Очень старался, складывая кости в мешок. Длинный, узкий, очень удобный, чтобы пролез по расщелине.
На счету Рейнальдо было уже семь куриц, когда он, наконец, докопался до ключей.
Да, ключи Мединальо.
Если бы они были сделаны из железа, стали…
Что вы!
Такую похабщину этот позер отродясь не взял бы с собой! Но и золото – это вульгарно! Потому – черная бронза.
Три небольших ключа из черной бронзы на бронзовом же колечке. Черном…
Что им сделается в морской воде? Практически ничего. Разве что чуточку разъело верхний слой металла, но и только. Пятнами покрылись, чем-то вроде белого налета… а еще их чем-то вроде извести обволокло. Не ключи – камушек. Со стороны и не поймешь, о чем речь.
Рейнальдо даже думать сейчас об этом не стал.
Еще раз просканировал дно на предмет останков и понял, что их не осталось. Ухватил мешок… и понял, что переоценил себя.
Какова грузоподъемность призрака?
Увы, испытаний не проводилось. И… какие, к демонам, испытания?! Он сейчас сдохнет еще раз!
Скрипя зубами, Шальвен поволок мешок наверх. Причем ему это было ничуть не легче, чем живому – тащить семипудовую гирю. Двигался призрак на одном упрямстве.
И не знал, что там, наверху, Антония тоже держится на одних стиснутых зубах. Что раньше у нее уходила одна курица в три-четыре минуты, а сейчас… – сейчас птицы хватает меньше чем на минуту… и они уже почти закончились… хорошо, взяла с запасом, но…
Последняя…
А призрака еще нет.
Тони чувствовала Шальвена, сейчас – особенно остро. Знала, что он движется по направлению к ней. Просто нечто… он нашел что-то слишком тяжелое для призрака. Ему надо еще немного времени. Хотя бы пару минут.
И эти минуты Тони для него выиграет.
Отточенное лезвие мачете коснулось подушечки большого пальца.
В звезду мертвых закапала кровь некромантки. Немного, совсем чуть-чуть. Капель пять или шесть…
Но этого хватило.
Рейнальдо словно раскаленной веткой в зад ткнули – с такой скоростью он вылетел наружу.
Мешок плюхнулся рядом с провалом, над мешком завис призрак, стремительно теряющий и материальность, и видимость – тоже перестарался. Теперь его дня три не увидишь.
Тони едва не упала, где стояла.
Нельзя.
Если сейчас она все бросит, звезда даст такой выброс… Эрнесто предупреждал! Ее надо закрывать по всем правилам, иначе…
Иначе тут через двадцать минут половина столицы будет!
Поэтому Тони собралась. И медленно потянула в себя остатки силы. Из звезды.
Охнула, скорчилась от неожиданной и резкой, словно ножом ударили, боли в солнечном сплетении, но свое дело не оставила.
Энергия в звезде была… гадкой! Если сравнивать – это как пить из соломинки растаявшую медузу. Или еще что-то более противное…
Склизкое, жгучее, даже ядовитое…
Но другого выхода нет.
Если бы эту силу можно было израсходовать… но – нельзя. Ее даже Шальвену отдать нельзя. Все имеет свою цену, то, что не поглотит призрак, достается некроманту. Звезда проста в применении, доступна даже таким дилетантам, как Тони, несложно ведь выпустить силу, втянуть силу…
Но как же больно!
Звезда медленно затухала.
Очень медленно… Тони держалась за живот уже двумя руками, сгибалась малым не вдвое, хотела опуститься на колени, но боялась. Сейчас сдвинется с места, разорвет контакт… нельзя!
Опасно!
Ну же!
Еще чуть-чуть!
Тони собралась – и высосала остатки силы.
И чувствуя, что всё, позволила себе медленно опуститься на колени, потом вообще легла на землю, поджав ноги… ощущения были такие, словно ее внутри ножом резали…
Эрнесто предупреждал, что будет больно, но чтобы так?!
Дура, сама от помощи отказалась!
На этой мысли Тони все же смогла повернуться на живот, приподнялась на руках, и ее мучительно вырвало желчью. Хорошо хоть сама в нее носом не упала… кое-как откатилась.
– Рей?
– Всё получилось!
– Уффффф…
Всё получилось.
Они победили!
И можно будет потом осознать это уже не умом, а сердцем, можно порадоваться, что они победили, можно…
А сейчас Тони хотела только лежать на холодных камнях, съежившись в комочек, подтянув ноги к животу.
Лежать и потихоньку отпускать и жуткую боль, и свои ощущения, и вкус желчи во рту… гадость какая, а повернуть голову и сплюнуть сил просто нет…
Она справилась.
Она все сделала.
А что больно?
Пройдет!
Никуда оно не денется.
Интересно, чем занимается сейчас Эрнесто Риалон?
* * *
Амадо спал.
Его не беспокоила ни узкая металлическая кровать, ни колючее одеяло, ни холод, царивший в камере…
Он спал глубоким сном, под воздействием снотворного.
А если бы он мог ощущать магические потоки, он бы осознал, что камера его не столь обычна, как кажется снаружи. Под деревянным полом ее был второй – каменный. Вот на камне и была выбита звезда сокрытия. А потом поверх положили деревянные доски, чтобы узник ничего не видел.
Не просто так… эти узники – народ отвратительно ненадежный. То звезду попортят, то каналы повредят, то символы такой похабщиной дополнят… сами-то потом, понятно, помирают в мучениях, но разве в этом смысл?
Они могут еще пригодиться! А что в результате?
Нет, не пойдет!
Поэтому Амадо усыпили еще в карете… ладно в карете – оглушили. А потом, когда дурачок начал ворочаться, влили ему в рот вина со снотворным. И спокойно активировали звезду его же кровью. Так надежнее.
Кровь – это сила.
Потом?
Мальчишку просто держали на наркотиках. Долго так длиться не может, но долго его похитителям и не нужно было. Вот и сейчас в комнате, расположенной аккурат над камерой, шел тихий разговор.
– Тан, когда я должен доставить конверт?
– Думаю, завтра, в полдень, ты опустишь его в любой почтовый ящик. Дня через два он дойдет до адресата.
– Не проще ли подкинуть…
– Нет, Папло, учись думать. Это не абы кто, это некромант. И не из слабых. Рядом с его домом наверняка есть какие-то чары. Нам ни к чему сейчас в это ввязываться.
– Почему мы тогда просто не похитим девицу, тан?
