантюру?
– А чем еще заниматься?
Димка сказал тоном пророка:
– Еще год, нет, полгода – и в тебе должно что-то проснуться. Ты резко повзрослеешь.
– Ну вот. Значит, надо это время как-то проболтаться.
Димка поднял указательный палец:
– И – нигде не влипнуть.
– И – не влипнуть, – повторил Андрей.
– Выпьем за это, – торжественно произнес Димка, наливая в рюмки коньяк.
Они выпили и закурили. Димка взглянул на часы.
– Что-то моя ученица опаздывает. Ты с ней попрощался?
– Еще нет.
– Странно, – сказал Димка, снова наливая в рюмки, – мы гоняемся за теми, кто к нам равнодушен, и равнодушны к тем, кто гоняется за нами. На несправедливость к себе отвечаем несправедливостью к другим.
Они выпили еще по одной, Димка расчувствовался.
– Жаль, что уезжаешь. С тобой хорошо разговаривать. В тебе нет цинизма. А к Альке присмотрись. Ты кое-чего в ней не видишь.
«Чего не вижу?» – хотел спросить Андрей, но промолчал.
– Возвращайся скорее. Не оставляй ее надолго, – предупредил Димка.
Он хотел еще что-то сказать, но только вздохнул и стал перебирать ноты.
– Договаривай, – сказал Андрей.
– Аля, по-моему, шла в кино. К ней пристали Жгучий и Волдырь, не давали проходу. Но тут подкатила белая «Волга». Первым выскочил Гасан, потом вышел Адам в своем белом костюме. Сказал слободским пару ласковых. Те поджали хвосты и слиняли. Адам что-то говорил Але, предлагал сесть в машину.
– А она? – вырвалось у Андрея.
– Она не села. Но заступничество, по-моему, оценила.
– Считаешь, Адам положил на нее глаз? – спокойно спросил Андрей, хотя внутри у него все закипело.
– Сто процентов, – сказал Димка.
Андрей встал и нервно прошелся по комнате.
Димка поднял рюмку с коньяком.
– Ты должен поскорее вернуться!
От Димки Андрей прямиком пошел к Але. Не терпелось посмотреть ей в глаза. Почему-то стало страшно потерять ее. Если она посмотрит на него равнодушно, значит, он совсем никому не нужен. Это конец. Тогда он окончательно сойдет с катушек.
Дверь открыла мать Али. Андрей поразился их сходству. Одно лицо. Он не успел сказать, кто ему нужен. Женщина поняла без вопроса.
– Аля у отца в ДОСААФе.
Андрей нашел Алю в тире. Она стреляла из пистолета Марголина. Незнакомый моложавый брюнет смотрел на мишень в трубу и давал советы:
– Алечка, торопишься. Кучности нет. Нажимай на курок плавно, задерживай дыхание.
«Так вот он какой, ее отчим, – подумал Андрей. – Еще не старый. Но какого черта она тут с ним?»
В хранилище оружия знакомая женщина, инструктор по стрельбе, читала книгу. Андрей сказал, что он член общества, и попросил малокалиберную винтовку. Женщина не потребовала удостоверения. В то время все молодые люди были членами общества ДОСААФ.
– Заходи, выбирай винтовку сам, – сказала женщина и снова уткнулась в книгу.
Андрей осмотрелся. Мама дорогая, чего только нет! Даже автоматы. И такая охрана. Ну чего стоит связать эту женщину и вывезти половину арсенала!
Он взял первую попавшуюся под руку винтовку, десяток патронов и пошел в тир.
Аля вела себя странно. С нервным смехом что-то говорила отчиму. Слов было не разобрать. Потом неожиданно приставила длинное дуло пистолета к своей голове. Андрей замер: что она задумала? В следующий миг Аля приставила дуло к голове отчима. Нет, она не просто дурачилась. Похоже, у нее была истерика, а отчим пытался ее успокоить.
Аля действительно быстро угомонилась. Она сказала, глядя на Андрея:
– Давай посмотрим, как стреляет этот мальчуган.
– Давай, – поспешно согласился отчим.
Андрей поднял винтовку и понял, что стрелять не может. Трясутся руки.
Где-то в глубине помещения зазвонил телефон.
– Мне звонят! – воскликнул отчим и скрылся за дверью.
Аля и Андрей остались одни.
– Что ж ты не стреляешь? – спросила Аля.
– Я вижу, не он к тебе пристает, а ты.
Аля подошла вплотную и с ненавистью проговорила:
– По-моему, ты сказал гадость.
Андрей покосился на ее пистолет и издевательски произнес:
– Ах, извините, извините!
– Ты зачем сюда приперся? – прошипела Аля.
– Хочу проститься.
Выражение лица у Али резко изменилось, стало жалким.
– Ты уезжаешь? – выдохнула она.
Андрей квинул.
Лицо у Али приняло прежнее выражение.
– Скатертью дорога.
Андрей примирительно улыбнулся. Он не мог долго сердиться на эту матрешку.
– Не радуйся раньше времени. Я вернусь.
Слезы у Али потекли, будто открылся краник. Андрей обнял девочку, погладил по голове, понюхал волосы. Запах был самый лучший – чистоты и свежести.
– Я обязательно вернусь, – повторил он.
В дверях появился отчим. В его темных глазах кипела злость.
– Это что такое?! – с возмущением воскликнул он.
Андрей смотрел исподлобья. Аля сделала знак рукой: мол, отвяжись. Брюнет отступил на шаг и хлопнул дверью.
С этой минуты они не могли оторваться друг от друга. Пошли к Димке. Тот посмотрел на них и объявил, что сегодня у одного из лабухов день рождения. Вечеринка наверняка затянется. А ночью он боится ходить по городу. Поэтому ночевать домой не придет. Было видно, что врет, и понятно, зачем врет. Аля и Андрей смотрели на него с восхищением. Их переполняла благодарность.
Димка привел себя в порядок, показал Андрею, где лежит чистое постельное белье, и ушел.
Позвонил Генка и сказал, что встретил Джагу. Тот передал приказ Алмаза быть завтра в аэропорту в восемь утра.
