– Вряд ли бы ему это удалось, – пропищал Хепри. – Ты слишком быстрый.
Это так. Я почувствовал прилив гордости. Я не по зубам этому тугодуму.
– Но он определённо хотел выгнать тебя из комнаты, – сказал Хепри задумчиво. – Вопрос, почему.
– Потому что он жалкое подобие учителя, – сказал я. – Таким людям не следует обучать детей. Они подают дурной пример.
Если задуматься, возможно, именно поэтому царские сыновья вели себя грубо со мной в последнее время. Честно говоря, мне больше нравилось, как со мной обращалась Тедимут. Вот она подаёт хороший пример.
– Возможно, Юйя решил, что ты собираешься напасть на горлиц принца, – сказал Хепри.
– Я был далеко от них! – По крайней мере, на расстоянии шага или двух.
– Или он что-то прячет, – сказал Хепри. – И об этом не должен знать никто, даже кот фараона.
– Особенно кот фараона. – Точно! Все фрагменты встали на места. – Но у него не вышло, Хепри. Теперь я уверен, что он виновен. Именно он взял амулет…
– Этого я не говорил, – перебил Хепри.
– Знаю. Это говорю я. Я Великий Детектив, помнишь? Совершенно очевидно, что Юйя – один из тех жалких, опустившихся типов, готовых украсть всё, что плохо лежит. И вспомни, что Ини сказала о его тётке, госпоже Нефрубити. Наверняка это она ему помогла.
– Не спеши, Ра. – Хепри соскользнул на пол. – Насколько я понимаю, у нас, по меньшей мере, три подозреваемых. То есть три группы подозреваемых. Думаю, следует проверить все детали, прежде чем делать поспешные выводы.
– Это не поспешный вывод, – проворчал я, – ответ прямо у нас перед носом.
– Сделай милость, просвети меня, – сказал Хепри. – У нас имеются Юйя и госпожа Нефрубити, так? Именно госпожа Нефрубити велела стражникам сокровищницы передать ей Око Гора. Поэтому она могла предупредить Юйя, что амулет отправят обратно, и он вполне мог подстеречь Тедимут в коридоре.
– Именно так он и сделал. Негодяй, – сказал я.
– Возможно, – сказал Хепри. – Но зачем?
– Ради золота и драгоценностей, – сказал я. – Ему нужно уплатить долги. Так он сказал госпоже Нефрубити вчера. Иби слышал.
– Но Иби говорит, что госпожа Нефрубити велела Юйя завязывать с азартными играми. Разве такой человек помог бы ему совершить преступление?
– Прикрытие, – предположил я. – Она обещала выплатить долги Юйя, помнишь? А я сомневаюсь, что она купается в деньгах. Возможно, у неё есть кое-какие накопления, о которых мне неизвестно, но скорее всего она собиралась раздобыть необходимую сумму, украв амулет.
Хепри не разделял моей уверенности.
– Думаешь, она опустилась бы до кражи, чтобы помочь племяннику?
– Если кто на это и способен, так это госпожа Нефрубити. Аат сказала, что она постоянно трещит о своих племянницах и племянниках. Она одержима своей семьёй.
– Но госпожа Нефрубити не знала, что именно Тедимут отправят с амулетом обратно. И она не могла сообщить Юйя, на кого нужно напасть, – возразил Хепри. – Это решение госпожи Шепенупет. Поэтому, возможно, госпожа Шепенупет замыслила всё это. Она не могла выкрасть украшение сама – она находилась в опочивальне Великой царицы, когда это произошло, – но, возможно, ей помогли Смотритель или Хранитель. Или оба.
– Только не Хранитель, – сказал я, хотя мне стало не по себе. Я забыл, как много улик против госпожи Шепенупет. К тому же Хранитель действительно говорил, что его мучает совесть.
– Предположим, что они украли амулет ради денег, – сказал Хепри. – Госпожа Шепенупет и Хранитель связаны со многими состоятельными людьми, и некоторые из них могли бы щедро заплатить за такую драгоценность, как Око Гора. Конечно, носить его можно было бы лишь втайне. Или разобрать на части ради золота и драгоценных камней.
Я не привык так много думать. Голова шла кругом.
– Это все наши подозреваемые?
– Нет, есть ещё один. – Хепри колебался.
– Кто же? – спросил я.
Хепри оглядел тёмный коридор, где мы находились, словно боялся, что нас подслушивают. Подобравшись поближе к моей лапе, он шепнул мне имя, которое я никак не ожидал услышать.
Глава 16
Последний подозреваемый
– Последний подозреваемый – сама Великая царица, – произнёс Хепри едва слышно. – Нам известно, что она ненавидит амулет. К тому же ей нужны деньги.
– Великой царице нужны деньги? – Я был как громом поражён. – Кто это сказал?
– Я слышал, как это обсуждали в конюшнях, – сказал Хепри. – Моё излюбленное место, – он мечтательно вздохнул. – Там столько навоза.
– Хватит про навоз, – сказал я. – Что ты слышал про Великую царицу?
– А то, что она тратит больше, чем следовало бы. Она осыпает своих фаворитов подарками…
– Кто станет винить её в этом? – сказал я. – Лично я нахожу это восхитительным. – «Особенно когда этот фаворит я».
– …и она любит украшения, – продолжал Хепри. – Достаточно взглянуть на её опочивальню. Золото повсюду! Неудивительно, что ей сложно не превышать выделенные суммы на содержание. Говорят, раньше ей удавалось уговорить фараона давать ей больше, но фараон стал намного строже контролировать траты. Один из конюхов подслушал, как Великая царица жаловалась на это своей придворной даме.
Хм… Я, конечно, слышал, что фараон жёстко контролирует расходы. Его отец и Царица-мать тратили сколько душе угодно, но фараон любил повторять, что времена изменились. К счастью, на моих угощеньях он не экономил, поэтому я и думать об этом забыл. Но, возможно, Великая царица имела больше причин для беспокойства.
– Что, если Великая царица расстроилась, что не получила тех богатств, которыми наслаждалась Царица-мать? – размышлял Хепри. – И что, если амулет стал решением её проблем? Возможно, она убедила Хранителя, или Смотрителя, или Юйя – или кого-то, о ком мы не знаем, – выкрасть его. Когда шумиха уляжется, она сможет продать амулет или даже переплавить его. Преступно замышлять подобное за спиной фараона, конечно. Только фараон вправе распоряжаться царскими украшениями. Но он ничего не узнает.
Я махнул хвостом. Не нравится мне его ход мыслей. В конце концов, Великая царица кормит меня с собственных блюд – а это признак доброго нрава, если такой вообще существует. К тому же она Великая царица фараона, то есть часть моей семьи. Я обязан защищать её.
– Аат сказала, что Великая царица любит Тедимут, – напомнил я Хепри. – Зачем же ей сваливать вину на Тедимут – и посылать за ней стражников?
– Судя по тому, что я слышал, царскую семью мало заботят слуги, – сказал Хепри.
У меня шерсть встала дыбом.
