Танюшка пытается лепить снеговика, но из-за мороза снег рассыпчатый и не желает держаться вместе.
— Он не лепится! — надувая губки, возникает она. — Сделай что-то!
— Потому что мороз, — отвечаю я. — И снег…
— Но ты же Снегурочка! Ты умеешь колдовать.
— Не умею, — усмехаюсь я.
— Так попроси Деда Мороза!
— Но его же здесь нет.
— Позвони ему, — требует девочка.
— Забыла телефон, — отвечаю ей.
Вдали виднеется город. Блестящие башни центра, в одной из которых и проходил тот самый корпоратив, из-за мороза плывут на горизонте. Значит, я не неизвестно где, а совсем рядом с домом. В одном из пригородов, куда простым смертным не попасть, потому что живут там только люди с огромными деньжищами.
Человек, которого послал следом за нами оборотень, здесь, неподалеку. То сидит на лавочке, то курит. Иногда он пропадает из виду, но через какое-то время возвращается. Уж не знаю для чего он понадобился. То ли Богдан боится доверять мне дочку, то ли считает, что я оставлю её и сбегу.
Нет, не сбегу. Раз уж взяла на себя ответственность за малышку — верну её домой в целости и сохранности.
— Мне надоело. Идем проведаем Стефана, — говорит она.
— Стефана? А это кто?
— Сейчас увидишь, — говорит она и с вернувшимся задором во взгляде берет меня за руку и тащит куда-то вглубь парка.
Снега тут — хоть отбавляй. Пытаюсь остановить девочку, но та все равно лезет в сугробы. Под её весом он не проваливается, а вот мне идти трудно, к тому же сапоги недостаточно высокие для таких прогулок.
В итоге мы перебираемся на другую аллейку.
— Можно же было обойти, — говорю Танюшке.
— Так веселее, — отдыхиваясь, отвечает она. — Пошли. Тут недалеко.
Я оглядываюсь, нахожу взглядом человека Богдана. Близко он не подходит, но и уходить не спешит.
— Вот тут! — вопит малышка, склонившись к большому дереву. — Стефан! Выходи!
Вижу в снегу нору, следы какого-то животного.
— Отойди! Он может быть опасен.
— Я Стефана еще с лета знаю. Эй, Стефан! Хотела забрать его домой, но папа не разрешил.
— А ходить сюда папа тебе разрешает?
— Не знаю. Он постоянно работает. Стефан!
Девочка уже начинает расстраиваться, когда из норы показывается лисья морда, и тут же исчезает.
Наверняка где-то неподалеку есть лес и зверь прибежал оттуда.
— Он боится тебя! — вскликивает девочка, смотря мне в глаза. Достает что-то из кармана, кладет рядом с норой, опять поворачивается ко мне. — Ты же Снегурочка. Почему он тебя боится?
— Может, он просто хочет отдохнуть, — отвечаю ей.
Прогулкой она явно недовольна. То снеговика не получилось слепить, то её лесной друг не захотел выходить.
— Пошли домой, — бурчит она. — Лучше мультики посмотрим.
— Пошли, — хочу взять её за руку, но Танюшка не дается, желая идти самостоятельно.
Девочка бежит быстро, я едва за ней поспеваю.
— Постой. Подожди меня! — кричу я, понимая, что она вот-вот где-нибудь поскользнется, но Танюшка не слушает. Спеша за ней, пробегаю рядом с человеком Богдана. Он сидит на небольшом черном заборчике и будто бы не смотрит в мою сторону, глядит куда-то вдаль. Не представляю, чем он тут занимается. Не похож он на охранника, но и вряд ли какой-нибудь повар.
— Ай! — вскликивает Танюшка.
Все-таки упала. Блин. Не умею я с детьми обращаться! Черт возьми!
Подбегаю к ней, она лежит на аллейке и держится за руку.
— Болит?
— Немного, — отвечает девочка.
Хватаю её на руки, несу в дом.
— Эй! — зову хоть кого-то, но в ответ тишина. Кладу девочку на диванчик в прихожей, разуваю, снимаю с неё куртку. Кажется, перелома нет. Обычный ушиб.
Блин! Как же я за ней не уследила-то! Черт!
Оборачиваюсь и вижу неслышно подошедшего Богдана. Взгляд у него строгий, он смотрит то на девочку, то на меня.
— Иди в комнату наверху. Немного позже поговорим, — говорит он. Нет, не говорит. Приказывает как подчиненной.
Оборачиваюсь к девочке.
— Все пройдет.
— Иди уже! — оборотень не кричит, но в его голосе так и чувствуется власть.
Поднимаюсь по лестнице, наблюдая, как Богдан, присев у диванчика, говорит с дочерью. Захожу в комнату. Черт, как я могла отпустить Танюшку? Как могла позволить ей упасть?
Присаживаюсь на кровать и какое-то время смотрю мертвым взглядом в стену. Через какое-то время слышу стук в дверь. Это не Богдан, тот зашел бы без стука.
Поднимаюсь, открываю и вижу Танюшку, протягивающую мне охапку конфет.
— Как рука? — спрашиваю у неё.
— Уже не болит, — отвечает она и прошмыгивает в комнату. — Так ты у нас останешься?
— Остаться?
Танюшка кивает.
— Но мне нужно на Северный Полюс, к Деду Морозу…
— Ты не Снегурочка, — взрослым тоном прерывает меня девочка. — Снегурочка умеет колдовать. А еще у неё волосы белые, а у тебя нет.
— Ну, если я не Снегурочка…
— Ты — моя мама! — вскликивает Танюшка. — Я просила у Деда мороза маму. И он прислал мне тебя.
***
— Но я не твоя мама, — отвечаю Танюшке, на что девочка опускает взгляд в пол и всхлипывает.
— Подожди. Не плачь, — подхожу к ней, пытаюсь успокоить. Вот же, блин, и почему я не умею вести себя с детьми, не знаю, что им говорить?
Обнимаю девочку, усаживаю её к себе на колени.
— Тише. Не плачь, — поглаживаю её по золотистым волосикам.
— Я ведь просила у Деда мороза маму. И он обещал мне её подарить!
— Постой. Как это, обещал?
— Просто. Прислал мне письмо, в котором сказал, что мама близко.
Проклятье! Значит, Богдан все это планировал!
— Это письмо, оно у тебя? — поинтересовалась я, надеясь потребовать с оборотня ответ.
— Нет. Там было написано, что нужно избавиться от него, иначе желание не сбудется. И главное — не говорить о нем папе. И не показывать.
— И куда ты его дела?
— Порвала и выкинула в окно. Хотела сжечь, но Бланка увидела, что я взяла спички, и забрала их.
Это было странно. Очень странно. Если Богдан написал то письмо, то зачем говорить девочке не показывать его самому себе? Впрочем, кажется, я лезу не в свои дела. Это не моя семья, понятия не имею какие тут традиции, какие тараканы сидят в голове у Богдана Казимирова. А может, у девочки просто разыгралась фантазия? Пожалуй, я заигралась в Снегурочку, и пора бы уже вернуться домой.
