Внимание! Ваш уровень зачарования ниже 53! Вы не являетесь мастером второго ранга, зачарование развеяно!
Повышен навык: Частица молнии +1
Повышен навык: Чародей +1
Дочитав до строчки о провале зачарования, посмотрел на ладонь, где когда-то сжимал руну. В кулаке оказалось пусто. Посмотрев на площадку, где только что лежал, заметил какой-то блестящий порошок. Опустив руку в нагрудный кармашек, вытряхнул оттуда такой же порошок, оставшийся от драгоценного камня.
Расположившись на холодных и мокрых, от вылившейся с меня воды, камнях, я беззвучно засмеялся. Странным, а для тех, кто его слышал, и страшным смехом. Приступ безумного смеха, связанный с более безумной ситуацией, заставил меня бесконтрольно мелко содрогаться сквозь слёзы.
Когда безумие закончилось, я даже не попытался логически осмыслить случившееся со мной. Это было безумие, и любой, кому я расскажу такую историю, покажет на меня пальцем со словами: «Псих, не слушайте его». И в таком случае он будет прав, ведь даже я, сейчас читая под копирку написанные строчки системных логов, не верил в происходящее.
Дважды! Дважды в меня била молния итог которой всегда был смертью. Молния била в высокие объекты, поэтому когда охотники забирались в бурю, и в их дерево била молния, все знали, что спасать уже некого. По этой же причине никто никогда не прятался под одинокими высокими деревьями. Молния всегда убивала. Но она почему-то пощадила меня. И когда я вновь попытался провернуть трюк со смертью, она снова была благополучно настроена.
На этот раз электрический паралич просто обязан был закончиться смертью, потому что эффект зачарования оказался намного ниже. Несмотря на верную смертельную опасность любой молнии, на континенте они оказались слабее. И зачарование сотого уровня не сработало. Эффекта иммунитета на паралич не было, но почему-то он всё равно не смог меня убить. Почему? Духи молнии сопутствуют мне? Редкие бродячие челноки рассказывали о духах каждой стихии. Есть дух огня, есть дух воды. Так же должен быть дух жизни и даже дух моей стихии метаморфозы. Какой-нибудь громадный ящер, умеющий наращивать любые наросты из костей, менять свою кожу и количество конечностей с их функциональностью. Примерно так я представлял себе духа костей в рассказе бродячих челноков. Теперь же мне нужно было благодарить и представлять неведомого духа молнии, который во второй раз спасает мою жизнь.
Сейчас я бы со всей готовностью поверил и в остальные, порой безумные истории бродячих зверолюдов. Если бы не одно но. Отец всегда говорил, что челноки находят в джунглях специальные коренья и бобы. Стирая и их при помощи алхимической ступки, они готовят специальный порошок и смешивают его с ядовитой настойкой. Такая смесь сильно увеличивает восприятие, но снижает разум. Не многие зверолюды поднимаю интеллект, разум и дух, поэтому иногда при употреблении таких смесей они могут потерять все параметры разума, опустив их до нуля. В таких случаях, по словам отца, при высоком восприятии и отсутствии разума многие начинают видеть странные вещи. В стеблях растений им могут мерещиться жёлтые глаза, в воде плавать неведомые рыбы, разговаривающие с охотниками и челноками, а порой и появляются невообразимые звери, отсутствующие в заметках самых опытных охотников.
Поэтому отец говорил, что к рассказам челноков, приходящих поторговать с нашим кланом, нужно видеть лишь забавную байку, не имеющую ничего общего с реальным миром. Когда отец обучал меня ремеслу травничества, он рассказывал о мелких бобах, растущих на красных цветах, с изящной желтой бахромой на краю лепестков. Такое растение именовалось красным маком и было под запретом для сбора у травников клана.
Сейчас мне почему-то казалось, что именно его я и употребил, хотя ни разу в жизни даже не видел красного мака в живую. Я отчётливо не понимал, что произошло сейчас и что было на Крайпрусе в ту бурю. Понятные строчки логов собирались в какой-то непонятный пазл, не давая возможности его разгадать.
Свернувшись маленьким дрожащим калачиком, я пол ночи думал о случившемся. Столько времени прошло, столько дней я задумывался о своём достижении архимагистра-чародея, но никак не мог найти ответ. Переживая одновременно радость от полученных навыков и оттого, что выжил, не смотря на строчки Системных сообщений, я был разочарован и подавлен уничтоженными камнями. Именно из-за их кражи мне пришлось бежать от чародея. Руны оказались такими хрупкими, что один лишь побочный эффект молнии уничтожил их.
Находясь в смешанных чувствах, я думал о своей судьбе. Как же далеко занесло меня по итогу. А главное, что я хотел сделать — убить Красиала и вернуть сестру. Как бы мне не хотелось поставить родственные узы на первое место, одна лишь мысль о человеческом ублюдке заставляла кровь кипеть, а сердце биться чаще. Когда я отомщу и встречусь с сестрой, мне всё равно будет больше некуда возвращаться, поэтому я должен буду найти того, кто сможет рассказать мне что такое эта загадочная надпись в моих сообщениях: «Потомок барса — артефактные кости».
Так, за тягостными размышлениями, пригревшись от тёплого воздуха, я начал подолгу прикрывать глаза, а потом и вовсе задремал, провалившись в небытие, где властвуют легендарные сноходцы из змеелюдов и капп.
* * *
Если бы не снятый с трупа Брахима плащ, вряд ли бы с утра я смог проснуться. Холодно было настолько, что отдельные потоки воды застыли мелкими льдинками, когда дождь окончательно стих и превратился во всепроникающую водную взвесь.
Очнулся я от чьих-то звонких шагов и ленивого голоса. Двое людей шли по коридору, ведущему к башне и лениво о чём-то беседовали на человеческом языке. Благодаря навыку подслушивания я обнаружил их задолго до того как они придут. Попытавшись вскочить, не смог даже перевернуться. Руки и ноги одеревенели и отказывались гнуться от холода и твёрдой поверхности. Сжав зубы вытянулся в длину так, что даже кости захрустели.
Наконец поднявшись, будто старый и немощный каштак, оглядел всё пространство башни. Люди должны были уже скоро придти, поэтому шуметь было нельзя. Связываться сразу с двумя солдатами в ближнем бою мне не хотелось. Подойдя к краю башни, я поглядел вниз. Всё ещё сырой и ровный камень башни не внушал доверия в безопасном спуске. Но в одном месте камень башни был расколот. Видимо, когда остальные камни падали вниз, они сделали огромный скол. Прикинув, что больше прятаться было негде, перехватился ладонями за край башни и опустил вниз ноги. Правая стопа едва достигла края трещины.
Нужно было прыгать и перехватываться за скол, но уверенности в том, что надёжно схвачусь не было. Голоса людей стали уже разборчивыми и эхо каменных коридоров больше не мешало разбирать их слова.
— Вот сидишь, никого не трогаешь, отдыхаешь от такого марша и на тебе! В дозор! Мрази! — раздался недовольный голос первого солдата.
— Эй, стихни! — не громко, но жёстко велел второй. — Ещё не хватало, чтобы кто-то услышал твои капризы. Нам за них потом так влетит.
— А-ага, ты думаешь десятник кого-то из своих любимчиков поставит в такую стужу! Да чтоб ему хрен попался в супе размером с кусок капусты!
