– Тебе послышалось, – сказал я быстро. – Это был комплимент. Он… восхищался твоим ожерельем.
– Правда? – Аат взглянула на Хепри с сомнением, но тот замер, словно неживой, и тогда она выгнула шею так, чтобы золотой ошейник блеснул и драгоценные камни на нём заиграли в лучах солнца. – Что ж, неудивительно. Все им восхищаются. Это самое роскошное ожерелье во дворце. – Она глянула на мою тонкую золотую цепочку. – Намного симпатичнее твоего, Комок шерсти. И намного дороже. Фараон, видимо, считает, что большего ты не заслуживаешь, не так ли?
– Не говори глупостей, – сказал я. – Да фараон осыплет меня драгоценностями, стоит мне попросить. Но он знает, что я предпочитаю лёгкое ожерелье – к которому не прилагается цепь.
Верно: мне претит сама мысль о том, чтобы попасться в столь драгоценную ловушку. Однако упоминать о цепи было неразумно. Аат зарычала и бросилась на меня. Я отскочил в сторону, но она не отставала, преследуя меня до самой двери.
– Убирайся, Комок шерсти! – прорычала она. – Возвращайся к своему бассейну. Это моя комната, а ты зря тратишь моё время.
Не знаю, доводилось ли вам встречать разъярённого леопарда, но мой совет – лучше не стоит.
– Ухожу, ухожу.
– Постой. – Хепри вскарабкался по моему боку. – У меня остался ещё один вопрос.
Ему так и не удалось задать его. Аат двинулась на нас – и я побежал.
Глава 8
Беби подключается к расследованию
Я бежал, не останавливаясь, пока мы не покинули опочивальню Великой царицы и не оказались вне досягаемости зубов Аат.
– Всё прошло хорошо, – сказал я Хепри, переведя дух.
– Ты хотел сказать – мы выжили? – Хепри забрюзжал, сидя у меня на шее: – Честно говоря, Ра, я надеялся на большее.
– Не ворчи, – сказал я. – Говорю тебе, я почти раскрыл это дело.
– Неужели? – Хепри соскользнул с моей спины и встал передо мной удивлённый. – Что ты имеешь в виду?
– Всё просто. – Я лизнул лапку. – Благодаря Аат теперь мы знаем, что амулет – не единственная пропажа. Помнишь, ожерелье и гребень? Нужно найти их, и – та-дам! – вор у нас в руках.
– Откуда такая уверенность, что один и тот же вор забрал эти сокровища? – допытывался Хепри. – И как ты собираешься отыскать ожерелье и гребень, если не знаешь, как они выглядят?
– Детали, – сказал я. – Мелкие детали.
– Нет, это важные детали, – настаивал Хепри. – Ты хоть понимаешь, что мы чуть не погибли в когтях этого леопарда и до сих пор не знаем точно, как выглядит Око Гора?
– Конечно, знаем, – сказал я. – Громоздко.
Хепри вздохнул.
– Так можно охарактеризовать половину украшений в этом дворце, Ра. Этой приметы недостаточно.
– Что ж, это только догадка, но рискну предположить, что он похож на глаз, – сказал я. – Это сузит круг поисков.
– Вряд ли, – сказал Хепри. – Нам неизвестно, какого он размера: с финик или с обеденное блюдо, и из чего он сделан – из золота, или меди, или серебра, и есть ли на нём драгоценные камни. Вот о чём я хотел спросить Аат. Не знает ли она, кто бы мог рассказать подробнее? Без точного описания вряд ли мы сможем найти амулет – или вора.
Возможно, нам действительно пригодилось бы подробное описание амулета. Но Хепри иногда просто не в состоянии смотреть на вещи с оптимизмом. Если спросите меня, то я скажу, что это из-за того, что он слишком много копается в навозе.
– Поверь мне, – сказал я. – Мы на верном пути. Нет такой тайны, чтобы кот фараона не смог докопаться до истины. Ты просто впал в уныние, вот и всё.
– Точно, – сказал Хепри, но, судя по тону, мои слова не успокоили его.
– К тому же, – продолжил я, – я уже знаю, кто может рассказать нам об амулете.
Хепри оживился:
– Правда?
Я кивнул.
– Аат сказала, что амулет принадлежал матери фараона. Значит, Беби знает о нём всё, что нам нужно. Он никогда ничего не забывает. – Даже лучше, Беби любит делиться вкусняшками. Наконец я перекушу, а то сил нет терпеть.
Хепри встревожился.
– Беби – это тот старый павиан, который принадлежит матери фараона?
– Да, он живёт у неё с младенчества, то есть уже давно. Вы разве не встречались?
– Вообще-то… нет. У навозных жуков нет привычки знакомиться с павианами.
– Почему? – спросил я.
– Потому что они едят наших малышей, вот почему! – Хепри взмахнул передними лапками. – На худой конец могут и нас съесть.
– Беби слишком хорошо воспитан для этого. – Я прыснул со смеху от одной мысли об этом. – Он был другом моего отца, и он довольно светский парень. Вот увидишь.
– Может, тебе расспросить его без меня? – сказал Хепри.
Мы молча обдумали этот вариант.
Не такая уж плохая идея, решил я. Справлюсь без Хепри, зарывающегося в мою шерсть и нашептывающего мне вопросы, как у Аат.
– Нет проблем, – сказал я. – Я прекрасно справлюсь с этим расследованием один.
Но Хепри уже качал головой.
– О чём я только думал, Ра. – Он подскочил и уцепился за мою шерсть. – Забудь. Я иду с тобой!
– Я передумал, – шепнул Хепри, когда мы добрались до покоев матери фараона.
– Слишком поздно, – сказал я, прошествовав мимо стражников. – Вот и Беби.
Старый павиан засеменил нам навстречу, густые пучки посеребрённых волос блестели в мягком свете дня. Они обрамляли его голую морду, словно капюшон или накидка, из-за чего он казался вдвое больше.
Подобно Аат, он носил золотой ошейник, усыпанный драгоценными камнями, но цепи не было. Все павианы сильные, а некоторые даже агрессивные, но Беби уже давно доказал своё миролюбие. Я не часто навещал его, но, когда приходил, всегда приятно проводил время в его компании.
– Ты уверен, что он не попытается меня съесть? – шепнул Хепри.
– Тсс! – сказал я. И как раз вовремя, потому что мы наконец подошли к Беби, который радушно протянул к нам лапы.
– Ра Всемогущий! Великий кот фараона! Давненько мы не виделись. – Склонившись в низком поклоне, Беби прикоснулся лапой к моей голове в знак приветствия. Он знал, какого отношения заслуживает кот фараона, и любил соблюдать все правила учтивости. Однако его вежливый жест отправил Хепри в свободный полёт вниз, до самой моей спины, где он и поспешил укрыться.
– Ах! – Беби отстранился. – Мой дорогой Ра, ты заметил, что у тебя пассажир?
