— У Марининой сестры проблемы. Девушку выгнали с работы из-за того, что… — усмехаясь произношу, — Что она забеременела от своего начальника. Он её обманул, понимаешь? — смотрю в глаза Алекса, но он ничего не отвечает, лишь кивает, дабы я продолжила, — И теперь её нигде на работу не берут. Отлично позаботились…
— Ты хочешь, чтобы я взял её на работу?
— Хочу, если, конечно, ты этого хочешь…
— Я тебе предлагал работу у себя в кампании, Женя. Ты отказалась. А сейчас хочешь, чтобы я взял чужую, в то время, как я хотел быть ближе к тебе. — его каждое слово словно осколок льда. Режет. Замораживает.
Да. Он прав. Он предлагал мне, но я не восприняла всерьёз. А зря…
— Хорошо, — продолжает он, — Пусть завтра придёт в кампанию. Я предупрежу наших, возьмут её. Напишешь мне данные этой девушки. — холодно бросает и, снимая с себя одежду, идёт в ванную.
Я не знаю что думать. Не знаю как поступить. С чего начать разговор и понять, что с ним происходит. Он выходит из душа и также молча идёт на кухню.
— Алекс, что случилось? — подхожу ближе и беру его за руку, но он слегка отталкивает меня, от чего я окончательно не могу сдержать себя и слеза катится по щеке.
Он не реагирует.
Отвлекается на рингтон телефона. Смотрит то на меня, то на экран мобильника. Выходит на балкон и закрывает за собой дверь. Почти голый в зимнюю погоду. Возвращается через пару минут и снова проходит мимо. Злой. Агрессивный. Но я удерживаю его за локоть.
— Объясни. Что. Происходит! — выплёвываю со злостью, ногтями впиваясь в его кожу.
— Отстань от меня! Не до тебя сейчас! И не до потряхушек, тоже! Надоела!
Глава 20. Выбор
Женя…
Эта оторва засела в моей голове. В моих мыслях. Запала в душу. Проникла глубоко в сердце, откуда её только с болью вырвать можно.
Не хочется отстраняться от неё. Не хочется оставлять одну. В голову ничего не лезет. Рука ни к чему не тянется. Только о ней и думаю. Днём. Ночью.
Думаю о ней везде. Дома. На работе. В дороге. Чёрт бы меня побрал, даже на совещаниях! Ведьма околдовала меня своими зелёными глазами, в которых я тону. Растворяюсь.
Никогда не испытывал таких ощущений. Никогда не мчался домой, лишь бы увидеть девочку, которая меня ждёт.
Когда-то я считал, что люблю женщину, которая убила во мне веру в девушек. Убила все мои чувства. Но сейчас понимаю, что я ошибался. Да, я тогда тоже бежал домой после работы, но только ради секса. Яркого. Незабываемого. Именно такого, какого я желал. Она мне и не отказывала. Получала от меня хорошее бабло и ей было по барабану — где я и что делаю.
Слишком избаловал её. Относился к ней, как к ребёнку. Прислушивался ко всем её капризам. А она…
Женька не такая… Женька моя послушная девочка.
Я никогда не любил заказную еду и привык готовить для себя сам. Но больше месяца Зеленоглазка балует меня своими вкусными блюдами. Женька единственная, кто не отказывает мне ни в чём. Кроме работы в нашей компании. Хотел, чтобы она была перед глазами каждый день. Каждую минуту. Но… Может и её отказ к лучшему. Жанна и её отец не оставили бы малышку в покое.
Она не из тех, кто настаивает, надоедает своими капризами. Из тех, кто понимает с одного слова. Взгляда. Проникла глубоко в сердце. Жёстко реагирую. Только на неё. Одну. Единственную.
— Саша, — отец Жанны заходит в кабинет и ведёт себя так, словно это его личная собственность. — Надо поговорить.
Я смотрю на него с отвращением. Ненавижу таких людей, знаю, будет настаивать на свадьбе. И его самодовольная ухмылка мне совсем не нравится. В какую игру играет эта сволочь? Мне его задушить собственными руками хочется за то, что малыша нашего убить хотел, а также от Жени избавиться. Несколько дней не попадался мне в глаза. Всему свое время, пусть думает, что я не знаю о его планах. Посмотрим, что предпримет дальше.
— Если о свадьбе… — делаю паузу, слежу внимательно за его взглядом, — Её не будет. Ни-ког-да!
— Ты глубоко ошибаешься, Саня… Как послушный пёсик будешь делать то, что захочу я! — командует хохоча, затем расслабленно располагается в кресле.
Я злюсь. Зверею. Он повторяет слова моего отца. Ведёт себя точно также. Еле сдерживаю себя, чтобы не вцепиться ему в горло. Чтобы не задушить.
— Во-первых — выбирай выражение, если не хочешь вылететь отсюда. А во-вторых… Я свои слова назад не беру.
— Не в этом случае, — он снова ухмыляется, доставая из кармана телефон. Что-то тыкает на экране, а затем кладёт мобильник на стол и толкает в мою сторону.
Не хочется смотреть. Раз он так самоуверенно ведёт себя, значит, там что-то не простое. Там то, из-за чего я буду вынужден принять их условия и жениться на Жанне.
Может что-то связанное с Женькой? С мужем её… Снимки какие-то? Нет, их я точно вместе видеть не хочу!
Всё же беру гаджет в руки и смотрю на экран. Пустое помещение, но находящегося внутри можно определить с лёгкостью. Отец! С кем-то громко спорит, но слова я не слышу, только гул. Мужчина напротив показывает папе что-то, на что он достаёт из-за пояса оружие и стреляет не церемонясь.
Бросаю телефон в сторону гада. Сжимаю руки в кулаки до побелевших костяшек. Сердце сжимается, вырывается с груди. Тварь! Вот как отца на цепи держал. Шантажировал. Вот куда деньги отца деваются.
— Сука! Ещё и другом себя называешь? — автоматом встаю с кресла и направляюсь к нему. Взяв за ворот рубашки, поднимаю вверх. Готов раздавить его. Готов убить. — Так ты его на цепи держал, а? Шантажировал? Когда это было? Где, чёрт бы тебя побрал?!
— Отпусти, если не хочешь, чтобы я прямо сейчас пошёл с этим видео в ментовку и не сдал твоего отца!
Отталкиваю его от себя. С такой силой сжимаю челюсть, что скрип зубов слышу.
— Рассказывай!
— Не-а… Ну, что я тебе должен рассказать, а? Ты всё видел своими глазами. И… Я знаю, что у тебя в кабинете есть скрытая камера, не смей выпендриваться, иначе…
— Иначе? — рычу от злости. От злости на него, но гораздо больше на отца.
Ведь я просил его по-человечески рассказать мне всё, почему он эту сволочь так боится. Но нет, он решил поиграть в прятки. Но это не игра! Это жизнь, в которой за ошибки родителя должен расплачиваться я! Именно я! Я должен расстаться с ней. Со своей зеленоглазой любимой женщиной. Я должен отпустить не только её, но и ещё не родившегося малыша. Я должен стереть их и жениться на дочери этого…
Блять!
— Всё равно виновными будете вы. Точнее твой отец. Как ты думаешь, сколько лет он просидит за решёткой? Десять, может пятнадцать лет? — говорит издевательским тоном. Только Бог знает, с какими усилиями я держу себя в руках.
— Чего ты хочешь? Денег? Окей, не проблема. Сколько? Я дам тебе сколько хочешь, но ты уйдешь отсюда к чёртовой матери и больше не появишься! — процедил сквозь стиснутые зубы, сжимая в руках свой телефон и краем глаза читая сообщение. Отца я в тюрьму не посажу, но и Женьку не отпущу. Не могу. Не хочу. Мне без неё никак.
