Девушка сказала Андрею:
– Только не убивай никого. Просто пригрози. Скажи, чтобы отстали от всей Новостройки, не только от нас.
Димка с возмущением вытаращился на нее:
– Ну ты – детский сад, честное слово! Ты думаешь, что говоришь? Когда это слободские боялись чьих-то угроз?
– Чеченцев они испугались, я видела, – сказала Аля.
– Ладно, буду чеченцем, – шутливо произнес Андрей, принимая пистолет.
– Что за система? – живо спросил Генка. Глаза у него блестели.
– Это «марго», – сказала Аля. – Десятизарядный пистолет Марголина.
– Учти, Андрюха, тебе уже восемнадцать. Если кого-нибудь грохнешь, получишь вышку, – предупредил Димка.
Утром в квартиру позвонили. Димка открыл дверь. На пороге стоял Джага.
Калмык был рад видеть Андрея. И не скрыл, что в общих чертах знает все, что произошло в Ялте.
– Мы привезли все, что взяли, – сказал Андрей.
Джага кивнул.
– Алмаз тебе верит.
– А как насчет Сысоича?
– Сысоич – старая гнида. Не бери в голову, Алмаз тебе верит, – повторил Джага. – Но ему не нравится Зван. Зван присвоил то золото и хочет сдать Алмаза чехам. Чехи пасут их обоих по всему городу.
– Какие у Алмаза основания подозревать Звана?
– Золото было в тайнике. А где был тайник – кроме Алмаза, знал только Зван. Теперь золота нет, исчезло. А где рыжье, которое вы привезли?
Они поехали в рощицу, Андрей откопал сумку и отдал ее Джаге. С таким грузом нельзя ехать по городу. Джага сказал, что доберется до Слободки степной дорогой.
Высадив Андрея на окраине, он напомнил:
– Алмаз ждет тебя сегодня в десять вечера у дома Любаши. Только об этом – никому!
Калмык похлопал ладонью по сумке и спросил:
– Здесь все, что взяли?
– Все, – сказал Андрей. – Мы себе за щечку ничего не положили.
– А добирались сколько?
– Почти неделю.
– Через полстраны провезли, – с уважением сказал Джага. – Ну ладно, до вечера!
Андрей вернулся к Димке и стал ждать Алю. Они договорились, что она зайдет сразу после школы. Чтобы скоротать время, начал готовиться к вечернему походу в Слободку. У «марго» длинный ствол. Не засунешь ни в один карман. Пришлось распороть подкладку кожаной куртки. Теперь пушку можно было достать из-за пазухи одним движением.
Генка валялся в постели. Димка ходил по своим делам и вернулся полный впечатлений. На подступах к Гусинке много эмвэдэшников. Проводили в домах чеченцев обыски, искали оружие, а нашли раба.
– Самого настоящего раба. Представляете, русский мужик сидел в подвале на цепи. Чехов спросили: зачем вы это сделали? А они говорят: русская скотина должна ухаживать за чеченской скотиной. У них же во дворах и коровы и овцы. А теперь догадайтесь, в чьем доме нашли раба? – спросил Димка.
– У Адама? – сказал Андрей.
– Точно!
Они долго еще обсуждали это событие. Андрей посматривал на часы. Потом попросил Димку позвонить Алиной матери. Мать сказала, что начала тревожиться, звонила в школу, там сказали, что занятия давно закончились, а Али все нет.
– Может быть, она пошла в ДОСААФ? – по подсказке Андрея спросил Димка.
– Я звонила, ее там нет, – сказала мать.
Андрей пошел к вешалке.
– Пойду поищу.
Генка быстро оделся, и они отправились вместе.
Они обошли всю Новостройку. Странно, но все вокруг выглядело чужим. И мимо окон своего дома Андрей прошел почему-то спокойно. Только вздохнул с облегчением, что его никто не заметил из домашних.
Они опросили всех ребят, кто встретился на их пути. Никто не видел Алю.
Вернувшись к Димке, снова позвонили Алиной матери.
– Нужно заявить в милицию, – сказал ей Димка.
– Уже заявили, – ответила женщина.
Часы показывали девять вечера, когда Андрей и Генка пошли в Слободку. У дома Любаши Генка нырнул в кусты.
Джага встретил Андрея у калитки и повел в огород, где стояла банька.
Алмаз сидел на пороге. Он только что попарился и теперь попивал пивко. Протянув Андрею руку, спросил:
– Как сон? Как аппетит?
– Не жалуюсь, – сказал Андрей.
– Ну и ладушки, – мягко отозвался Алмаз. – А мне последнее время что-то плохо спится. Снится измена и все тут. Наверно, возрастное. – И неожиданно спросил: – Ты Сысоича завалил или твои кенты?
– Он сам со скалы свалился, – сказал Андрей.
– Сам или кто помог?
– Он прихватил золото, хотел убежать, Мишку убил.
– Большие деньги – большой соблазн, – сказал Алмаз. – А вы чего не рванули?
– Нам ни к чему, – сказал Андрей.
– Ну как ни к чему? До конца жизни хватило бы. Просто умеете просчитывать последствия. Я бы вас хоть где нашел. А у нас тут такие события – голова дымится, – пожаловался Алмаз. – Чехи снова войнушку готовят. Сдается мне, не без помощи мусорков. Любят мусорки сталкивать нас лбами. Но я обожду своего часа. У бога дней много, так и у меня. Устроим и мы хаволям такую баньку, всю жизнь будут помнить. Но пока то да се, может, вы бы еще одно дельце провернули. Как? Возьмешься?
– Что нужно сделать? – спросил Андрей.
– Надо бы шлепнуть одного человечка. У вас теперь это как бы не впервой получится.
– Какого человечка? – просто так спросил Андрей, думая про себя, что никого убивать не будет.
– Не догадываешься?
– Это уж тебе решать, – сказал Андрей, зная уже, как отвечать блатному, чтобы тому нравилось.
Ответ действительно понравился Алмазу.
– У тебя к этому человечку давние счеты. Он немочку твою увел и к новой молодайке клинья бьет. И ее уведет, неужели позволишь? Я бы не просил тебя, – вкрадчиво продолжал Алмаз. – Это бы Джага сделал. Но чехи его близко не подпустят. А тебя они не опасаются.
– Меня тоже не подпустят, – сказал Андрей.
– А и не надо. Ты ж не резать его будешь. Джага тебе пушку даст. «Тэтэшник» мусорка. – Алмаз сделал паузу и добавил: – Кончишь Адама – все рыжье твое.
Андрей сыграл алчность.
– Потом не скажешь, что пошутил?
– Не скажу. Вот Джага свидетель.
Андрей еще подумал и согласился:
– Ладно, попробую.
– Ты не пробовать должен, а сделать, – нажал Алмаз.
По его знаку Джага протянул Андрею знакомый «тэтэшник».
На прощанье Алмаз сказал:
