— Такой образ действий несколько отличается от принятого, — обеспокоенно вздыхает Ли-ши. — Разве принятие личных подарков до замужества не бросит тень на репутацию ЯоЦинь?
— Госпожа, не волнуйтесь. Если появятся болтливые головы, его высочество их соберёт.
Кровожадный птенчик…
Родственнички притихли.
Я вежливо склоняю голову, и господин Фу подаёт мне тубус, ничем не отличающийся от первого. Он не ждёт, пока я скручу пробку и вытащу свиток, хлопает в ладоши.
— Разве уместно объявлять о личных дарах? — впервые встревожился дядя.
— О, министр Сян, всё в порядке.
Певица перед входом в резиденцию заводит новый речитатив. Хах, подарки будут не только перечислены, но и продемонстрированы, верно? Сегодня жителям столицы будет, что обсудить.
Глава 41
Личных подарков заметно меньше — перечень короче. Зато какие! Нет, перечень начинается скромно. Его высочество дарит точно также дарит чайный набор, чай, благовония. Отличия начинаются дальше. Тринадцать готовых нарядов и тринадцать пар обуви, рулоны высококачественной ткани, три десятка шпилек, ювелирные украшения.
— Тысяча серебряных слитков и тысяча слитков золота. Его высочество четвёртый принц дарует будущей принцессе духовный веер “Чистого сияния”.
Хоровой вдох, и я непонимающе оборачиваюсь. Веер и веер, что такого особенного? Духовный веер… Это значит, что он создан из особых насыщенных ци материалов и зачарован. Обычно духовных бывает оружие… Хах, веер вполне может быть использован, как оружие, но при этом оружием не является, а значит… я смогу открыто брать убийственную игрушку во дворец.
РенШен, обожаю тебя.
— Спасибо его высочеству. Мне очень нравятся подарки. Спасибо, господин Фу, вы взяли на себя труд доставить.
— Принцесса слишком серьёзна.
Пока мы обмениваемся любезностями, с улицы вносят открытый сундук, внутри всё, кроме денег и веера. По моему кивку ларцы со слитками укладывают к остальным подаркам, а вот веер я сразу же забираю. Несмотря на тёплую погоду рукоять ледяная. Веер складной, собран из пластинок… льда. Естественно, не обычного, а тысячелетнего, пропитанного ци, такой лёд не растает в самой жаркой пустыне. Я на пробу взмахиваю, и по помещению проносится порыв морозного ветра.
От рукояти тянется цепочка тёплых хрустальных бусин, и я немедленно оборачиваю петлю вокруг запястья, а веер прячу в рукав, из-под шёлка выглядывает лишь кромка, остротой посоперничающая с самым лучшим кинжалом.
— Прибыл вестник из императорского дворца! — докладывает слуга.
— Ох, тогда мы конечно же не будем задерживаться в гостях у министра и создавать трудности, — хмыкает господин Фу и, воспользовавшись моментом, уходит.
Я же обращаюсь к Тан-ши:
— Тётушка, я вас побеспокою. Пожалуйста, отправьте нескольких сильных мужчин, чтобы перенести подарки его высочества в мой двор. Как я объясню принцу, если маленькие служанки не справятся с тяжестью, и подарки будут попорчены?
— Конечно, Цинь-эр.
Прибывший вестник одет заметно беднее господина Фу, зато спеси на десятерых хватит.
— Послание для юной госпожи Сян ЯоЦинь. Юная госпожа приглашена во дворец “Изящного созерцания” императорской наложницей Юань.
Мать моего птенчика проснулась? РенШен просил её не обижать…
— Это большая честь для нашей усадьбы, — немедленно отвечает дядя. — Когда императорская наложница Юань желает увидеть ЯоЦинь?
— Императорская наложница Юань не хотела создавать для юной госпожи неудобства, поэтому прислала экипаж.
Если бы не хотела, дала бы не экипаж, а время на сборы.
РенШен предупреждал, что его мать встретит меня без восторга, так что я не удивлена. По идее, она не будет препятствовать браку, но постарается сдвинуть меня на позицию наложницы, потому что жена-бездарность — помеха на пути к трону. Отношение, уверена, поменяется, как только я достаточно проявлю себя, что, впрочем, не помешает дорогой свекрови попытаться навязать РенШену толпу наложниц.
— Большое спасибо императорской наложнице Юань, — улыбаюсь я.
— Юная госпожа, прошу за мной.
Я послушно киваю и гадаю, отправит ли дядя экипаж следом. То, что меня доставят во дворец, совсем не означает, что меня повезут обратно.
Поколебевшись, я приказываю:
— ЧеньСи, проследи, чтобы подарки его высочества были доставлены в мой двор в целости и сохранности.
Я не думаю, что кто-то осмелится воровать, Тан-ши действовала бы тоньше — отправила бы подарки в семейную сокровищницу под предлогом заботы. На словах они бы оставались моими, но при этом я бы их никогда больше не увидела. Так что лучше не оставлять шансов.
— Цинь-эр, что о нас подумают, если ты пойдёшь без служанки?
— Что семья Сян жадная и не заботится о дочерях побочных ветвей? — предполагаю я вместо того, чтобы устыдиться и отменить приказ.
— Ин-эр, сопровождай юную госпожу.
Мне бы переодеться, привести себя в порядок…
Ха!
Решившись, я почти всю свою ци выплёскиваю в рассеивание внимания. На девять ударов сердца я для всех вокруг невидимка. Распахнув сундук, я выхватываю первое попавшееся платье, пару туфель к нему. Слитки серебра тоже пригодятся. И всё это я прячу в рукав, благо одежда за прошедшие века не изменилась, рукава широкие. Шёлк же тончайший, кажется, что платье, не помявшись, пройдёт сквозь игольное ушко.
Я успеваю захлопнуть сундук и сделать шаг в сторону.
Никто не заметил, верно?
Мать РенШена не поскупилпсь, присланный экипаж не только красивый, но и удобный, внутри витает аромат сандала. Ин-эр восхищённо вздыхает, проведя рукой по обивке сиденья. Я дожидаюсь, когда экипаж тронется и остатками ци вывожу у девочки на лбу иероглиф сна. Служанка засыпает моментально.
Я вытаскиваю из рукава добычу. Платье, которое сейчас на мне, пошито из нежнейшего шёлка, оно тоже подарено птенчиком, но оно слишкмо простое, повседневное, несмотря на восхитительный цвет и изящную вышивку. Приглашение частное, поэтому прибыть в простом платье приемлемо, однако я не хочу, чтобы на меня, как на невесту РенШена, смотрели сверху вниз.
