– Олег, ты так уверен, что твой танк примут?
– Да, Николай Степанович, уверен. Комкор Павлов за мой проект, он меня поддержит. А кроме того, я хочу немного, так сказать, сжульничать.
– Что-о?..
– Да нет, Николай Степанович, это так можно сказать. Я хочу попросить товарища Павлова, чтобы мою технику испытывали не обычные испытатели, а командиры, которые лично воевали в Испании. Они сразу оценят мою технику, и я более чем уверен, что они дадут ей высшую оценку.
– Но ведь принимать решение будут не они.
– А я на приемке прямо заявлю, что прежде, чем высокая комиссия примет свое решение, пускай спросят у испытывавших технику командиров их мнение о ней. Если все они дадут ей высокую оценку, то комиссия просто не сможет не принять танк с самоходкой, так как в противном случае по армии сразу пойдет слух, что они не хотят принимать на вооружение новый отличный танк и самоходку. Вроде что в этом такого? Вот только при желании это можно расценить как вредительство, со всеми вытекающими из этого последствиями.
– Ну ты и прохвост, Новиков!
– Так хочешь жить – умей вертеться! В конце концов, я ведь это не для себя лично делаю. Я просто хочу, чтобы наша армия получила на вооружение самую лучшую боевую технику.
Глава 8
25 февраля 1938 года, Ленинград
Договорившись с Казаковым о поставке мне двигателей с шасси от двух пятых и одного шестого «Захара», я озадачил своих ребят новой задачей. Все проектные работы по ЛТ закончились, и началась их сборка, вернее двух ЛТ и двух СУ-57 на их базе. А чтобы мои орлы не маялись дурью, я поставил перед ними новую задачу. Нарисовав на ватмане наброски колесных КШМ, БКМ и БРДМ, я велел им, чтобы они не теряли понапрасну время. Пока мы не получим заказанные двигателя с шасси, пусть снимут размеры с наших заводских «Захаров» (а у нас на заводе были и 5-й, и 6-й ЗиСы).
Кроме того, была еще одна проблема. Все шасси были обычными, не полноприводными, так что нам надо было сделать для них и раздаточную коробку, и ведущий передний мост с поворотными шарнирами, и увеличить ширину колес, а то ныне существующие больно узкие. Все же вся военная техника должна быть полноприводной и односкатной, с широкой резиной, как сделали позже. Так лучше сразу начать это делать сейчас, и стать, так сказать, законодателем мод в этом деле.
А Казакова я еще напряг, чтобы он запросил с Ярославского автомобильного завода документацию по ЯГ-12. Этот четырехосный грузовик был разработан в 1932 году на ЯГАЗе и был первым в СССР с колесной формулой 8х8. Жаль, что был построен только один экземпляр этого грузовика – приоритеты изменились. Несмотря на то, что он показал отличные результаты, например мог преодолевать брод глубиной до 0,6 метра и рвы длиной до 1,5 метров, от его выпуска решено было отказаться. Посчитали, что он слишком дорог и сложен в производстве.
Снова к этой теме вернулись только в середине 50-х годов, как пример – БТР-60. Но мне платформа на базе ЯГ-12 была нужна уже сейчас. На его базе можно было разработать превосходный колесный танк с грузоподъемностью в 12 тонн. В этом он почти сравнялся с массой БТ-7, который весил 13,9 тонны. Вот на него вполне можно было поставить 45-мм орудие, только не уже существующее 20-К, а его модернизированную версию на базе М-42 с более длинным стволом и лучшей бронепробиваемостью. Думаю, вполне можно сделать лобовую броню в 20 мм и бортовую в 15, для колесного танка вполне пойдет. Как раз сойдут для рейдов к противнику и охраны собственного тыла, и по-любому они должны стоить дешевле БТ.
Как только мое КБ закончило чертежи ЛТ, я сразу позвонил Павлову, доложиться. Вот тогда он и обрадовал меня, что товарищ Сталин последовал моему совету, и скоро у нас построят два автомобильных завода фирмы «Уайт» с широким спектром выпускаемой продукции. Да, не судьба фирме «Студебекер» в этот раз продать свои машины СССР. Это мы брали их с охотой, а американская армия от них отказалась, так как их двигатель не проходил по принятым на тот момент армейским стандартам и проиграл другим компаниям, в том числе и фирме «Уайт».
Мы же получали два завода этой фирмы с 16 моделями грузовиков грузоподъемностью от 1 до 10 тонн 700-й серии. Вот на базе этих грузовиков я и планировал сделать широкий выбор колесных бронемашин различного назначения. Исключением здесь должен был быть только ЯГ-12, под колесный танк. На все про все у меня было два месяца, так как на начало мая были назначены госиспытания ЛТ.
3 марта 1938 года, Москва, Кремль
Сталин еще раз перечитал доклад Ежова. Когда к нему на переговоры прибыл представитель Рокфеллера и завел речь о нефти, он едва сдержался. Не успели открыть новое месторождение нефти, причем об этом нигде не объявляли и знали об этом считанные люди в наркомате, а американцы уже в курсе. И вот отчет Ежова о проведенном расследовании в поисках того, кто сообщил американцам об открытии нового месторождения нефти.
Самое тщательное расследование показало, что утечки информации не было. Американцы сопоставили косвенные данные. На фоне массовой закупки нашими людьми различных производств и технологий информация о желании купить новый нефтеперерабатывающий завод и большую партию нефтедобывающего оборудования говорила только об одном – в СССР найдено новое месторождение нефти. Покупка только одного нефтеперерабатывающего завода могла быть желанием модернизации своего производства, но не в комплекте с большой партией бурового оборудования. Причем когда кроме этого идет большая закупка различных производств, то на простую модернизацию просто нет средств. Мистер Робинсон просто сблефовал и выиграл. И назад уже не отыграть, иначе и сам Сталин, и страна потеряют лицо.
За два прошедших месяца строители разметили территорию будущих заводов и приступили к строительству фундаментов под здания. К маю должны были начаться строительные работы по возведению цехов и других построек. Уже вовсю шла поставка заказанного оборудования, и к концу лета, когда строительство зданий должно было закончиться, начнется установка оборудования и его последующая отладка. Осенью все заводы должны были уже начать работу и выдать первую продукцию. Также планировалось начать массовое обучение наших рабочих американскими специалистами: какой толк в заводах, если на них никто работать не умеет. Все это должно было значительно сократить дефицит в технике и оборудовании.
3 мая 1938 года, Кубинка
Неторопливо переваливаясь на ухабах, к высокой государственной комиссии подъехала небольшая бронеколонна из двух танков непривычного вида, двух необычных гусеничных машин и трех бронетранспортеров тоже совершенно непривычного вида. Первым в этой небольшой колонне ехал двухосный бронеавтомобиль, очень похожий на обычную легковушку. Остановившись прямо напротив комиссии, которая состояла из наркома обороны СССР маршала Ворошилова, начальника Генерального штаба маршала Шапошникова, начальника артиллерийского управления командарма 2-го ранга Кулика и начальника Главного Автобронетанкового управления комкора Павлова.
Из бронемашины, очень похожей на легковую машину, вышел совсем молодой воентехник 2-го ранга и, подойдя к комиссии, доложил Ворошилову:
