Клара
Клара была ярким и любимым учителем в школе для приемных детей в Балтиморе. Когда она отошла от преподавательской деятельности, чтобы посвятить свое время общественной работе в городе, ее муж и трое взрослых детей поддержали это решение. Все было хорошо в жизни Клары, как вдруг она была поражена таинственной болезнью. Все началось с усталости, постепенно развивалась мышечная слабость, а затем мышечное истощение. Она потеряла слишком много веса и стала подавленной. Работа в обществе была важна, но болезнь прогрессировала и заставила ее отказаться от деятельности и проводить все больше времени в постели. Даже поход на кухню, чтобы приготовить завтрак, истощал Клару. «Что происходит со мной?» — негодовала она.
С помощью мужа она начала искать лекарство. У нее был доступ к специалистам по всей стране — в больнице Джона Хопкинса, Колумбии, Гарварде, Висконсине, Стэнфорде и Лос-Анджелесе. Было выдвинуто несколько гипотез. Ей ставили многочисленные диагнозы и прописывали различные способы лечения, некоторые их которых были обоснованными, а некоторые — экспериментальными. Что это было? Синдром хронической усталости или миалгический энцефаломиелит? Аутоиммунный миозит? Прионная болезнь? Синдром множественной химической чувствительности? Митохондриальный дефицит? Обширная депрессия? Психосоматическое расстройство? Кларе нужно было знать название этой болезни, но никто не мог его дать.
Не произошло никакого внезапного чуда: все шло медленно, как растет и убывает луна.
Ее волосы начали выпадать, и вскоре ей пришлось нанять кого-то, чтобы помогать ей в повседневной жизни, уборке дома и уходу за собой. Затем она обратилась к врачам по вопросам питания и альтернативной медицины. Они выдвинули другие предположения. Пищевая аллергия? Дефицит питательных веществ? Синдром надпочечной усталости? Ей предложили много названий, но это не принесло ей никакого облегчения.
Это было тем более непонятным, потому что у Клары, казалось, уже были все элементы здоровья и исцеления в жизни — поддержка семьи и друзей, хорошая диета, прекрасный дом и доступ к лучшему медицинскому обслуживанию, как к традиционному, так и к альтернативному. Тем не менее она едва могла вести нормальную жизнь. Однажды к ней приехал друг, и разговор перешел от новостей о событиях в обществе к будущему Клары. Вместо того чтобы подумать о том, что еще он может сделать, друг спросил женщину, есть ли место, которое она больше всего любит и где она чувствует себя счастливой и здоровой. Клара сразу поняла. «Что ж, да, — сказала она. — Это в горах. У меня с мужем небольшой домик в Новой Англии, мне нравится быть там, он находится в самом лесу у небольшого озера. Животные приходят к нам. Свет и звуки успокаивают, а тишина прекрасна. Я вижу горы с нашего заднего крыльца. Это место восстанавливает мою душу каждый раз, как я приезжаю туда. Но из-за моей болезни я долго этого не делала». Она замолчала на какое-то время, а друг просто ждал продолжения.
В тот момент Клара поняла, что она собирается делать: нужно было ехать в горы. Это будет трудно, поскольку она едва могла позаботиться о себе. Но вместе с ее опекуном, семьей и друзьями она сможет остаться там на некоторое время.
«Но как насчет ваших врачей и визитов в больницу? -спросил друг. — Что будет с вами, если вы их бросите?»
Клара задумалась: «Не знаю». Она глубоко вздохнула: «Все диагнозы и методы лечения, которые я перепробовала до сих пор, не помогли. Думаю, мне сейчас нужно взять дела в свои руки». Таким образом, при содействии друзей и семьи она отправилась в свою горную хижину, решив остаться там, пока ей не станет лучше или пока она не умрет.
Ее выздоровление началось почти сразу. Сначала все, чего ей хотелось, это спать днем и ночью. «Это было, — рассказывала она позже, — как будто я была мертва большую часть времени. Но только когда я просыпалась, вокруг меня были мир и тишина, чистая вода и холодный свежий воздух, который заставлял меня спать крепче, чем когда-либо. И когда я просыпалась… о, красота. Мне казалось, что я живу в стихотворении Мэри Оливер. Я могла открыть окна и видеть светящиеся зеленые горы, услышать журчащий ручей, свет луны по ночам. Все постоянно менялось. Разные животные, маленькие и большие, попадались мне на глаза. Дождь и солнце окружали меня. Ветер шелестел в листве деревьев». Друзья и помощник помогали ей есть, купаться, одеваться и выходить на улицу. В течение двух недель ее физическое состояние оставалось прежним, добавилось лишь восхищение окружающим миром. А потом что-то изменилось.
Не произошло никакого внезапного чуда: все шло медленно, как растет и убывает луна. Каждый день немного отличался от предыдущего, постепенно прибавлялась энергия и убывала боль. Через две недели она смогла самостоятельно выйти на заднее крыльцо. Спустя месяц — пройти около 30 метров к ручью за ее домом. Через шесть недель она отправилась в местный город с помощником. А по прошествии еще месяца она отправилась туда сама. Она неспеша уменьшала дозировку своих лекарств: обезболивающих, антидепрессантов, стероидов, — надеясь, что рецидива не произойдет, и ее ожидания оправдались. После трех месяцев жизни в горах Клара однажды утром проснулась, встала с постели и собиралась выпить чашку кофе, как вдру поняла, что еще ни разу не подумала о своей болезни. Именно тогда она увидела, что твердо встала на путь восстановления.
Другие вещи в ее жизни тоже наладились в течение этих трех месяцев: появилось осознание того, что она действительно любит свою семью и хочет проводить с родными больше времени; открылся ясный взгляд на то, что ее жизнь для других — сначала преподавание, а затем общественная работа — отнимала ее энергию; она начала с больше двигаться и заниматься физическими упражнениями, что никогда раньше ей не нравилось, полюбила свое тело, пусть оно было и не без изъянов. Когда Клара вернулась домой, она обнаружила, что забота о себе эмоционально, физически и духовно перестала быть раздражающей обязанностью, а стала привилегией — нет, приятной необходимость — в ее жизни.
Несколько лет спустя она призналась мне: «Я не знаю, почему я заболела, но разобралась в этом не лучше, чем врачи. Но я знаю точно, что я выздоровела, делая то, что я больше всего люблю. Благодаря этому я стала самой собой — более цельной, чем когда-либо прежде». Именно полная и осмысленная перемена места и пространства помогли Кларе встать на путь к ее целостности и к исцелению.
Оптимальная среда для здоровья
«Можно предположить, что с незапамятных времен, — пишет архитектор Марк Швейцер, который анализировал данные о воздействии экологического проектирования на здоровье, — люди ищут убежище, в котором можно исцелиться и восстановиться». Простые изменения в пространстве могут повысить шансы на исцеление, нормальную жизнедеятельность и благополучие как внутри, так и вне системы здравоохранения — в домах, на рабочих местах и в школах. Пациенты в палате с хорошим видом выздоравливали на целый день быстрее после операции и на два с половиной дня быстрее, если были госпитализированы в связи с психическими проблемами. Недоношенные новорожденные, которых держали под светом лампы полного спектра, отрегулированном в режиме реального времени, быстрее набирали вес, чем те, кто лежал под светом непрерывно. Это происходило даже несмотря на то, что младенцы еще никогда в жизни не видели дневной свет. Студенты в классных комнатах с открытыми окнами развивались на 7-8% быстрее по показателям стандартизированных тестов за год, чем ученики в комнатах с окнами, которые невозможно было открыть. Школьники, которым разрешено выходить на улицу во время перемен, имеют меньше проблем с поведением и лучшую успеваемость. Ричард Лув в своей книге «Последний ребенок в лесу» собрал данные о замечательном воздействии, которое оказывает природа на здоровье, жизнедеятельность и счастье детей. (Книга обязательна к прочтению для родителей и учителей).
