Потом однажды я отправился в путешествие на лодке через Большой каньон с нашей дочерью. Мы были далеко, без связи, и я не был со Сьюзен больше недели. Когда мы вернулись в зону действия сотового, она мне позвонила. Пока меня не было, ее лейкоциты резко упали, и у нее поднялась температура. Онколог сделал ей укол, чтобы увеличить лейкоциты, и назначил антибиотики. Если состояние не стабилизируется, ее необходимо госпитализировать и изолировать.
Я пришел домой, опасаясь, что это падение лейкоцитов, вероятно, повторится на следующей неделе, потому что эффекты химиотерапии, как правило, кумулятивные. Но что-то в том, что мы были снова вместе, заставило ее почувствовать себя лучше. Потом я вспомнил исследования Уолтера Рида. Хотя я все еще был настроен скептически, все-таки решил попробовать приложить усилия к процессу заживления своим присутствием. Я знал из исследования, что наиболее действенная техника, которая стимулировала иммунные клетки, включала дыхание и визуализацию мягкого белого света, наполненного любовью, передаваемого через верхнюю часть моей головы, вниз через мои руки в ее руки и тело. После нескольких минут практики я почувствовал тепло, поступающее в мои руки от увеличения притока крови и тепла. Сьюзен также сказала, что почувствовала нечто, а потом она уснула. Сеанс длился около пятнадцати минут. На следующий день ее состояние значительно улучшилось, она встала рано и прополола сорняки в саду, чего не делала месяцами. На следующем сеансе химиотерапии через два дня показатели лейкоцитов практически пришли в норму, так что иммуностимулирующий укол не понадобился. Ее лейкоциты были более устойчивы к химиотерапии. Она была явно менее утомлена, меньше спала и была более активной в течение дня. Я был ошеломлен. Произвело ли простое физическое присутствие другого любящего человека такую реакцию? Я решил больше никуда не ездить какое-то время. С тех пор моя работа заключалась в том, чтобы убедиться, что мое тело во всех его физических, социальных и эмоциональных измерениях находится рядом с ней.
Электромагнитные волны от бьющегося сердца одного человека можно обнаружить в мозгу стоящего рядом.
Подготовка
Хотя терапевтический эффект физического присутствия другого человека мало исследован, есть доказательства влияния эмоциональных связей. Когда встреча с другим человеком приводит к соединению эмоциональных «я», особенно в те моменты, когда мы испытываем страх или горе, исцеление происходит наиболее эффективно. В своей книге «Открытие» социальный психолог доктор Джеймс Пеннебэкер говорит о том, что однократное совместное обсуждение глубокой травмы или потери с другим может улучшить состояние здоровья. Некоторые из самых удивительных исследований в этой области относятся к выжившим жертвам холокоста. Даже спустя десятилетия после войны большинство переживших этот ад ни разу не обсуждали свой опыт в концентрационных лагерях или свои травмы, страх и потери. Ученые просили выживших написать или рассказать об этом опыте другому человеку, который просто слушал в безопасной и конфиденциальной атмосфере. Затем измеряли влияние этого обмена на биологические показатели потерпевших (например, воспалительную реакцию или кровяное давление) и здоровье. По сравнению с теми, кто писал или говорил о чем-то поверхностном — о погоде или о том, что они должны были съесть в тот день, этот единственный глубокий обмен привел к значительному улучшению здоровья. Положительный эффект был широкими и продолжительным: наладилась иммунная функция и настроение, уменьшились боли и потребность в медицинской помощи. Другие исследования показали, что такой обмен глубокими чувствами, доверительный рассказ о травме и потере может также помочь излечить определенные заболевания. Пациенты с ревматоидным артритом сообщают о значительном снижении болевых ощущений после одиночного эпизода такого общения. Через месяц после аналогичного однократного обмена объективные измерения с помощью спирометра показала, что у астматиков нормализовалась функция легких. Более длительный или повторный социальный и эмоциональный обмен имеет глубокие и часто постоянные целебные эффекты, особенно если это делается в эмоционально безопасной среде, такой, в которой человек может доверять другим людям трудные эмоции, где о нем заботятся и уважают его и его глубокие переживания как реальные и ценные. Мой опыт лечения военнослужащих и ветеранов с ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство) и хроническими болями демонстрирует это. Например, типичные методы лечения ПТСР с помощью таблеток и психотерапии имеют положительный, но ограниченный эффект — обычно они помогают только 20-30 % ветеранов. Экспозиционная терапия, при которой ветеран постепенно подвергается воздействию своих триггеров страха, может быть немного лучше, но она сложна, и многие ветераны, особенно те, кто испытал сексуальную травму, не пройдут через нее. Но два других подхода, которые используют осмысленную реакцию, показали более широкое и часто полное исцеление. Одним из подходов является терапевтический ретрит, во время которого ветераны должны открыться своим страхам, гневу, тоске и горю в присутствии других ветеранов, которые понимают, принимают и любят их. Доктор Джозеф Боброу описывает глубокую и длительную пользу от этих ритуалов в своей книге «Пробуждение от войны». По последующим оценкам ветераны, посещающие такие ретриты, испытывают долгосрочное улучшение в своей жизни. Значимый опыт часто происходит спонтанно посредством того, что называют исключительными эмоциональными переживаниями. Чаще всего это случается, когда люди страдают и открывают свои эмоции. Смерть близкого человека, развод или другая разлука увеличивают риск заболевания и летального исхода в несколько раз. От 30 % до 50 % людей, которые потеряли близкого, впоследствии будет иметь исключительный опыт, часто описываемый как духовный. Порой они видят или чувстуют умершего человека, возвращающегося или кажущегося призраком; или испытывают глубокое чувство единения всех вещей. Если к этому опыту относятся с уважением, понимают и принимают его, это может быть вознаграждено глубоко исцеляющим эффектом. В том случае, когда они отвергнуты или приняты отрицательно, этот опыт может повредить человеку. Выздоровление происходит от того, каким смыслом наделяется этот опыт, и включает в себя социальное и эмоциональное тело.
Чтобы помочь моим пациентам использовать социальные и эмоциональные факторы и исцелиться, я спрашиваю их о взаимоотношениях с окружающими во время их визита ко мне.
СОСТАВЛЯЮЩИЕ СОЦИАЛЬНОГО КОМПОНЕНТА И ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
Путь красоты
Цель изучения этих элементов не в том, чтобы провести психотерапию или говорить им, что они должны чувствовать. Смысл в том, чтобы научить их использовать свои чувства и найти более глубокий смысл своей жизни. Мейбл и ее семья нашли смысл в ее мудрости, любви и учении и смогли выразить это. Сьюзен обратилась к родственникам, задействовала внука и повысила уровень социальной поддержки и любви в ее жизни в трудное время, когда нужно было усиленное исцеление. Мои пациенты-ветераны находят смысл в глубоком осознании собственных потерь и поддержке тех, кто понимает их и путешествует с ними через гнев, страх, стыд и горе. Независимо от формы или метода, используемого для создания этих глубоких эмоциональных переживаний: групповой терапии, лекарств, трав, психологических и энергетических практик, духовных встреч или просто спонтанного принятия, — исцеление происходит от понимания смысла этих переживаний. Многие культуры, как древние, так и современные, используют социальную и эмоциональную сферы для повышения способности к выздоровлению.
