Павлов, откинув приклад, упер его в свое плечо, при этом целясь в стену. Затем медленно повернулся, не переставая при этом целиться. Покрутился при этом немного, после чего, положив автомат на стол, попытался его разобрать. Сразу у него это не получилось, но немного повертев его в руках, он все же разобрал ППС. Собрав его снова, Павлов положил его в кофр и повернулся к нам.
– Да, автомат неплох, по крайней мере на первый взгляд. Не знаю, как он покажет себя в бою, но так он мне понравился.
– Дмитрий Григорьевич, он и в бою будет неплох, особенно в городских боях, когда придется вести бои в помещениях. Там с длинными и неавтоматическими винтовками будет неудобно передвигаться и поворачиваться, а вот с автоматом – совсем другое дело. Да и милиции они тоже придутся по душе. Милиционерам ведь в основном приходится сталкиваться с преступниками на улице и в домах, вот им ППС тоже будет в самый раз.
– Можешь не уговаривать меня, автомат мне понравился, и я вставлю его в план поставок оружия на следующий год. Кстати, а что у тебя за пистолет? Смотрю, кобура немного другая и запасной магазин не от ТТ.
– Это, Дмитрий Григорьевич, ТТМ, модернизированный ТТ, мне его вчера лично сам Токарев подарил с дарственной надписью за идею модернизации. Я сам такого не ожидал, но подарку рад, пистолет мне понравился.
Пришлось мне достать ТТМ и дать его посмотреть Павлову. Спустя полчаса, оставив в кабинете Павлова ППС, мы спустились вниз, в сопровождении милиционера сели в милицейскую машину и поехали в отделение давать показания.
Начальник угро Федосов с тремя сотрудниками выехал на убийство, когда неподалеку сначала раздались револьверные выстрелы, а затем прозвучали несколько коротких очередей и послышался звук удара. Когда его машина подъехала к месту происшествия, то уже все было кончено. На дороге стояла расстрелянная легковушка, уткнувшись передом в фонарный столб, а на дороге лежало четыре тела двумя кучками. Возле машины стоял неизвестный военный с автоматом в руках и два патрульных милиционера.
Федосову даже не пришлось расспрашивать, что тут произошло, стоило ему только разглядеть лицо застреленного на переднем сиденье машины. Это был хорошо ему известный и находящийся в розыске бандит-рецидивист Ворон, как раз и промышлявший вооруженными нападениями на кассиров. Значит, остальные трое – его подельники. Увидев лицо лежавшего на асфальте бандита, с характерным шрамом на щеке, Федосов только уверился в этом. Вся небольшая банда Ворона в сборе лежала тут мертвой, и судя по всему, этот военный их всех и перестрелял. Уж больно сильно была исклевана пулевыми отверстиями машина бандитов.
Подойдя к военному, который только что общался с одним из патрульных милиционеров, Федосов тоже попросил его документы. Военный без возражения предъявил ему свое удостоверение воентехника второго ранга Новикова. А вот на попытку забрать у него автомат и отвести его в отделение для выяснения происшествия он ответил категорическим отказом. При этом он предъявил еще одно удостоверение, на этот раз заместителя начальника ГАБТУ Павлова по бронетанковой технике, и заявил, что его ждут в управлении, а этот автомат является экспериментальным, и он как раз и везет его товарищу Павлову.
Связываться с высоким начальством Федосову не хотелось, и он решил пойти на компромисс. На его предложение предоставить Новикову машину, которая сначала отвезет его в ГАБТУ, а затем в отделение милиции, тот ответил согласием и даже не возражал, если с ним поедет еще и его сотрудник, старший оперуполномоченный Ивантеев.
Машина с Новиковым и Ивантеевым уехала, а к Федосову подошел второй патрульный, Ларин.
– Товарищ Федосов, и как вам этот гусь?
– Какой гусь? – не понял сразу Федосов.
– Да лейтеха этот. Я ведь видел, что у него в удостоверении написано «воентехник», только из него воентехник, как из меня бухгалтер.
– Почему ты так думаешь?
– А вы видели, как он стрелял, а как себя вел, а как к машине подходил? Не видели, а я видел. Вы только посмотрите на трупы. Вон у Шрама четыре дырки в груди, причем как кучно лежат, а вон Сенька лежит, у него почти так же в спине расположились. А машина? Он первой очередью по ней колесо заднее прострелил, а потом вон как кучно стал садить по кабине. А главное, я сейчас вдоль той стены прошелся, осмотрел ее. Так там ни одного попадания в нее нет, все пули в цель попали – или в урок, или в их машину. И автомат он достал и зарядил почти мгновенно, а как потом к машине шел: приклад к плечу прижат, и он наготове в любой момент огонь открыть, и все видит – и лежащие на дороге тела, и машину. А его пистолет? Его, конечно, в кобуре не видно, но и сама кобура несколько необычна, и запасной магазин – его как раз хорошо видно, так он двойной. А таких я пока не видел и даже не знаю, под какой она пистолет.
Федосов лишний раз порадовался, что не стал раздувать с этим непонятным воентехником скандал. Да, действительно, считай лейтенант и вдруг заместитель самого начальника Главного Автобронетанкового управления. Ясно, что тут что-то нечисто, и связываться с лишней головной болью, а возможно, и с большой проблемой он не хотел.
Закончив все дела здесь, он вернулся назад в отделение, а вскоре подъехала и машина с этим странным воентехником.
– Товарищ Новиков, как вы оказались на месте преступления и почему вмешались?
– Оказался, можно сказать, совершенно случайно. Я вез в свое управление опытный автомат из Тулы, где забрал его на оружейном заводе. От вокзала до управления надо ехать с пересадкой. Мы с изобретателем автомата как раз только вышли из трамвая, как услышали выстрелы. Как я, как военнослужащий, да и просто советский человек, должен был поступить, тем более что у меня было оружие? Просто стоять и смотреть? А как я потом самому себе это буду вспоминать? Как трусость? Мог предотвратить ограбление, но струсил?
– Вот вы говорите, что вы простой воентехник. А как же ваша стрельба? Ни одной пули в сторону.
– Я «Ворошиловский стрелок», у меня значок второй степени. Да и люблю я это дело, пользуюсь любой возможностью, чтобы пострелять.
Федосов не решился дальше копать в этом направлении. Ведь если этот Новиков, если он вообще Новиков, окажется кем-то другим в рядах РККА, то это вполне может выйти боком самому Федосову. Скажет этот Новиков своему настоящему начальству, что менты его легенду глубоко копают, и прилетит ему уже от своего начальства, причем неизвестно еще, как сильно.
А потому Федосов закончил официальный опрос Новикова, и после того, как тот подписал протокол допроса, сказал:
– Спасибо, товарищ Новиков. Вопросов к вам больше нет, и мы вас больше не задерживаем. Еще раз спасибо вам за ликвидацию особо опасной банды бандитов-рецидивистов.
С этими словами, пожав Новикову руку, Федосов его отпустил. Его товарища, Сазонова, опросил коллега Федосова, а поскольку Сазонов вообще все время простоял в стороне, то даже намека на претензии к нему не возникло. Чистой воды свидетель, которого подробно опросили, что он видел и делал, после чего отпустили.
