- Вот! Видишь? - девочка положила ладошку на искусно расписанную плитку, и я увидела изображение розового вьюна. Красиво, но на цветы на моей руке вовсе не похоже. Взгляд зацепился за другую плитку, чуть выше.
- Лилия! - вскрикнула я, ткнув пальцем в рисунок.
- Нет, - Лиззи покачала головой. - Это голубая кувшинка, разве не видишь?
- Тюльпан! - на этот раз, крикнув хором, мы одновременно бросились в правый угол кухни - туда, где нарисованный тюльпан... исчез, превратившись на картинке в ведьмин гриб.
- Стоп! - я положила руки Лиззи на плечи. - Ты тоже это видишь?
- Конечно! Сначала - как у тебя на руке, но стоит заметить - исчезает!
- Но ты сказала, что уже видела такие? - я задрала рукав повыше, рассматривая странный ожог.
- Конечно. На плитке, - Лиззи кивнула на стену. - Может, они и раньше менялись, но я не замечала?
- Они хотят нам что-то сказать, - прошептала я, бегая взглядом по стенам и печке.
То тут, то там появлялись знаки, и как только я их замечала - рука начинала пульсировать. Вскоре стало понятно - лилия, клевер и тюльпан появляются не хаотично - всегда в одном и том же порядке, они словно заставляли двигаться вправо, пока мы с Лиззи не уткнулись в шкаф. Странный такой шкаф. То есть вроде ничего особенного, но слишком неглубокий. Даже не представляю, что в нём можно хранить?
- Аби? - Лиззи прижалась ко мне. - Аби, ты слышишь?
Я прислушалась.
- Тук, тук. Тук-тук.
Что-то внутри шкафа издавало звуки. На кончиках пальцев здоровой руки заискрилось заклинание - сухие пучки трав, что сушились под потолком, ощетинились. Я обещала Ройсбургу не использовать магию, но будем считать, что ситуация вышла из-под контроля. Должна же я понять, что там?
Сжав губы, резко распахнула дверцу, ожидая там увидеть израка как минимум, но... Баночка варенья. Вишнёвого. Она просто.. .подпрыгивала, тем самым издавая этот звук: тук, тук, тук-тук.
Не успела я сообразить, что с этим делать, как Лиззи уже подтащила стул, и, взгромоздившись на него, поймала пляшущую банку и протянула мне.
- Аби, смотри!
- Что там?
За банкой стенка шкафа была вырезана, открывая три изразца - лилию, клевер и тюльпан. На этот раз рисунок никуда не исчезал. Лиззи потянулась, прикоснулась ладошкой к клеверу и вдруг.
Наверное, коснувшись плитки, малышка Ройсбург привела в действие тайный механизм -дверь, замаскированная под шкаф, открылась - повеяло холодом. Тут же в небольшой нише оказалась старая масляная лампа, и как только я взяла её в руки, за стеклом вспыхнул огонь. Чудеса! Мы с Лиззи осторожно заглянули в тёмнеющий проём - вниз вели каменные ступени.
- Идём? - жаждущие приключений чёрные глаза ребёнка пожирали меня умоляющим взглядом. - Мы только посмотрим. И сразу назад, рассказать всё папе!
Чёрная дыра узкого проёма за потайной дверью пахла приключениями, магией и неразгаданными тайнами. Пока Лиззи застыла, словно кобра перед прыжком, у меня появилось пара минут - подумать.
Я прислушалась к себе. Азарт, что вечно толкал на всяческие безрассудства, молчал. Что со мной случилось? Выросла? Поумнела? Чувствую ответственность за ребёнка? Всё так. А может, дело не только в этом. Серая Пустошь. Грустные глаза похожего на Ройсбурга демона, в зрачках которого спят тайны Вселенной теперь живут в сердце и смотрят на всё по-другому.
Мне бы обдумать всё хорошенько, да времени нет.
- Лиззи! Стой!
Белоснежный фартучек мелькнул в темноте и исчез - что мне оставалось? Я бросилась следом, схватив лампу, едва успев зажечь фитиль. Обычная старая масляная лампа -никакой магии, но мне казалось - в этом есть какой-то смысл. Не зря же она была оставлена тут же, у входа.
Откуда он? Чья это тайна? Милорда Ройсбурга или взятого некромагом в аренду старинного особняка? Что, если Райан и знать не знает о нём? Тогда, случись что, он нас даже не найдёт.
- Лиззи! Лиззи, стой! Где ты?
С каждым шагом вся эта затея нравилась мне всё меньше. Тени от лампы плясали по каменным стенам, ступени закончились, и я бежала по узкому коридору.
- Стой! - наконец удалось схватить маленькое, упрямое чудовище за руку. - Стой, Лиззи. Дай отдышаться.
- Приключения я люблю, - послышалось из темноты. - А вот получать за них - не очень. Давай быстрей, пока папа не узнал, а?
Вот оно что... Я пыталась перевести дух, не зная - плакать или смеяться. Это было почти извинение, и звучало трогательно, вот только не до шуток сейчас. Я пыталась понять - где мы. Судя по всему, тоннель очень длинный. Куда он ведёт, я не знала, радовало то, что в нём не было никаких развилок - значит, это не лабиринт. А коль скоро это не лабиринт, значит, пойдём обратно - вернёмся в особняк.
- Любишь везде влезать, подставляя ни в чём не повинную гувернантку - люби выслушивать нотации милорда, - заметила я.
Тоннель от пола до потолка отделан серым камнем. Где-то я уже это видела - камни, кладку. Только вот никак не могу вспомнить, где? Фонарь в руках дрожит, я сжимаю ладошку Лиззи - боюсь, что убежит.
- Ну, Аби. Ты же моя гувернантка! Ты должна меня защищать.
- Вот именно. Этим и занимаюсь. Скажешь, нет?
- Отец обещал нанять преподавателя этикета, - слова отразились подземельным эхом -даже мне стало не по себе - что-что, а тут милорд и правда перегнул палку, согласна. -Представь себе, - продолжала Лиззи, почувствовав, что я поддаюсь, - приветствия, поклоны.
- Кошмар, - согласилась я. - И ты решила, что, пробравшись подземным ходом не пройми куда, решишь проблему?
- Этикета всё равно не избежать, - луч от лампы выхватил чумазое личико и горящие, умоляющие черные глазёнки
Лиззи-Лиззи. Вот что мне с тобой делать, а?
- Пойдем, - вздохнув, я зашагала вглубь каменного коридора - раз уж мы здесь, попробуем разведать, что там.
Идти вот так, в тишине, слушая зловещее эхо подземелья, было невыносимо, и я решила кое-что выяснить. Это важно, и потом. Мы с Лиззи одни. Никто нас не слышит и не мешает - момент вполне себе подходящий.
- Как Клайв создал целую клумбу тюльпанов? - спросила я.
Я не знала ответа на этот вопрос, но это - полбеды. Я запуталась! Не понимала даже, нужно ли искать ответы и чем мне это поможет? Пустошь отражает собственные эмоции. Заглянув в них, ты. Чувствуешь это место. Понимаешь его. Страх уходит, но как добиться этого от некромагов? Их ненависть к Пустоши родилась не вчера - она передаётся из поколения в поколение, и моих слов будет явно недостаточно...
Что же делать?
- У него ничего не получалось, - тихо ответила Лиззи. - Он. Ему было очень плохо.
- Очень плохо, - повторила я. - Что-то с магией? Или. Боль и отчаяние?
