Вечеринки в далеких, экзотических местах особенно нравились Трэвису и Эмилю Майклу, ставшему позднее его новым напарником по тусовкам. Подружка Каланика, Габи Хольцварт, помогла ему организовать вечеринку с приглашением друзей и звезд на испанском острове Ибица. Путешествия, развлечения, слава – все это быстро пришлось по вкусу Каланику и его команде.
Пообщавшись со знаменитостями, Каланик и Майкл задумались о том, как бы привлечь в совет директоров какую-нибудь «большую звезду». Модному стартапу, рассуждали они, необходима важная персона, которая повернула бы головы в Голливуде куда надо.
Ставку сделали на Опру Уинфри. Каланик познакомился с Опрой на Ибице и загорелся идеей ввести ее в совет директоров. В Кремниевой долине заполучить Уинфри хотели все. Женщина, сделавшая себя сама, чернокожая предпринимательница с миллионами фолловеров и глобальной империей. Многие искали выход на нее через Гейл Кинг, соведущую утреннего шоу на CBS и давнюю подругу Опры. Но удача сопутствовала не многим. Пишевар пытался устроить для нее обед. Уговорить ее Каланик отправил Габи Хольцварт. В ход было пущено все, но Кинг на приманку не поддалась, а Уинфри так и не проявила интереса.
Больше повезло с Шоном Картером, продюсером и рэпером, известным под псевдонимом Джей-Зи. Картер, как и его жена, Бейонсе Ноулз, вкладывал деньги в Uber. Они верили в большое будущее компании. Во время одного из инвестиционных раундов Картер, рассчитывая увеличить свой пакет, перечислил на банковский счет Uber сумму, большую оговоренной. Каланик и Эмиль Майкл решили отказать звезде Big Pimpin. И вернули часть денег, объяснив, что у них и без него слишком много заинтересованных инвесторов.
Регулярным событием стали вечеринки в стрип-клубах, нередко оплачивавшиеся с корпоративного счета. Расходы списывались по статье «Развлечение клиентов» или «Развитие бизнеса». Иногда по этому же пути шли некоторые другие администраторы, как случилось, например, в Южной Корее в 2014 году. Этот инцидент позднее вышел компании боком. Чтобы объяснить списанные с корпоративной карты средства на стрип-клубы, придумали популярное выражение: «Сиси на Трэвиса».
Тон корпоративной культуры задавался сверху. Каланик знал, какие сотрудники ему нужны – преимущественно белые, мужчины, от двадцати до тридцати, – и при приеме на работу полагался на свое чутье. В результате штат сотрудников в значительной степени отражал личность самого гендиректора.
Каждый глобальный офис был уникален. Каланик стремился наделять своих работников как можно большими полномочиями – «пусть строитель строит», как гласила одна из ценностей компании – и понуждал подчиненных брать на себя ответственность за свои владения. И все-таки, поскольку Uber нанял тысячи клонов Каланика, во многих периферийных офисах проскальзывали общие черты.
Так, например, Юго-Восточная Азия стала рассадником разгула для операционистов и менеджеров. Кокаин и спиртное, харассмент и кое-что похуже были обычным делом.
Однажды вечером в 2015 году сотрудница малайзийского офиса, возвращаясь домой после работы, заметила, что ее преследует группа мужчин. Она поняла, что это местная банда, и в панике разослала сообщения с мольбой о помощи. Одним из тех, кто получил сообщение, был ее босс, генеральный менеджер тамошнего отделения Uber. Женщина сказала, что ей требуется помощь, что ей страшно и она боится, что ее изнасилуют. Менеджер ответил таким сообщением: «Не беспокойся, у Uber отличное медобслуживание. Мы оплатим твои медицинские счета».
Обстановка в таиландском офисе была еще хуже: наркотики и визиты секс-работниц были там в порядке вещей. И такие явления никем не пресекались.
В один особенно буйный вечер группа сотрудников-тайцев задержалась за выпивкой и коксом. Молодая коллега отказалась поддержать компанию. Женщина хотела уйти, но менеджер схватил ее, ткнул лицом в кучку кокаина на столе и заставил вдохнуть на глазах у всех.
Мачизм, сексизм и агрессия процветали в нью-йоркском офисе. В Сан-Паулу менеджеры, недовольные результатами сотрудников, кричали на них и бросались чашками с кофе. Нередко бывало, что начальник спал с подчиненной.
Эти и другие печальные события нечасто имели какие-либо последствия для руководства, другие же работники либо игнорировали проблемы, либо помалкивали, предпочитая не вмешиваться. Но для многих недостатки не перевешивали плюсов. Даже если временами приходилось туго, они убеждали себя, что Uber, мировой лидер райдхейлингового сервиса, вот-вот станет глобальным гигантом наравне с Google, Amazon или Apple. Uber держал миллиарды в банках, сманивал таланты у других компаний по всей Долине и нацеливался на завоевание международных рынков. Когда-нибудь ограниченные акции работников должны были принести кругленькие суммы.
Сороковой день рождения Каланика был отмечен незабываемой вечеринкой на яхте в Эгейском море с самой лучшей выпивкой и группой приглашенных моделей. К концу 2016 года жизнь складывалась для Трэвиса Каланика как нельзя лучше. Он был богат и влиятелен, а его империя росла день ото дня.
В начале 2017 года некая молодая женщина пришла на работу в базирующийся в Сан-Франциско платежный стартап Stripe. Два месяца назад она ушла из Uber, так и не объяснив никому, почему рассталась с такой успешной компанией. Проведенный в Uber год она вспоминала с отвращением, печалью и злостью. Работа в нем оказалась совсем не такой, как ей представлялось раньше.
Друзья и родные постоянно спрашивали, в чем дело, но открыться ей не хватало сил. Тем не менее к февралю она пересмотрела свое отношение к пережитому и начала рассказывать о своей работе в Uber в личном блоге, susanjfowler.com. Пост поместился в три тысячи слов – объем журнальной статьи. Сдерживая волнение, она смотрела на заголовок: «Размышления об одном очень, очень странном годе в Uber»177. Прочтет ли это кто-нибудь? Будет ли это интересно хоть кому-то?
«Это странная, увлекательная и немного страшная история заслуживает того, чтобы рассказать ее, пока память о ней еще свежа», – написала Сьюзен Фаулер во вступительном абзаце.
«Итак, начнем».
Часть четвертая
Глава двадцатая. Тремя месяцами ранее
За три с половиной месяца до того, как Сьюзен Фаулер опубликовала свой пост, технологичный мир пережил сильное потрясение.
Со времен краха доткомов в начале 2000-го и на протяжении всей эры смартфонов пресса в основном представляла американский технологический сектор в выгодном свете. Заголовки в «Уолл-Стрит джорнал», «Нью-Йорк таймс» и других влиятельных изданиях восхваляли прогресс, которого достигли мальчишки-гении. Марк Цукербергер объявлялся провидцем, соцсеть которого связывает друзей и родных по всему миру. Вундеркинды Google создали прекрасные карты, облегчившие людям жизнь, и дали каждому бесплатный почтовый ящик. Амбиции Илона Маска выходили за пределы обыденного: он обещал спасти мир с помощью электрических автомобилей Tesla и завоевать звезды со SpaceX.
