За следующие несколько месяцев мы провели еще два эксперимента: один в июне для небольшой аудитории по Интернету и один в июле перед моей аудиторией, насчитывавшей примерно сотню человек, в ретрит-центре при Институте Омега в Райнбеке, в штате Нью-Йорк, предлагавшем курсы по развитию личностного потенциала.
После эксперимента в Райнбеке Гэри проанализировал результаты трех опытов. Они оказались интригующими. Мы получили значимые результаты после анализа первого и второго экспериментов, но третий превзошел все наши ожидания. Гэри отправил мне первый график, чтобы показать разницу между семенами, получавшими намерение, и контрольными – разница составляла 4 миллиметра. «Круто, а?»
Третий эксперимент с группой из Райнбека, самой малочисленной, показал наилучшие результаты.
Логически казалось, что чем больше группа, тем сильнее эффект, но, очевидно, размер группы не играл ни малейшего значения, во всяком случае судя по нашим результатам.
Было ли дело в особых указаниях по росту семян или в самой аудитории, состоявшей по большей части из высокомотивированных и опытных медитаторов, или даже в обстановке ретрит-центра, дававшей возможность для лучшей фокусировки, чем в обычной жизни?
Как вам скажет любой исследователь, результаты одного эксперимента ничего не значат. Это может быть чистой случайностью – артефактом, как это называют ученые. Только когда ваше исследование повторяется многократно, вы можете сказать с определенностью, что у вас имеется подлинный эффект. Так что мы должны были повторить этот эксперимент еще несколько раз, чтобы продемонстрировать, что получили нечто реальное.
* * *
Осенью 2007 года мы провели еще три «Эксперимента на прорастание»: в сентябре в городе Хилтон-Хед, в Южной Каролине, в присутствии 500 целителей, лечащих прикосновением; опять же в сентябре на конференции с участием 130 человек при Ассоциации глобального нового мышления в городе Палм-Спрингс, в Калифорнии; и в начале марта 2008 года на семинаре в доме отдыха «Кроссингс» в городе Остин, в Техасе, со 120 участниками. После шестого эксперимента Гэри проанализировал результаты формально с помощью нескольких комплексных анализов, сравнивая рост целевых семян с нецелевыми семенами на наших «Исследованиях намерения»; все реальные цели по сравнению с «целями» из контрольных исследований; и рост всех семян из «Исследований намерения» по сравнению с ростом всех семян из контрольных исследований. Гэри применял два вида статистики, главным образом, чтобы компенсировать тот факт, что некоторые семена совсем не проросли, а другие прорастали намного дольше обычного.
«Если коротко, то результаты УЛЕТНЫЕ», – написал мне Гэри 16 марта.
Если брать общее среднее значение, то семена, испытавшие намерение, прорастали значительно выше, чем контрольные семена из «Исследований намерения» (56 мм против 48 мм). Достигнутый нами эффект в «Исследованиях намерения» был статистически значимым (p<0,007), оставив только 0,7 процента возможности того, что мы получили такой результат по чистой случайности. Чтобы понять, насколько значителен был этот результат, представьте, что вы подбрасываете монетку и пытаетесь получить определенное число орлов подряд. В случае нашего эксперимента вам бы пришлось подбросить монетку 1007 раз, чтобы получить такой результат по случайности.
Целевые семена в процессе реальных «Исследований намерения» выросли значительно выше, чем «условно целевые» в контрольных исследованиях, оставив 0,3 процента шансов на то, что это была случайность (p<0,003) – все равно что подбросить монетку 1003 раза.
Но величайший эффект из всех был достигнут при сравнении результатов роста всех растений в действительных «Экспериментах по намерению» по сравнению с ростом всех растений в контрольных экспериментах. В те дни, когда мы направляли намерение, все растения в «Исследованиях намерения» вырастали выше, чем все растения в контрольных экспериментах, и выше всех были растения, испытавшие воздействие намерения, словно существовала какая-то коммуникация между всеми этими семенами в «Исследованиях намерения».
Этот эффект превзошел все ожидания, выдав показатель значимости p<0,0000001 – то есть вероятность случайности равнялась 10 миллионов к 1.
Что же это значит? Обладает ли намерение «эффектом дробовика»? Воздействует ли энергия человеческой мысли на все объекты внешней среды, а не просто на объект коммуникации? Я подумала об эксперименте, проведенном голландским психологом Эдуардом Ван Уиком, работавшим с Фрицем Поппом в Международном институте биофизики. Ван Уик поместил кувшин с простыми водорослями вблизи целителя и его пациента, затем измерил выделение фотонов из водорослей во время сеансов целительства и периодов покоя. Проанализировав данные, он обнаружил примечательные изменения в объеме фотонов водорослей. Качество и ритмы выделений значительно изменялись во время сеансов целительства, как если бы водоросли также испытывали на себе воздействие целительного намерения. Гэри записал результаты этих шести экспериментов и представил их на ежегодном собрании Общества научных исследований в июне 2008 года, снабдив краткой статьей, в которой упоминались я, Марк и Мелинда как соавторы и суммировались полученные результаты, которые были опубликованы в материалах заседания. Это была первая попытка опубликовать данные «Эксперимента по намерению», и наше заключение было недвусмысленным: «Групповое намерение может оказывать избирательные эффекты на усиление роста семян».
Я ломала голову над скрытым смыслом этого идеального малого эксперимента. Нейтральным, осторожным языком нашей маленькой статьи высказывался ряд значительных открытий о природе коллективного сознания.
Мы многократно продемонстрировали, что коллективный человеческий разум обладает экстраординарной способностью преодолевать время и пространство.
По сути, мы продемонстрировали, что разум является квантовой сущностью, обладающей способностью соединяться с другими разумами нелокально и воздействовать на материю на расстоянии.
Нелокальность представляет собой странную особенность квантовых частиц, также известную в науке как «квантовая запутанность». Как только субатомные частицы, такие как электроны или фотоны, входят в контакт, они навсегда сохраняют знание о взаимном присутствии и продолжают оказывать мгновенное влияние друг на друга без видимых причин, по прошествии любого времени и при удалении на любое расстояние, несмотря на отсутствие силы или энергии – всех обычных элементов, вытекающих из физики, которые считаются необходимыми для воздействия одного объекта на другие.
Когда частицы «спутываются», действия одной из них всегда будут влиять на другую, насколько бы они ни удалились друг от друга. Как только они соединились, измерение одной субатомной частицы мгновенно влияет на положение второй частицы. Две субатомные стороны продолжают общаться между собой, и что бы ни случилось с одной из них, то же самое или прямо противоположное случается и с другой [11].
И хотя современные физики с готовностью принимают нелокальность в качестве свойства «анархического» квантового мира, они продолжают настаивать на том, что это странная, парадоксальная особенность субатомной вселенной не применима к чему-либо крупнее электрона. Как только дело касается объектов, условно говоря, воспринимаемых невооруженным глазом, они заявляют, что вселенная снова начинает вести себя в соответствии с предсказуемыми, измеримыми, ньютоновскими законами. Несколько исследований с кристаллами и водорослями дали повод считать, что нелокальность существует в большом, измеримом мире, и даже может быть побудительным принципом фотосинтеза [12], но это свойство все еще рассматривается как исключительная прерогатива крохотных, «жутких дальнодействий», выражаясь известными словами Альберта Эйнштейна о квантовом мире.
