– До Йоля осталось несколько дней: в это время у вас все равно нет учебы.
Перл скрестила руки на груди.
– Это из-за Дэмиана де Винтера. Совет не доверяет ему, не так ли? Зачем вы вообще его пригласили? Когда он прибудет?
– Это не твое дело, – вмешался Рубин. – Поезжай домой к маме и позволь большим мальчикам решить, как быть дальше. Не нервируй нас.
Перл встала с места и наклонилась над столом. Ее лицо побелело, напомнив мел, что выглядело особенно зловеще в контрасте с ее черными вещами. Ее правая рука судорожно сжимала волшебную палочку.
– Мою маму убил колдун, – прошептала она так тихо, что разговор за столом полностью затих. – Я никогда не доверюсь никому из вас вне зависимости от того, что рассказывает твой папочка или решит Совет. – Она перешагнула скамейку и потопала в свою спальню.
– Перл! – выкрикнул Рубин вслед, вскакивая с места. Он почесал щеку. – Я этого не знал, – сказал он, глядя на нас. – Дерьмо.
– Никто из нас не знал, – сказал Лорис.
– Я поговорю с ней. – Рубин решил пойти за ней. – Я должен перед ней извиниться.
– Это не очень хорошая идея. – Опал поднялась со скамьи. – Держись подальше. Я ее успокою, а тебе лучше вообще исчезнуть и не попадаться ей на глаза.
– Сволочь, – выдавила Скай, когда Опал умчалась. – И зачем Майрон распределил Перл в группу с Виктором и Рубином? – спросила она, обращаясь к Лорису. – Он ведь наверняка знал, что случилось с ее матерью. Не то чтобы эти двое были как-то в этом виноваты, но это не очень деликатно.
– Наверное, он сделал это специально.
Рубин ковырялся в своем картофельном пюре.
– Я знать не знал! Почему она никогда об этом не упоминала?
– Должно быть, она прикладывает немалые усилия, чтобы нас терпеть, – ответил Виктор. – Надо попросить Майрона перевести нас в другую группу, когда мы вернемся.
Сказанное им «когда» звучало очень уж неопределенно.
– Ни в коем случае, – отмахнулся Лорис. – Ей надо научиться винить отдельных людей, а не народ в целом.
– И все же колдуны не самый приятный народ. Поэтому сложно не стричь всех нас под одну гребенку, – сказал Рубин.
Он еще никогда не говорил о своих отношениях с Дэмианом. Я только по рассказам Виктора знала, что за короткое время Рубин стал довольно одаренным колдуном. Много ли он знал о черной магии? Судя по его высказываниям, он не считал народ, к которому наполовину принадлежал, такой уж хорошей компанией.
– А как же отец Перл? У нее есть другие родственники? – спросил он с виноватым выражением на лице.
Лорис пожал плечами.
– Я не знаю. Надо спросить, куда она едет на каникулы. Ей нельзя оставаться одной.
Рубин бросил вилку на стол.
– Мне нужно на свежий воздух, – бросил он и выскочил из комнаты.
Я устремилась за ним, не слушая пытавшуюся удержать меня Скай.
– Подожди, Рубин!
Он уже спускался по лестнице, ведущую в царство Мойры, которое для многих из нас стало убежищем. Хотя мои друзья уже привыкли к внешности Мойры, многие ученики до сих пор ее избегали. Я схватила Рубина за руку и остановила его.
– Ты же не знал о матери Перл.
– Она с самого начала была враждебно настроена по отношению к нам с Виктором, – ответил он. – Мне стоило поинтересоваться, почему она к нам так относится. Если бы я мог читать мысли, такого бы не произошло.
– Я тоже не могу это делать! – утешила его. – Кроме того, она ходит на курс Талина вместе с Фрейзером, и шелликот учит их защищать свои мысли. Тебе не в чем себя винить.
Рубин провел рукой по своим светло-русым волосам и смущенно улыбнулся.
– Я даже не знаю, как теперь с ней общаться. Ну, мы постоянно с ней сталкиваемся. Должно быть, ей это ужасно тяжело.
– Не каждый колдун автоматически становится убийцей, – сказала я. – Она когда-нибудь поймет.
Рубин остановился.
– Ты не можешь быть в этом уверена, – тихо отозвался он. – С тех пор как узнал о себе, я буквально чую зло внутри себя.
Я непроизвольно отошла от него на шаг.
– Что ты имеешь в виду?
Мог ли парень, которого я видела прошлой ночью, быть Рубином? Может, он и сам этого не знал. Однако недоверие ушло столь же быстро, как и появилось. Я не стану безосновательно подозревать всех вокруг.
– Я не могу объяснить это, но во мне живет желание что-нибудь разрушить. Вся эта постоянная ярость… – Он закрыл глаза и прислонился к каменной стене.
– Рубин. – Я снова подошла ближе и положила руки ему на плечи. – Ты должен поговорить об этом с кем-нибудь. Бьюсь об заклад, это вполне нормальная реакция. Твоя мать не была к тебе особо добра. Твой отец… ну… он Дэмиан де Винтер. Он не был хорошим отцом для Виктора, и я не знаю, как он относится к тебе. Ты вырос, слушая ужасные истории про колдунов, а теперь сам стал частью народа, который всегда презирал.
– Я не помню, что было до того, как Элизьен забрала меня к эльфам, – сообщил он, не слушая мои доводы. – Там просто черная дыра.
– Тебе было четыре. У меня в воспоминаниях о том времени тоже черная дыра.
– Ты видела меня среди людей, – сказал он. – Был ли я счастлив?
Как бы мне хотелось дать ему положительный ответ.
– К сожалению, нет. Люди не были к тебе добры. Ты был другим.
Он грустно посмотрел на меня.
– Это моя судьба, не так ли?
Затем он двинулся дальше, и мне не оставалось ничего иного, как последовать за ним. Я всегда знала, что он страдает из-за того, кем является, и из-за отношений с Ларимар. Однако я понятия не имела, как ему помочь. Я так сильно хотела, чтобы однажды он обрел свое счастье.
Мойра сидела у камина и болтала с Моргайной, присевшей на спинку кресла. Заметив нас, они повернули к нам головы.
– Вы с новостями? – спросила Мойра, и ее взгляд тут же упал на лицо Рубина. – Ты чего такой расстроенный?
– Ничего такого, – отмахнулся он. – Я просто хотел попрощаться перед тем, как мы уедем. Не будет ли тебе здесь одиноко?
Он действительно о ней беспокоился.
– Ох, – выдохнула Мойра, покраснев. – Нет-нет. Это очень мило с твоей стороны. Я уже слышала, что студентов высылают из замка. – Она повернулась ко мне. – Что ты собираешься делать, Элиза?
Я даже не думала об этом. Будет ли Элизьен требовать моего возвращения домой? Или, может, я отправлюсь в Лейлин вместе с остальными? Если Дэмиан де Винтер будет находиться здесь во время Совета, мне не стоит переживать о том, что он начнет караулить меня у моего дома. Я могла бы повидаться с бабушкой, мамой, папой и Финном.
