В те сумеречные дни, да простит отца его сын, Даррен почти не думал о наследнике. Не думал о клане. Его дракон чувствовал боль Лии, чувствовал его сомнения и тревоги - и это больше всего раздирало его душу.
Он несколько раз порывался рассказать девушке об её положении - о статусе в клане, о беременности. О том, что свадьбы у драконов совсем не обязательны - это делается лишь лаэрдами и лишь для послов других рас, для самих же драконов объявление лаэрдом Лии как первой леди замка и есть то самое абсолютное признание своей избранницы. Остается лишь ритуал, который проводится раз в году - в ночь Дракона, когда пары подтверждают свои клятвы перед Создателем и первым его созданием - Великим черным драконом.
И всё же. в первые недели после его возвращения, Лия была слишком слаба, чтобы принять свою судьбу. Фарретдин советовал не рисковать понапрасну, давая девушке возможность обвыкнуться и окрепнуть.
Не с того началась её жизнь в клане, клял себя за допущенный промах Даррен, и проявляя недюжее терпение, он делал всё, чтобы исправить эту ошибку.
Почти целую луну он не трогал свою избранницу, не раскрывал её длинные ноги для себя, не врывался в мягкое женское тело... А ведь прежде Дракон никогда не знал ограничения в женщинах... Пару раз, поглядывая на услужливых служанок, у Даррена возникала похотливая мысль попользовать тела гурий - влить в пухлые губки присмиревших эльфиек всё накопившееся у него семя, освободиться от жажды страсти, дать на время себе передышку... пока Лия не примет его окончательно.
Но Даррен каждый раз прогонял эти мысли, не желая и дальше испытывать свою судьбу: что для него простое облегчение тела, Лии покажется предательством и изменой. В замке слухи расходились мгновенно, и Дракону вовсе не хотелось одним неосторожным поступком разрушить всё то, что он с таким трудом сумел собрать.
Нет... ухмыльнулся себе Даррен. Он потерпит. Переждёт. Будет довольствоваться украденными в ночи объятиями да невинными касаниями, пока Лия сама не придет к нему, прося о нежности и страсти.
Скрыв с помощью магии дорогие для его рода артефакты, Даррен тяжелым взглядом окинул темную сокровищницу, жалея, что у него нет достаточно времени провести полную ревизию своих богатств.
- В следующий раз - обязательно, пообещал себе лаэрд, запечатывая магией вход. Хотя это и было, благодаря силе рода, лишь простой предосторожностью, но Даррен, будучи драконом, не мог не позаботься о своих сокровищах.
Проходя по бесконечным, отделанным золотом, мраморным залам, лаэрд мечтал о том, чтобы эти холодные, пустые комнаты снова наполнились жизнью - как когда - то оно уже было при его матери.
- Оживить замок подвластно только Единственной лаэрда, вспомнил Даррен слова отца, когда тот показывал ему свои владения. - Ни от кого другого ты не потерпишь своеволия, бравады или храбрости... только Единственная, пришедшаяся по душе твоему Дракону, растопит лёд в твоей душе и согреет теплом твоё драконье гнездо...
Даррен усмехнулся своим мыслям, понимая, что больше всего на свете он хотел бы услышать от Лии браваду или приступ своеволия.
- Сам виноват, - рыкнул про себя Даррен и, сделав резкий поворот, был остановлен внезапно упавшей перед ним в глубоком реверансе беременной драконницей.
- Поднимись, - глухо приказал Даррен.
- Простите, лаэрд, - молодая женщина продолжала всё также почтительно кланяться.- Простите за беспокойство, но... - Паврус, наконец - то, пришёл в себя? - приподнял бровь Даррен.
Драконница отвела взгляд.
- Лаэрд... - прочистив горло, девушка начала ещё раз. - Милостивый лаэрд эль Раддорвиер, молю вас о нисхождении к моему раненому мужу и несчастному старшему брату.
- Встань, - холодно приказал Дракон, смерив драконницу надменным взглядом.
- Значит, просить за мужа пришла?
- И за брата, лаэрд, - вскинула руки в умоляющем жесте молодая женщина. -Ингвар ведь не сделал ничего плохого. Он... он просто слишком беспокоился обо мне. Вы же знаете, как драконы переживают за свою семью.
- Это не повод рисковать моей семьёй, - процедил сквозь зубы Даррен. -Встань, Иоланта, этим ты ничего не добьешься. Ингвар получил заслуженное наказание.
- Он ведь многие годы тяжело работал, чтобы получить должность главы стражи.
- И ему придётся снова трудиться как минимум полвека, если он захочет её вернуть, - кивнул Даррен.
- ...А мой муж, лаэрд? - едва не плача, спросила Иоланта. - Что будет с Паврусом?
- Спрашивай у своих мужчин, Иоланта, - ровно ответил Даррен.
- У кого, - всплеснула руками молодая женщина. - Мой муж до сих пор не открывает глаза, мой брат пропадает на службе днями и ночами, не желая со мной говорить.
- Ты знаешь наши традиции.
- Я знаю, что не только муж должен защищать жену, - пылко возразила Даррену драконница. - Но и жена - мужа. Я знаю, Паврус очень виноват перед вами, лаэрд... - Иоланта тяжело вздохнула. - Перед вами, перед вашей избранницей ...Всё, что приключилось в замке - во многом вина моего брата... Но я прошу о снисхождении, лаэрд. Так, как только может просить беременная женщина. Мой муж не выдержит наказания плетьми - он слишком для этого слаб. А я, я уйду следом за ним.
И Иоланта покорно склонила голову.
Даррен же… Довольно усмехнулся.
- Люблю отчаянных. Считай, что ты прощена.
- А Паврус?- вскинулась Иоланта. Даррен поманил молодую женщину пальцем.
- Никаких плетей, если ты исправишь главную ошибку своего мужа.
- Какую? - спросила Иоланта, затаив дыхание.
- Лия должна была появиться в замке как леди, не как служанка.
- Да, но ведь она..., - молодая женщина осеклась, испуганно посмотрев на лаэрда. Даррен выгнул бровь. - Это практически невозможно, лаэрд!
- Но и мне простить проступок Павруса, - кивнул Даррен.
Иоланта прикусила губу.
- Я постараюсь... я сделаю.
- Чтобы ни одного смешка, ни одного осуждающего взгляда, - Даррен многозначительно замолчал.
- Да, лаэрд, - решилась драконница. Снова склонившись перед главой клана, она прошептала:
- Как скажите лаэрд.
Довольная тем, как всё вышло, молодая женщина помчалась к выходу из зала, на ходу прикидывая, каким способом можно выполнить приказ лаэрда. А Даррен же...
Глядя вслед стремительно удаляющейся драконнице, лаэрд заметил, что он ошибся в своих прогнозах на целый день. И что совсем неплохо, когда собственные подданные тебя так боятся.
Лия
Я наконец - то снова полюбила просыпаться по утрам...
Открывать глаза в неясных предрассветных сумерках, слышать мерное дыхание Дракона рядом, чувствовать его сильные ноги, переплетенные, благодаря сбившемуся подолу ночной рубашки, с моими ногами, и нежиться в уже ставших родными, горячих мужских объятиях.
