В конце концов среди шума листьев, треска ветвей, шелеста зарослей появился все же какой-то новый звук. Будто бы что-то шелестело брюхом по поверхности лесной подстилки.
Кентаро открыл глаза и увидел змею.
Это была большая змея, намного крупнее своих собратьев. Чешуя ее переливалась оттенками голубизны, зелени, индиго, фиолетового. А когда она обнажила клыки, стало видно, что они из чистого золота. Но глаз у нее не было! Оба глаза были вырваны или выжжены. И все же когда она направляла в сторону Кентаро продолговатую голову, тот был уверен, что змея наблюдает за ним.
Змея ли? О нет! Это была необычная змея. Черный домик, что они миновали, принадлежал именно ей. Перед Кентаро был ками этого леса, самое настоящее существо из мира богов.
– Привет, змея, – шепнул он, а пресмыкающееся развернулось и поползло через заросли в глубь чащи. Дух двинулся за ним, все еще сжимая ножны с Алым Клинком.
Он прошел одни заросли и другие, все еще прислушиваясь – все ли спокойно в лагере. Но нет, это вовсе не была засада! Ками скрыл их присутствие в лесу от взглядов клана Змеи. По каким-то причинам защищал их!
В конце концов Кентаро вышел на небольшую полянку. На ней отчетливо был виден пустой круг – заросший травой и заполненный палыми листьями, но не выглядящий при этом частью Гнилого Леса. О нет! Деревья пытались ворваться в это пространство, корни вылезали на поверхность и ощупывали грунт снаружи круга, но, несмотря на все усилия, не могли его преодолеть.
А в самом центре этого места стояло разрушенное святилище. Сваленный камень, разбитая статуя, погашенная лампада…
Змея проползла вокруг этой руины, раскрыла пасть. Блеснуло золото клыков.
– Кентаро! Кентаро! Кентаро! – позвала Мэйко. Девушка стояла рядом с ним, одетая так же, как той ночью, когда они встретились над рекой. Ее нежная рука потянулась вверх.
– Кентаро! – шепнула она, а рука развязала кимоно. Ткань начала соскальзывать, открывая светлую кожу, стройные очертания молодой крепкой груди.
Дух отвернулся.
– Иллюзия! – прошипел он.
– Кентаро!
Господин Конэко рыдал, а из его носа, рта и глаз бежали темные струйки крови.
– Кентаро! – крикнул бешено Хаяи. Из его живота торчал клинок меча… меча, рукоять которого держал Дух.
– Кентаро! – хохотала старуха. Ее ладони двигались быстро; мелькнули ножи кунай.
– Хватит!!!
Он схватил Алый Клинок и вытащил его из ножен так, чтобы ками увидел дрожащий на металле танец огня. Алый Клинок, меч, выкованный демонами, а может быть, и сам являющийся одним из них. Оружие, что могло убивать Бессмертных и богов. Простой лесной ками не представил бы для него никаких трудностей!
Змея зашипела, спрятала клыки… и усмехнулась. В пустых глазницах появилось словно бы… удовлетворение!
– Так это был твой лес, – понял Кентаро, – твоя чаща! Ты вовсе не покровитель Змей, а их враг! Они искалечили тебя!
Усмешка змеи стала горькой. Но не исчезла.
– И теперь, когда мы появились в этом лесу, ты хочешь, чтобы мы отомстили за тебя, верно?
Змея задвигалась, сделала оборот вокруг руин святилища, а затем снова помчалась вперед. Обернулась, словно призывая Духа последовать за ней.
Они миновали еще одну часть леса. Змея струилась по земле, минуя стволы, проскальзывая под корнями. Кентаро шел осторожно.
В конце концов они достигли участка, исключительно густо заросшего деревьями и кустами. Даже змея с трудом проскальзывала через эти заросли, Кентаро же пришлось вынуть танто, чтобы прорубить себе дорогу. Но наконец он заметил что-то в отдалении.
Это был наполовину истлевший деревянный паланкин, брошенный среди зарослей. Саяй-но каго, Ложе Влюбленных, двухместный паланкин, предназначенный для супругов.
– Кентаро!
Рядом стояла Шора, одетая в красное кимоно. Ее лицо покрывал светлый свадебный макияж, а волосы были элегантно уложены. Протянула к нему руку.
– Кентаро… ты возьмешь меня замуж? – шепнула она.
Он сделал шаг вперед и убрал танто в ножны. Взял ее руку и широко улыбнулся.
Змея, извиваясь, поползла к паланкину, указывая новобрачным дорогу.
– Это наша свадьба, любимый, – сказала Секай Шора, Бессмертная, и он забыл про весь мир. Лес, Змеи, юный Конэко, старый Фукуро, весь клан Нагата… все это не имело значения, потому что он, Дух, после стольких лет скитаний нашел свою женщину и свое счастье.
Шора нагнулась и вошла в сгнивший паланкин. Кентаро откинул занавесь и сделал то же. Они уселись рядом.
– Это огромный праздник, любимый! – сказала Бессмертная и подала ему изящную деревянную коробочку. – Отпразднуй же его как мужчина! Пусть он запомнится! И пусть все знают, как мы радуемся!
Он принял от нее коробочку, сдвинул крышку.
Внутри находились… лепестки! Светло-розовые, идеальные, они, казалось, светятся во тьме.
Их помолвка, свадьба, пир, множество гостей! Какой же это радостный день!
– Это наш праздник, любимая, – сказал он, улыбаясь. Взял пальцами несколько лепестков и подбросил их в воздух.
Пространство дрогнуло, сперва стало более четким… а потом размылось. Шора, белое кимоно, пир, гости… все это исчезло, сменившись грязью, вонью тухлятины и влагой леса.
В саяй-но каго был лишь Дух да ками, что глядел на него пустыми глазницами.
Кентаро вздохнул, когда осознал произошедшее. А потом… засмеялся, покрутил головой.
– Неужели это на тебе я только что женился, ками этой чащи? – спросил он. – Тебе поклялся в верности?
Змея, само собой, ответить не могла. Только улыбалась.
– Лепестки святой сакуры. Волшебный дар, развеивающий иллюзии. Он действует и на магию клана Змеи и его ведьм?
Змея молчала.
– Ну да… как я мог об этом забыть… ведь их магия отчасти и твоя магия, что вырвана вместе с глазами змеи. Хорошо, ками, я принимаю твой дар. Нас теперь связывает необычная клятва… я отомщу за тебя… и отдам тебе твой лес.
Ками открыл пасть, и Кентаро увидел, что на кончиках золотых клыков засветились капли яда. Сперва подумал, что это измена, что ками сейчас укусит его.
Решил было, что неверно прочитал намерения змеи.
Но потом потянулся за танто у себя на боку, вынул его из ножен и подставил под золотые клыки. Капли упали на сталь, окрашивая ее зеленым, оранжевым, золотым – чтобы в итоге вернуться к обычному серебристому цвету.
– Яд против яда. Магия ками против другой магии ками, – шепнул Кентаро, пряча оружие. – Спасибо тебе, друг. Ты помогаешь не только себе и мне, но и другим, знаешь об этом? Коганэ-но киба… такое имя я дам своему танто. Коганэ-но киба, Золотой Зуб.
