Мне ничего не оставалось, как согласиться с ним:
– Да, это так.
– Последние пару лет она провела в поисках кого-нибудь, кто казался бы ей хорошей партией для меня и моего брата. Минуту назад она впервые упомянула имя кандидатки.
Я сделала медленный глубокий вдох. Он взял мои руки в свои и провел своими холодными большими пальцами по тыльной стороне моей ладони.
– Она произнесла твое имя, Нур.
Феникс в моем животе зашевелился, поднял гордую голову и позволил своему огню разгореться. Но на лице Келума не было радости. Это настораживало.
– И все же ты колеблешься, – тихо заметила я.
– Да. До меня дошли слухи…
– Какие слухи?
Его глаза блестели как-то живо, когда все, что нас окружало, было мертвым и тусклым.
– Сыграешь со мной в игру?
Я наклонила голову:
– Каковы правила?
– Ты расскажешь мне слух, который слышала обо мне, в ответ я сделаю то же самое. Мы продолжим играть, пока все слухи не будут развеяны или подтверждены.
– Ситали будет искать тебя, – проверила я его реакцию.
Он сжал мои руки и посмотрел на них.
– Я не настроен сейчас думать о Ситали. Но если ты не хочешь проводить со мной время, я…
– Хочу! – поспешно перебила я. – Очень хочу. Я просто ревную.
Было трудно признаться, но я не солгала. Мне ничего так не хотелось, как узнать, почему он не спешит принимать советы своей матери. Кроме того, я хотела этого не из-за короны или надежд, которые она с собой несла, а из-за себя.
Кеви заметила, что мне не выпало шанса просто побыть девушкой. А теперь… с Келумом в этом саду я впервые наконец-то почувствовала себя одной из них. Тем более на этот раз мне не нужно было танцевать или притворяться кем-то другим. С ним я могла быть собой.
Возможно, именно поэтому мой голос дрожал, а колени, казалось, вот-вот подогнутся. Келум был своего рода бальзамом, прохладой для моего тепла, и я отчаянно жаждала его внимания. Может, это сделало меня похожей на Ситали, чего я не хотела признавать, но мне было все равно. Когда Келум сосредоточился на мне, а я на нем, казалось, ничего другого не существовало. Серый пейзаж внезапно расцвел красками, некоторым из которых я даже не могла найти названия.
Он ухмыльнулся и подвел меня к скамейке с видом на неподвижный пруд. Кто-то пытался вырастить здесь речной тростник, но он погиб и теперь лежал на краю пруда, напоминая жесткие волосы.
– Кто сделает первый ход? – поддразнил Келум.
– Я, – вызвалась я.
Его глаза загорелись:
– Очень хорошо. Что говорят обо мне или о моем королевстве в Гелиосе?
– Один из слухов, который был развеян этой поездкой, состоял в том, что люминаны с трудом видят при свете и живут в земле, как кроты. Похоже, у вас нет проблем со зрением, так что этот слух – по крайней мере, частично – был ложным. Я все еще не уверена, как вы живете, поэтому не могу опровергнуть эту часть.
Келум фыркнул:
– Мы не живем в земле. – Он покачал головой. – Кроты.
В детстве я подслушала, как Зарина рассказывала Ситали эту историю, и много лет думала, что это правда. Я представила Келума кротом с маленьким носиком, и смех вырвался из моей груди.
– Ты ведь представляешь меня кротом, верно?
– Нееет, – ответила я, отчаянно пытаясь подавить смех.
– Ну, мне говорили, что Атены светятся. Что лучи Сол исходят от вашей кожи.
Я вытянула руку и покачала головой:
– Ни капельки.
– Это не совсем ложь, – серьезно сказал Келум. – В твоих глазах при определенном освещении можно заметить золотое свечение. У Ситали такого нет.
– Наверняка это просто игра света. Канделябры…
– Нет, это не так, – перебил Люмин. – Я вижу это свечение даже сейчас.
Я быстро моргнула, прерывая его пристальный взгляд.
– Я думал, ты знаешь, – тихо сказал Келум.
– Жрецы Сол… и даже Ситали упоминали об этом на корабле. Там оно появилось в первый раз… Возможно, это из-за серого света, царящего здесь. – Я взглянула на небо. – Еще ребенком я слышала, что кожа люминанов не выдерживает солнца. Что она такая бледная, что от солнечных лучей осыпается, как пепел.
Келум слегка улыбнулся.
– Это еще предстоит выяснить. Я никогда не чувствовал солнца на своей коже. Теперь моя очередь. Я слышал, что ваши жрецы приносят людей в жертву Сол.
Он внимательно наблюдал за мной, ожидая ответа.
– Ничего подобного. Сол любит своих подданных. Каждого из них. Но я слышала что-то подобное и о люминанах, – продолжила я. – Когда мы были маленькими, моя старшая сестра сказала, что вы не едите обычную пищу. Что у вас клыки и вы пьете кровь, как летучие мыши. Она сказала, что вы живете в пещерах. Я опасалась, что ты будешь есть только сырое мясо.
Он открыл рот, затем резко прикрыл его, как будто не знал, что сказать в первую очередь. Его глаза начали мерцать.
– Живем в пещерах? – Келум улыбнулся. – Полагаю, мы сделали их из кротовых холмов. Жаль тебя разочаровывать, но мы любим готовить и ненавидим кровь. Это та же сестра, которая сказала, что мы напоминаем кротов?
Я кивнула.
– Как одно может сочетаться с другим?
– Для детей логика не очень важна.
– Ах. – Он кивнул, затем его улыбка исчезла. – Кое-кто сказал мне, что вы с сестрой желаете выйти за меня замуж только для того, чтобы заполучить корону лунного света.
У меня перехватило дыхание. На секунду я задумалась, как ответить. Он ценил прямоту и юмор…
– Конечно, так и есть. – Я позволила улыбке растянуться на моих губах.
Келум покачал головой:
– Думаешь, что, выйдя за меня замуж, будешь носить такую же?
– Имеешь в виду, такую же по внешнему виду, но не по силе?
– Что ты знаешь о ее силе? – спросил он, внимательно наблюдая за мной.
– Мой отец может приблизить Сол к земле или наоборот – поднять ее выше, но он не способен перемещать ее по небу. Я слышала, что корона лунного света позволяет владельцу перемещать луну, куда ему заблагорассудится.
– Что еще?
Голос Келума не был резким, но в нем не хватало теплоты, к которой я привыкла.
– Приливы и отливы. Тот, кто носит корону, может управлять ими.
Он кивнул:
– Это все, что ты слышала?
– Возможно, она делает кровь владельца похожей по вкусу на мед? – поддразнила я.
Люмин ухмыльнулся:
– Серьезно?
