Как же больно падать с небес на землю: ведь я позволила глупым мечтам поселиться в моей голове. Дура. Рисовала себе красивую картинку, и не давала здравому смыслу вмешиваться в этот увлекательный процесс.
А внутренний голос настойчиво говорит: "Вали отсюда, Катюха, пока не поздно!"
И он прав, потому что перспектива влюбиться в мужчину, для которого ты лишь напоминание его прошлого — отстой. И это ещё мягко выражаясь.
Не давая себе шанса передумать, достаю смартфон и набираю номер Ольги Константиновны.
Глава 14.
Первые летние деньки совсем не радуют. За окном уже третий день льёт проливной дождь, и на улицу без зонтика не пускает.
Я сижу за столом на кухне у Лины, Янкиной тётки. Девушка у неё обосновалась на время учёбы в колледже. Ангелина работает травматологом в местном стационаре, и сегодня как раз её смена. Поэтому никто не помешает нам с Лопуховой посекретничать.
Яна хлопочет, нарезая "Наполеон", а я расслабленно откинулась на спинку стула и не имею ни малейшего желания шевелиться.
— Ну, подруга, рассказывай, — Яна усаживается за стол и пододвигает чашку с чаем к себе поближе.
— Если в общих чертах, то в колледже я уже договорилась, что уйду на практику раньше — выпалила на одном дыхании. Нечего тянуть кота за хвост.
— Даже так? — девушка изогнула одну бровь и уставила на меня голубые глаза.
— А что делать? Ольга Константиновна в очередной раз похлопотала и договорилась, чтобы меня взяли в один приличный пансионат. Только на этот раз официанткой, по-другому никак.
Отодвинула чай и взяла банку с кофе. Полночи ворочалась с боку на бок, поэтому теперь дико хочу спать.
— Значит, на море уезжаешь? — засияла Лопухова. Мне бы её радостное настроение.
В ответ только вздохнула.
— Что-то ты какая-то невесёлая, — заключила и уставилась с подозрением, — вот ответь, чё ты вдруг сорвалась?
— Чё? — теперь мне вряд ли удастся сдержать хохот — Ты от Стаса опылилась?
— Эх, с кем поведёшься, — виновато улыбнулась Яна, — но ты уходишь от темы: отвечай и не увиливай.
Она, кажется, всерьёз настроена вытянуть из меня желаемую информацию.
Пришлось вкратце обрисовать ситуацию: на работе работа не работается. Значит надо поменять работу.
О том, что хочу от себя сбежать, утаила. Хоть мы и подруги, но я всё же не люблю выворачивать душу перед кем-либо. Собственно, поэтому у меня всегда было минимум друзей: ну не умею я делиться личным.
Яна при всём её любопытстве, знает, когда вовремя остановиться. В отличие от той же Любавиной, которая болтает без умолку.
— Скажи, как ты поняла, что влюблена? — спросила неожиданно и для Яны, и для себя самой.
Девушка задумалась на минутку, потом расплылась в улыбке и ответила.
— Ты знаешь, мне кажется, полное осознание пришло, когда мы расстались.
По коже мороз пробежался: как она может улыбаться после всего? Понимаю, конечно, что они с Гронским помирились, но всё равно как-то это странно.
Ещё более дико осознавать, что сама попалась на похожую удочку. Но я уверена, что предпринятые мною попытки помогут вовремя соскочить со злополучного крючка.
— Ну и потом, когда помирились, поняла, что точно не могу без него, — подытожила девушка, — а тебе отдельное спасибо: ты здорово помогла нашему воссоединению. Хоть и не всё мне рассказала.
Яна положила себе ещё одну порцию торта, и мне предложила. Но, увы, сейчас кусок в горло не лезет: даже обидно.
— Ты про ту ситуацию, когда Стас тебя "похитил"? — рисую пальцами в воздухе кавычки и ликую от того, что подруга перевела тему.
— Кстати, да. Про это ты мне тоже так и не рассказала. Когда вы успели договориться? — интерес к еде у подруги резко исчез. Она отодвинула тарелку, подпёрла подбородок сцепленными в замок руками и на меня уставилась.
— Так он мне подмигнул, и я быстро сообразила, что буду третьей лишней, если обратно с вами поеду — ответила равнодушно, отхлёбывая ароматный кофе.
Девушка всплеснула руками, а в её глазах заметались искорки: верный признак моей ближайшей кончины.
— Значит, когда я тебе на что-то намекаю, ты по полчаса въезжаешь? А Гронского понимаешь с полуслова и полувзгляда?
Вот что значит — не везёт. Ещё с подругой не хватало поссориться для полного счастья. А главное было бы из-за чего. Но во всём этот Гронский виноват. Стратег фиговый.
— Э, Ян, не ревнуй ты так. Оно само как-то вышло: всё ради вашего же блага — затараторила в манере Лопуховой. Вдруг прокатит?
От расправы меня спас звонок Стаса. Этим голубкам и дождь не помеха: ни за что не упустят возможности встретиться.
Ну а я попрощалась с подругой и отправилась отрабатывать последний рабочий день. Потому что уже завтра вечером меня не будет в городе: а буду я на пути к светлому будущему. Надеюсь.
Когда пришла в ресторан, поняла, что Астрову уже сообщили о моём увольнении. На этот раз я решила не просить управляющую держать всё в тайне.
Стоило оказаться в рабочем цехе, Даниил меня сразу заметил: подошёл вплотную, устремил на меня тяжёлый взгляд и выдал вместо приветствия:
— Значит, решила рассмотреть более перспективные варианты? — опять холодный тон Ледяного Короля. И о каких вариантах он говорит? Чувствую, что сердце начинает биться быстрее от пристального внимания карамельных глаз.
— Что ж, удачи на новом месте — желает Астров, так и не дождавшись ответа с моей стороны.
Мужчина уходит, а я продолжаю стоять, не обращая внимания на косые взгляды коллег. Даниил опять сделал собственные выводы: впрочем, как и всегда. Сердце тянет пойти и объясниться, но только что я скажу?
"Даниил Витальевич, я увольняюсь, потому что полная дура. Дала волю чувствам и чуть в Вас не втрескалась. А теперь вот узнала, что являюсь всего лишь чьей-то жалкой копией и решила уйти!" Звучит глупо и по-детски. Но зато честно.
Только вслух я подобное никогда не озвучу, потому что это абсолютно никому не нужная информация. Все томные взгляды и чарующие улыбки со стороны шефа были адресованы не мне, а его собственным иллюзиям.
И это моя проблема, что повелась как школьница. Хотя почему как, ведь недалеко ушла в свои восемнадцать.
Терпеть не могу недосказанность, но говорить нам в любом случае не о чем. Понимаю, почему во всех мелодрамах сплошь и рядом показывают, как герои не могут договориться. Оказывается и в реальной жизни возникают ситуации, когда разговор кажется невозможным.
— Кетрик, ты серьёзно уходишь от нас? — мои внутренние перипетии нарушает голос Жорика.
Парень выглядит обеспокоенным: неужели вправду жалеет о моём уходе?
