Проходит пару благовонных палочек.
ЯнСи, закутавшаяся в белый шёлк будто в облако, возвращается. Кажется, она собирается сказать, что для меня тоже приготовлен траурный наряд, но с новостями возвращается теневик. И новости…
Девятый принц скончался от горя — убит.
Третий принц от горя заболел — притворяется, чтобы уклониться от борьбы за трон, интереса к власти никогда не проявлял. Мать принца спешно покинула императорский дворец, чтобы заботиться о сыне.
Одиннадцатый принц отправился молиться в храм “Лунной ночи” — чтобы спасти свою жизнь, бежал из столицы.
На РенШена нападать не осмеливаются, но резиденцию окружили соглядатаи — боятся, что РенШен вступит в борьбу.
До принцессы Лан никому нет дела.
Императрица повела императорских наложниц в храм на территории дворца — молиться и бдеть у гроба до похорон.
Министры в тронном зале устроили безобразную драку, министр Жуй ранен, дядюшке выбили зуб.
Ни один из принцев не получил достаточной поддержки, чтобы взойти на трон. Больше всего сторонников у шестого и восьмого.
Группа чиновников преклонила колени перед дворцом РенШена, умоляя принять бремя заботы о народе страны Лунь. РенШен хранит молчание, однако к чиновникам вышел управляющий дворца и сообщил, что РенШен уважает приказ императора. Некоторые чиновники удалились, но самые упорные продолжают стоять перед дворцом.
Ожесточённые переговоры в тронном зале завершились. Старший из принцев взял на себя инициативу и предложил склониться перед самым достойным из наследников. И присутствовавшие принцы, и все без исключения министры согласились.
Достойнейшим будет признан победитель поединка, который состоится завтра на восходе и пройдёт на Белой арене. Она же арена Милосердия — правила позволяют отпускать проигравшего живым.
— Ох, до завтра мы скучаем? — вздыхаю я.
Поскучать, увы, не получится.
Теневик притворяется скульптурой.
— ЯоЦинь, что ты задумала? — принцесса жестом показывает всем служанкам выйти.
— Расскажи мне чуть больше? — я капризно надуваю щёки. — Принцы выходят на арену все сразу или попарно? А если кому-то пары не хватит?
ЯнСи качает головой:
— Всё хуже, гораздо хуже. Да, ты угадала. С ударом гонга принцы выходят на арену все вместе, но каждого сопровождают доверенные бойцы. Не надо уметь сражаться самому, достаточно окружить себя элитой. Можно привести не больше семерых.
— На стороне шестого принца есть двое мастеров из звёздных сект, — вклинивается теневик.
— Больше того, — продолжает ЯнСи. — Выйдут даже принцы, не претендующие на трон.
— А им зачем под чужие мечи подставляться?
— Встают на чью-то сторону, — пожимает плечами ЯнСи. — Думаю, у шестого брата завтра будет маленькая армия. Он не без причины решился на убийство — уверен в своих силах.
Я улыбаюсь:
— ЯнСи, ты спросила, что я задумала. Завтра мы тоже выступим.
Глава 49
Предрассветные сумерки расступаются.
Арена стыдливо пряталась в кольце бамбуковых зарослей. Овальное возвышение из белого камня по размеру превосходит пару тронных залов. Пространства достаточно. Трибун как таковых нет, нельзя ставить рядом принца и развлекающего публику артиста, но тем не менее места обустроены, и чиновники уже выстроились в ожидании, причём, подозреваю, что кучкуются они фракциями.
Теневики без меня запомнят, кто где встал, и передадут РенШену.
Светает. Золотой свет восходящего светила наполняет воздух неповторимым сиянием рождающегося дня. Ночной сумрак растворяется в тенях леса. Наверное, солнце ещё не оторвалось от восточного края небосвода… Чиновники расступаются, и слуги вносят семь паланкинов. Одна за другой поднимаются занавески. Принцы выходят. Сейчас они единственные, кто не носит траур. Их яркие одежды смотрятся пёстрыми пятнами на фоне идеальной белизны. Так и хочется… стереть.
Солнце восходит.
На противоположной от нас с ЯнСи стороне арены устроен алтарь под крышей. Неторопливый монах воскуривает благовония, низко кланяется многоликой статуе и только после этого берёт в руки увесистую на вид колотушку.
Всё происходит в молчании, ни одного слова не звучит. Монах с размаху бьёт колотушкой в круглый диск подвешенного у алтаря гонга.
Принцы чинно и благородно, будто и не собираются устроить кровавую резню, поднимаются на арену, каждый со своей свитой.
— Иди, — подталкиваю я ЯнСи.
Сразу резня не начнётся. До второго удара в гонг.
ЯнСи отрывисто кивает.
Выходит она, естественно, не одна. С ней семь теневиков, лучшие из лучших, выбранные РенШеном. ЯнСи и сама далеко не беспомощна — РенШен учил её не один год.
— Принцесса?
— Что здесь делает принцесса? Я слышал, принцесса лишь поклонилась почившему императору но отказалась бдеть у гроба.
— Сестра?!
ЯнСи невозмутимо поднимается на арену:
— Поскольку министры, разделявшие с отцом-императором бремя заботы о нашем народе, постановили, что самый достойный из наследников отца-императора должен взойти на трон, я не могла не отнестись к их мнению неуважительно.
— Си-эр, что ты такое говоришь? Спускайся скорее. Оглянись. Даже братья, которые чувствуют, что не могут принять бремя, не пришли. Ты определённо не должна.
— Хм?
Хмыкать она у меня научилась или у РенШена? А РенШен… у меня или я — у него?
— Си-эр?
— Может быть, есть закон, запрещающий мне составить братьям компанию? — усмехается принцесса.
Пока все смотрят на неё, я подбираюсь к арене, не привлекая внимания. А вот когда я поднимаюсь на возвышение, про принцессу принцы забывают. Не дожидаясь возмущения и ненужных вопросов, я поднимаю руку, и пайцзе в моей ладони ярко вспыхивает.
— Эта принцесса Юань будет представлять его высочество четвёртого принца, — провозглашаю я.
