Мистер Экс-Супруг самоудалился, а я, прижимая к себе плачущую любимую женщину, поклялся, что уничтожу этого говнюка. Никто не смеет ее трогать даже пальцем, а он тем более. Но пока я даже не понимал, что мне не под силу защитить своего любимого человека.
Я бережно поднял Идиллию на руки и отнес наверх, в ее личную комнату. Здесь было так же убого, как и внизу. Но чисто и главное – безопасно. По крайней мере, здесь не было лишних глаз, и я наконец-то мог поговорить с ней. Но она неожиданно сама кинулась ко мне на шею и начала целовать, не давая сказать и слова. Начала срывать с себя и с меня одежду, так что уже через минуту я и сам горел в адском огне нашего безумства. Страсть сжигала дотла, туманила разум и когда через несколько часов я уснул обессиленный, лишь мог зафиксировать мысль о том, что так ничего и не узнал.
А потом уже было поздно. Я проснулся в пустой постели. Еще некоторое время, конечно, надеялся, что она просто принимает душ и вскоре придет. Обнимался с ее подушкой в ожидании, удивлялся небывалой выносливости своего организма, уже пробудившегося и готового к новым подвигам. Ощупывал изодранную до крови, саднящую кожу на спине. И не понимал, почему меня так тянет в этот момент к роялю, сыграть звучавший в душе реквием.
Она не пришла ни через час, ни через два. Бар внизу был абсолютно пуст, словно и не было тут в эту ночь ни единого посетителя. Бармен и вовсе будто испарился. Я не нашел его ни за одной открытой дверью – ни в подсобке, ни в уборной, ни наверху в пустующих комнатах. В эти минуты мне казалось, что это какая-то дурная шутка, и вот-вот кто-то появится. Но никто не возвращался, и этот факт отчего-то у меня, взрослого мужика, вызывал неприятную нервную дрожь.
Прихватив бутыль вискаря для друга – Мистера Сыщика, оставил несколько крупных купюр под бокалом у самой кассы и ушел.
В душе было гадко несмотря на самую лучшую в жизни ночь, проведённую с любимой. Пока я не понимал абсолютно ничего, но хотел разобраться во всем произошедшем, в том числе и в своих запутанных чувствах. Но в этом, как и любой другой, я был бессилен. Поэтому, как только приехал домой, сразу позвонил своему другу, Мистеру Сыщику, и назначил встречу на полдень.
8
На удивление, мой друг сразу согласился навстречу. Не стал юлить, отгораживаться круглосуточной занятостью и срочностью важных дел, а пригласил прямо к зданию управления его ведомства. Я редко тут бывал, в целом – вообще просто старался проходить мимо. Ни один здравомыслящий человек не захочет добровольно попасть внутрь этого угрюмого серого здания. И я не хотел, даже из любопытства. Сегодняшний день не был исключением.
Поэтому, как обычно, если место встречи было назначено здесь, мне приходилось дожидаться друга у старого клена на лужайке, с торца изолятора, где обычно курили сотрудники. Меня, скорее всего, уже знали и не гоняли, как других прохожих. И если кто-то из отдела рядом цедил сигаретку, успокаивая свои нервы, то мы просто стояли молча.
Немного походив возле дерева, чтобы меня заметили на охране, я уселся на скамью и развернул кем-то оставленную газетку.
По воле неслучайных совпадений в моих руках оказалась та самая газета, в редакции которой работала моя супруга.
Я давно уже в нее не заглядывал, считая эти шестнадцать пестрых листов не чем иным, как третьесортной желтой прессой, что, конечно, часто вызывало споры и праведный гнев моей жены. А потом мы просто перестали обсуждать дома работу. У каждого из нас был свой мир, но он был строго отделен от семейной жизни и неприкосновенен. Единственное, что нас связывало в этом вопросе, каждый знал номер начальника. Я знал номер главного редактора, супруга – номер моего шефа, для того чтобы в случае внезапной смерти сообщить, что важный сотрудник сегодня не выйдет на работу. Это была толика черного юмора в наших отношениях, и на самом деле мы относились к этому вопросу совершенно спокойно, как и в целом к течению жизни.
Но стоит вернуться к позабытой газете. Я листал ее и удивлялся, насколько же она за несколько последних лет изменилась. Не знаю, почему, но в этот раз она меня определённо заинтересовала. Более того, я понимал, что к этому имеет прямое отношение моя супруга. Отчасти, где-то в левом боку, меня распирало от гордости. Конечно же, мне не чуждо гордиться чужими успехами. Тем более жена МОЯ, и мы живем под одной крышей. И на ее жизнь, как бы там ни было, я тоже влияю …
Что-то снова про жену… Газета. Я не понимал, что хочу в ней увидеть или найти и прочитать, но решил, что раз она лежит здесь, никому не нужная, то я заберу ее с собой. Свернул пестрые листы в аккуратную трубочку и убрал во внутренний карман плаща.
Буквально через пару минут ко мне спустился Мистер Сыщик.
Мы пожали руки, а затем долго и внимательно смотрели друг на друга. Он высматривал в моем лице изменения, я видел, как он чертовски устал.
– Давай поговорим здесь, на скамейке. Здесь точно нет прослушки, стоят глушилки. Не уверен, что в другом месте будет безопасно.
Я кивнул и участливо спросил:
– Есть какие-то сдвиги?
– Все очень странно. Но главное, я понимаю, что преступникам помогает кто-то из местных. Я через полчаса еду в морг, там еще один труп. Поедешь со мной? Заодно там и поделюсь своими размышлениями. Может ты, посмотрев на все это безобразие, посоветуешь что-то дельное. Я уже несколько суток практически без сна, голова просто не варит. Чувствую, что-то есть, уцепиться бы…
В голосе друга сквозило отчаяние. И я, конечно, согласился. Когда еще бы я посмотрел на необычных жмуриков. И вообще, я ни разу не был в морге, нужно посмотреть, куда меня однажды привезут. Вдруг мне там не понравится, и я стану стараться жить подольше. Пока было время, я вкратце поделился с ним своими мыслями. Рассказал об Иде, о том, что вдруг стал играть на рояле и каждую ночь работаю в баре, рассказал о сыне и своих размышлениях о странной аварии, а еще о Мистере Экс-Супруге и непонятных угрозах…
А также о том, что сегодня, когда я проснулся, в баре не было ни единой живой души…
Но мой друг лишь посмеялся над моим внезапно открывшимся даром:
– Ха-ха, хорош же ты, выдумщик. Не думал о том, что ты себе просто льстишь, а в баре сидят глухие посетители?
– Да, нет, – возразил я, немного даже оскорбившись. – Там нормальные, такие же , как ты и я. Аплодировали они мне, это точно. Конечно, там то еще злачное местечко, но люди вполне нормальные.
– А что за бар, говоришь?
– Тройка. В пятом проулке за железным мостом. Название проулка не видел, таблички нет, а такси я всегда к остановке вызываю.
Мой друг нахмурился и потер искривлённую переносицу.
– Не припомню что-то, может, название просто сменили. Разберемся. Давай уже, поехали. Машина готова, вон, видишь, водила подает знак.
Мистер Сыщик ткнул пальцем на парковку, и я увидел, что нам мигают фарами. Черные служебные машины больше походили на отполированные катафалки, видимо, для создания этого зловещего антуража. Но мне уже приходилось ездить на них. Поэтому я, отодвинув все свои никчемные суетные мысли, последовал за другом. Впереди нас ждала интересная встреча с тридцатью двумя трупами.
