— Что? Ты думаешь, что убил их? Ха-ха-ха-ха! Ни черта ты не знаешь, ведьмак! И не понимаешь, что здесь происходит! — воскликнула тёмная и снова громко засмеялась. — Все убитые тобой создания воскреснут следующей ночью…
— Замолчи, тёмная, — оборвал её Гера, — замолкни! Никто не воскреснет, в том числе и ты… вместо того, чтобы стоять тут и дурить меня, тебе надо было пулей бежать, куда глаза глядят!
Ведьмак выхватил пистолет и трижды спустил курок! Все три пули угодили тёмной прямо в голову. Обитательница подвала превратилась в сноп желтых искр, которые погасли, так и не долетев до пола.
«Странно, что она не знала, кто я такой! Если б знала, то сбежала бы тут же… впрочем, теперь уже не важно. Усадьба очищена от монстров, самое время заявиться к лысому за положенной наградой!» — подумал Гера и направился в гости к Григорию, который наверняка дрых сейчас без задних ног.
Глава 6. Ночь сурка
Ведьмак вернулся в Жокинку и сразу же отправился за наградой, которая полагалась ему по праву. Конечно, приказчик Смирнова уже спал — а что ещё ему делать посреди ночи?! Гера подошёл к дому, который занял Григорий, и постучал в окно — казалось, звук дребезжащего стекла должен был поднять мёртвого, но только не спящего приказчика. Обругав последнего по матушке, ведьмак взошёл на крыльцо и начал барабанить в дверь.
Наконец с той стороны послышались шаги. Встревоженный и толком не проснувшийся Григорий пробормотал:
— Кто там? Чего нужно?
— Нужно награду за выполненную работу, — ответил ведьмак.
— А… Герасим, это вы… — пробормотал Григорий, открывая дверь.
Перед Герой предстал приказчик Смирнова, который накинул на себя всё, что под руку попалось, лишь бы не оказаться в костюме Адама: штаны от своего костюма, непонятно откуда взявшуюся фуфайку и шарф, который он, скорее всего, просто повязал на ночь. Ведьмак усмехнулся, оглядев Григория с головы до ног и произнёс:
— Доброй ночи! Работа сделана.
— Можно было и утром об этом сказать, — проворчал Григорий. — А вы уверены, что работа сделана?
— Ясен пень! — возмутился ведьмак. — В усадьбе больше нет ни одного монстра — все они отправились к праотцам, в ад, в могилу или куда там они отправляются после смерти.
— Хорошо, — проговорил Григорий, кивая, — хорошо, рад слышать. Но у меня есть инструкция от господина Смирнова — я должен осмотреть усадьбу на следующую ночь, после того как вы закончите. Если все эти чудовища не появятся снова, то вы получите награду.
— Не появятся, — сказал Гера, махнув рукой. — Ваши тогда просто не добили утопцев, вот в чём дело. Монстров, духов, трупоедов и прочих тварей можно убить только магией или серебром и никак иначе.
— Ну, я надеюсь, что вы справились, но проверить обязан, — произнёс Григорий и глубоко зевнул, — а теперь мне бы хотелось поспать…
— Ладно, тогда до завтрашнего вечера. Ближе к полуночи я зайду, и мы с тобой пойдём проверять мою работу. Идёт?
— Да, именно это я и предложил…
Закрыв дверь, Григорий отправился досматривать сон, от которого его оторвал Гера. А ведьмак пошёл к себе в избушку с твёрдым намерением выпить и закусить.
Гера вошёл в дом и покидал остатки дров в топку. Ведьмак растопил печку одним движением руки, сделав знак игни, затем достал сухпаёк и открыл бутылку виски, которая, по его мнению, являлась обязательной частью позднего ужина. Или даже сверхпозднего, как сейчас.
Гера почувствовал усталость во всём теле, которая указывала на то, что ему просто необходимо поспать. Разумеется, ведьмаки могут долго обходиться одной лишь медитацией, но это был тот случай, когда сознание нужно отправить в царство Морфея и никак иначе. Вздохнув, он улёгся на скрипнувшую деревянную кровать, которая наверняка была ровесницей его покойной матушки.
«Ненавижу засыпать на новом месте» — подумал Гера, закрыв глаза, и попытался отвлечься от всего происходящего в этом мире.
Существует примета, согласно которой, уснув на новом месте, можно увидеть будущего супруга или супругу. Кто его знает, сколько правды в народном поверье?.. Вот Гера никогда не видел будущую супругу! Вместо красавицы, претендующей на звание спутницы жизни, ему снилась прошлая жизнь. Чаще всего, та её часть, когда он обучался профессии ведьмака.
Лёжа с закрытыми глазами, Гера почувствовал, как проваливается в пустоту, падая вниз. Он попытался резко вернуть уходящее сознание в реальность и открыл глаза, но слишком поздно… разум уже «сделал ручкой», отправившись путешествовать по миру грёз.
Вместо деревянной избушки Гера увидел побеленный потолок и стены, выкрашенные масляной краской в зелёный цвет. Он попытался пошевелить руками, потом ногами, но ничего не вышло — его тело было надежно зафиксировано специальными ремнями. Повернув голову направо, Гера увидел пустую койку. Посмотрев налево, он увидел бородатого мужчину, который лежал, закрыв глаза. Рядом стояла медсестра, что-то писавшая ручкой в медкарте Герасима Алексеевича Свиридова, как гласила надпись на титульном листе. Девушка посмотрела на пациента и покачала головой, проговорив с сожалением: «Парень, тебе же всего двадцать три года, как же ты…»
И тут Гера услышал странные звуки: шорох, царапание когтей по полу, хрюканье и детский смех — звонкий такой, искренний и чистый! Он закрыл глаза, подумав: «Блин, только не это…»
Лежать всё время с закрытыми глазами невозможно — рано или поздно их придётся открыть и… Гера открыл глаза, почувствовав как над ним кто-то склонился и дышит прямо в лицо.
Лучше бы ему этого не делать! Прямо над ним зависло свиное рыло, глядевшее на него человеческими глазами. Рядом с ним стояла мохнатая образина, потирая руки и перебирая пальцами, из которых торчали острые когти. С другой стороны больничной койки стояла улыбающаяся белокурая девочка лет пяти, сжимавшая в правой руке скальпель.
— Привет, Герасим, — прохрюкал свинорылый монстр, — давай выпьем, а?
— Сейчас я тебя освобожу, — проговорил мохнатый противным шипящим голосом, — посмотри, какие у меня острые когти! — чудовище провело когтями по лицу Геры, и тот застонал от ужаса.
— А потом, мы с тобой прыгнем в окно! — воскликнула девочка, звонко засмеявшись.
— Нет, нет, нет, идите к чёрту, я не буду никуда прыгать! — завопил Гера, пытаясь встать с кровати и убежать куда-нибудь от окружавшей его компании. Он задергался всем телом, пытаясь освободиться, но, конечно, из этой затеи ничего не вышло — ремни надежно удерживали даже самых буйных.
Медсестра отвлеклась от писанины и вздохнула, глядя на пациента, которого била трясучка. Потом она снова взялась за авторучку, решив сначала закончить начатое дело, не обращая внимание на компанию, которая собралась вокруг койки Г. А. Свиридова. Медсестра попросту не видела порождений воспалённого сознания, потому что делирий — вещь сугубо личная. Приспешники Зелёного змия разыгрывают незабываемый спектакль исключительно для одного зрителя, и делают это столь хорошо, что не поверить в происходящее перед глазами просто невозможно…
