— Овальный, — начальница цокнула языком, — а этот квадратный.
— Какая разница?!
— Такая! — завопила Лесли. — Написано овальный ковёр, значит, в кадре должен быть овальный! Ты знаешь, как выглядит овал?!
— Знаю…
— Не похоже, — она фыркнула. — Почему в вазе ромашки? — схватила букет и на квадратный ворсистый коврик упали капли воды.
— Написано — белые цветы, — я пыталась возразить. — Ромашки — белые.
— Ромашки бело-жёлтые, — Лесли поковыряла острым ноготком сердцевину цветка. — Нужны белые.
— Какие были на складе, такие взяла. Там не цветочная лавка.
— Серьёзно? — начальница скривилась. — Такими темпами ты скоро сама станешь дизайнером телеэфира. Решила меня подвинуть?
— Что?.. Я увольняюсь, если что!
— За дуру меня держишь? — она скрестила руки на груди. — Твоё увольнение не больше чем угроза. Надеешься выступить у генерального и получить предложение новой должности. Вот только ты не учла, что у меня есть зубы! — Лесли снова кричала. — Забирай это барахло и неси обратно на склад. И чтобы вернулась с нормальным реквизитом.
Сердито вбивая каблуки в пол, начальница вышла из студии. Наверняка отправится к своей подружке из финансового отдела обсудить меня. У этих дамочек языки без костей и кофе безлимитный. Могут хоть весь день болтать. Работа в команде — трёп. Нет у нас команды, каждый здесь сам за себя.
Теперь придётся на каждую «ромашку» писать бумажку, иначе новый реквизит не дадут. Я сама виновата — инициатива наказуема, но это не давало Лесли права орать. Ещё и обвинила меня. Нужно мне её место? Нет, не нужно!
Всё чего я сейчас хотела — уволиться и позвонить Дану, чтобы он увёз меня отсюда. Между прочим, меня ждёт Макс. Он хоть и хамил поначалу, но потом извинился и был милым.
К чёрту телекомпанию!
Я быстро начиркала заявление об увольнении на обратной стороне плана для четвёртой студии и пошла в приёмную большого босса. Секретарша тоже пыталась мне объяснить, что так делать нельзя, я должна отработать две недели. Грозила судами.
Ой, да пожалуйста! Подавайте в суд. В Гаагский сразу. Плевать уже, если честно. Суды — дело небыстрое. Вспомню об этом через полгодика. Проблемы надо решать по мере их поступления.
Хлопнув дверью приёмной босса, я вылетела в коридор и понеслась к выходу. Глаза бы мои больше не видели это чёртово место.
— Дан? — я задыхалась. — Приезжай, уже закончила.
— Ты в порядке? — в его голосе слышалось волнение.
— В порядке. Приезжай поскорее, пожалуйста.
Я выбежала на улицу и почему-то расплакалась. Нервы звенели. За последние несколько дней я пережила слишком много стрессовых ситуаций. Псих, брат, мама, Майкл, наркотики, клетка… Пожалуй, работа в глуши для меня сейчас единственный вариант. Видеть не могу людей! Я молодая девушка с нервным тиком на правом веке, недосыпом, измученная страхами. С меня хватит.
Я вытерла слёзы и вышла на улицу, к дороге. Носом хлюпнуть не успела, впереди показалось чёрное тонированное авто без номеров. Дан приехал очень быстро, как я и просила.
Глава 9
Я села в машину Дана и выдохнула — всё. Теперь точно — всё! Прощай ненавистная телекомпания, здравствуй природа. Ещё вчера я подумать не могла, что меня будет так тянуть в дом братьев.
— Что стряслось? — мистер псих внимательно посмотрел на меня. — Проблемы?
— Начальница, — я вздохнула. — Мерзкая дамочка.
— Могу посадить её на несколько суток. Одно твоё слово, — в голосе Дана не было и намёка на шутку.
— Ты серьёзно?
— Вполне, — уголки его губ поползли вниз. — Ты плакала.
Потрясающий мужчина! До мурашек просто. Он то грозит убить меня, то обещает свести в могилу ублюдков, которые меня едва не изнасиловали, а то предлагает посадить Лесли в клетку, потому что у меня глаза заплаканные. Интересно, он что-то из этого собирается воплотить в жизнь или просто болтает?
— Не надо никого сажать, — я закинула свою сумку на заднее сиденье и заметила там спортивный рюкзак. — В качалку собрался? — задала вопрос, чтобы съехать с темы.
— Меня не будет дома несколько дней, — Дан огорошил меня новостью. — Собрал с собой немного барахла.
— Но как без тебя? Что я буду делать? — я почему-то испугалась и почти перехотела ехать.
На губах психа появилась улыбка, и она показалась мне грустной.
— Ты сиделка Макса. Разберётесь как-нибудь… Без меня, — оплётка баранки скрипнула под мощным натиском его лап. — У меня много работы, Мия. Я буду ночевать в участке.
Мне стало очень-очень стыдно. Работы у Дана прибавилось — это точно. Пузатый коп вчера поставил условие — отпустит меня, если детектив Крей возьмёт в работу дела по наркотикам.
— Я поняла, — кивнула.
— Значит, информация, — он откашлялся. — Ежедневные прогулки по лесу с Максом — обязательная часть программы. Их нельзя пропускать. Запомнила?
— Угу.
— Дальше. Список лекарств, которые мой брат должен принимать, есть у тебя на электронной почте. Там же полный справочник с телефонами, которые могут понадобиться. Доставка, уборщики, доктор — всё. Насчёт денег не беспокойся, я оплачиваю расходы. Ну и если Максу станет плохо — сразу звонишь мне. Всё поняла?
— Да.
— Умница, — похвалил и улыбнулся. — Теперь бонус.
Мне на колени упал ключ зажигания с брелком-сигнализацией.
— Что это? — я удивлённо вытаращила глаза.
— Ключ от твоей служебной тачки. Нельзя в глуши без машины.
Я почти год за руль не садилась, но Дан прав — нельзя в лесу без авто. Вздохнув, сунула брелок с ключом в карман. Придётся вспомнить, как рулить.
— Теперь первая задача. Послезавтра к Максу придёт доктор. Он проведёт плановый осмотр, скорректирует терапию. Мы с доком давно и безуспешно пытаемся уговорить моего брата лечь в больницу на полное обследование. Это необходимо, но Макс упирается. Попробуй убедить его.
— Если он родного брата и врача не слушает, то меня…
— Ты не понимаешь, Мия, — Дан тяжело вздохнул. — Твоё мнение для Макса значит куда больше чем моё или мнение доктора. Это правда.
Удивительное рядом! Инвалид нагрубил мне, выгнал из дома… Нет, он извинился потом, и я не сержусь, но, по-моему, мистер псих жёстко ошибается, думая, что я смогу убедить его брата в чём-либо. Если Макс, конечно, сам этого не захочет.
— Хорошо, я попробую, — согласилась, чтобы не спорить.
Всю дорогу мы молчали. В машине играла негромкая приятная музыка, я дремала. Рядом с Даном хорошо, а мысль о том, что его не будет дома несколько дней, принесла грусть.
