— Так, — строго произносит он, отталкивая от себя тарелку. — Давай договоримся. Прекращаешь мне выкать. Называешь меня Тимофеем или же, как меня зовут постоянно близкие, Тимой.
— Хорошо, Тимофей, — смотрю ему в глаза и хочу понять, где я их видела. Уж больно знакомыми они мне кажутся.
— Чувствуй себя как дома. Я в душ, а потом поговорим.
Майор выходит из кухни, а я решаю убрать со стола. Мою посуду и иду в гостиную.
Делать всё равно нечего. Дом огромный, кстати, чистый. Но никаких следов женского присутствия я тут не замечаю.
То и дело смотрю на экран своего телефона. Девушка брата звонила раз сорок, не меньше. Но отвечать совсем нет желания. Наверняка брат попросил, которого я уже ненавижу больше всего на свете. Но в то же время… Очень соскучилась по Дашке — племяннице.
Но всё равно бросаю мобильник в сторону. Не хочу я отвечать…
Звенит дверной звонок. Так настойчиво, аж голова болеть начинает от этого звука.
Майор сказал: «Чувствуй себя как дома». Интересно, он не будет злиться, если я открою дверь?
Ладно, забиваю на всё и всё же щелкаю замком, забывая посмотреть в глазок. Вижу перед собой девушку. Лет двадцати восьми. Стройная. Ухоженная. И безумно красивая.
Она сканирует меня своим черным взглядом, поджав свои пухлые губы. А потом произносит, всматриваясь куда-то мне за спину:
— Что это значит, Тимофей? Ты из-за нее меня отшил? С каких пор ты начал трахать малолеток?
Глава 7
Алиса.
— Что это значит, Тимофей? Ты из-за нее меня отшил? С каких пор ты начал трахать малолеток?
Резко поворачиваюсь назад, не понимая, с кем она говорит. И что вообще за слова? Что за наглость? Кто она?!
Хмурый майор стоит позади меня в одних штанах, открывая нашему взору обнаженный торс. Кубики пресса. Не отрывает взгляда от гостьи, а я — от его идеального тела. Смотрит на девушку странно. Угрожающе, что ли…
— Лис. Иди в комнату, — звучит как приказ. И я не задумываясь отстраняюсь от двери и бегу в Машину комнату, слыша за спиной мужское рычание: — Что это значит, Таня?
Маша… Таня… Кто они вообще такие?
Тимофей.
Свободные отношения. Никаких обязательств. У каждого своя личная жизнь.
Так мы с Таней начинали…
А сейчас она стоит на пороге и строит тут из себя стервозную бабу, устраивает сцену ревности, будто она моя невеста или же вообще жена. Терпеть не могу таких женщин…
— Я сказал. Что. Это. Значит?! — рычу от злости, подталкивая ее к лестничной площадке, дабы Лиса не услышала. Таня и так наговорила лишнего, я бы сказал, опозорила меня на глазах у мелкой девчонки, которая абсолютно ничего не должна знать о моей личной жизни.
— Т-ты… Я ждала тебя. А ты меня… Из-за нее? А я ведь готовилась! Тебя ждала! Ай! Больно, Тим.
Только сейчас замечаю, как сжимаю ее локоть. Отпускаю моментально, отстраняясь.
— Не надо меня ждать! Я тебе отправил сообщение. И ты прекрасно знаешь, как я не люблю женщин в своем доме! — шиплю сквозь стиснутые зубы, сцепляясь с ее темным взглядом своим. Ее глаза блестят, а мне почему-то всё равно. Потому что клятву верности я ей не давал. И с кем и когда буду встречаться — это абсолютно не ее дело. — И вообще! Я терпеть не могу такое поведение. И это не первый раз. Теперь шагом марш домой. И больше здесь не появляйся. Всё!
— Да ты чего? Тим… Из-за нее, что ли? — касается тонкими пальцами моей шеи, на что я лишь поджимаю губы, убирая ее руку со своего тела.
— Она тут абсолютно ни при чем! Ты перегибаешь палку, Таня. Дома могла быть моя сестра или…
— Твоя сестра — инвалид! — говорит и сразу же закрывает рот ладонью, понимает, что ляпнула лишнего.
— Заткнись, дура! — вызываю лифт, и двери сразу же открываются. — Шагом марш! И больше никогда тут не появляйся. Иначе… Пеняй на себя!
— Тим… Прости меня, я… Прости, оговорилась!
Дальше я ее не слушаю. Жду, когда лифт двинется с места, и иду обратно домой.
— Алиса! — зову ее, натягивая на себя футболку.
Девчонка молча выходит из комнаты Маши и садится напротив меня на диване, накрывая бедра одной из подушек. Кхм. Слишком коротка ей одежда сестры. Нужно предпринять меры. Завтра же.
— Я… Простите. Не хотела бы быть причиной…
— Ты здесь ни при чем. И я же просил не выкать, Алиса, — строго произношу, не отрывая от нее пристального взгляда.
— Как-то некрасиво вышло… — шепчет себе под нос, пряча свои зеленые кошачьи глаза.
— Терпеть не могу женские истерики. Тем более когда они, не зная ничего, вот так вот несут полную чушь. Никакого доверия!
— Я бы не назвала это недоверием, — твердо произносит. — Ревность?!
То ли утверждает, то ли вопрос задает.
— Разъясни, — требую. Аж славно становится с ней говорить на эту тему. Ну что она вообще знает об отношениях?
— Ну… Будь вы моим… — закусывает губу. Замолкает. Краснеет на глазах.
— Продолжай, — похоже на приказ. И почему-то не могу спрятать улыбку.
— Я… Прошу прощения…
— Алис, продолжай. Мне интересно, как у вас там всё устроено в голове…
— Будь вы моим мужчиной, я, наверное, так же реагировала бы. Ну, конечно, такие слова не сказала бы… Но всё же. Обидно было бы.
— А сначала спросить? — приподнимаю вопросительно правую бровь.
— Не знаю я, — равнодушно пожимает плечами. — Говорят, когда люди влюбляются, они могут делать глупости.
— Говорят? — громко смеюсь, откидываясь на спинку дивана. — Лис, ты вообще влюблялась?
Алиса.
— Лис, ты вообще влюблялась? — задает он такой неожиданный вопрос, я аж замираю. Не знаю, что ответить, но решаю не врать. Да и зачем?
— Нет, — честно признаюсь. А еще… Мне так легко рядом с ним. С виду такой серьезный, даже опасный. Но на самом деле шутливый и такой приятный в общении.
— Сколько тебе вообще лет?
— Двадцать, — хмыкаю, потому что уверена — он всё прекрасно знает, ведь папка с моими данными была у него и он ее изучал.
— Мелкая еще. Ладно. Давай перейдем к делу. Я задам тебе пару вопросов. Можешь ответить или же спать пойдешь? Оставим на завтра?
— Нет, я могу и сейчас, — говорю и сразу же вздрагиваю от вибрации телефона, который сжимаю в руках.
Смотрю то на экран, то на майора. Не знаю, ответить или же нет.
— Брат?
— Девушка его.
— Можешь включить громкую связь?
