Все вокруг пришло в бурное движение, какое бывает, когда возникает нечто непредвиденное.
– Козлина, – шипела Венера, направляясь в раздевалку для переодевания.
Ее все время грызла, лязгая зубами мысль: она облажалась? Мог Шепард этого избежать? Он бы справился? Или кто-то другой. «Заткнись», велела она себе, одеваясь, чувствуя, как рука резко дергает свою же одежду, и будь та ветхой, то разорвалась бы на куски. Сердце в бешеном галопе стучало бубном, а ее распирало от злости. Все что хотелось сейчас – устранить осложнения. Найти и устранить.
Она вскрыла Руфуса, и они вычистили из него литр каловых масс, но сама печень выглядела хорошо. Почки тоже. Все кровеносные сосуды и желчный проток функционировали, как положено. Сердце и легкие приживались невероятно отлично. Провели тщательный осмотр, нашли отверстие в кишечнике. Бессмысленно вопрошать вселенную, появилось ли оно там само или кто помог. Одно ясно – вина не ее.
Она провела операцию и вернулась к своему столу только к обеду, где заполнила положенные бумаги. На столе стоял букет с розами. Симпатичная композиция в кремовых тонах. Он вызвал на ее осунувшемся лице улыбку. Похоже Андрею и в самом деле стыдно.
«Поздравляю. Хорошая работа. М. Брицкриг».
Венера подняла глаза и снова посмотрела на цветы. Приятный знак, хоть и не от мужа. Значит, Марс уже знает, и это неплохо.
Утро она провела в больнице. Шепард так и не появился.
В обед вышла прогуляться, разглядывая прохожих, витрины, машины. Летний Лондон в этом году был дождливым, улицы то и дело устилались разноцветными листьями, а кое-где уже появились первые украшения к осени в виде тыкв и рыжих цветов.
Когда она вернулась, на регистратуре ее окликнула администратор и протянула новый пропуск, забирая старый под роспись, улыбаясь при этом ярче рождественской звезды. Вокруг все готовились к празднику, украшая вестибюли и холлы клиники наклейками из осенних листьев.
– Поздравляю, – произнесла она настолько искренне, насколько разглядывала Венеру с явным любопытством.
– С чем?
Венера посмотрела вслед за ней на пропуск и с удивлением прочла рядом со своей фотографией должность «Главный хирург кардиологического отделения». Ей же оставалось работать последние недели. Не понимая, что к чему, поднялась на этаж отделения и вошла внутрь.
Не успела она пройти и пятнадцати шагов, принимая поздравления коллег, как ее сбил с ног Шепард. Мощные ладони схватили за плечи и протаранили до ближайшей пустой палаты, захлопнув за ними дверь.
– Шепард, что вы делаете? – хотелось, как минимум хорошенько треснуть его по голове.
Тот словно паук, в лапах которого оказалась долгожданная добыча, сузив глаза со злорадной улыбкой, больше походившей на оскал, прошипел, откровенно раздражая.
– Поздравляю тебя, дорогуша. Ты у нас новая звезда.
– Это шутка такая?
– Не-е-ет, что ты. Такое говорить себе дороже. Какие шутки? Сначала ты становишься без моего согласия моим ассистентом. Потом оперируешь ключевых пациентов. А затем раз, – он вкинул руки вверх, показывая дугу, уходящую в небо. – Ты главный хирург моего отделения! Моего! Какие шутки?
– Это явная ошибка. Мой пропуск в отделение трансплантологии не работает. Мне дали этот. Это ваша злая шутка?
Она и сама уже злилась, считая, что подобные выходки не могут проходить безнаказанно.
– Может реверанс сделать, за кофе сбегать?
– Шепард, дайте пройти. И не тратьте время. Хотите бегать – бегайте.
Венера попыталась пройти мимо него, но тот, хоть и был невысокого роста, рассвирепел еще больше и грубо толкнул ее на кровать.
– Не дам. Ты, шлюха сибирская. Подстилка гребанная. Это мое отделения, поняла?!
– Шепард, вы рехнулись?
Она никак не могла поверить, что у того съехала крыша, и он перешел на личные оскорбления. И тут дошло, он запретил вход в отделение трансплантологии ей сам, лично. Она с силой поднялась с кровати, оказавшись почти вплотную к распаленному от бешенства коротышке.
– Вы меня не пускали в отделение?
– Да, я.
– Теперь у меня там пациент.
– Нет у тебя ни одного пациента.
– Я все еще веду Руфуса Корна.
– Он уже выписался, дура!
Он засмеялся так, словно сказанное – самая очевидная вещь на свете, злая шутка. Она растерянно захлопала глазами, уставилась на него, слыша исступленный стук собственного сердца в висках. Может он сошел с ума? Пациенты после пересадки восстанавливаются очень долго, иногда процесс занимает до года. Она только сегодня утром его чистила в операционной.
– Физически невозможно.
Лицо Шепарда исказила озлобленная презрительная гримаса.
– Да что ты?! Ты ничего не знаешь ни о них, ни о больнице, – заорал он в своей привычной манере, брызгая слюнями и заставляя уклоняться. – Ты набитая, наивная дура!
Зачем он врет? Что за детский лепет? Она знает все о своих пациентах и сейчас имеет дело с впавшим по непонятным причинам в ярость коллегой. И срочно необходимо что-то такое сказать, что привело бы того в чувства, хотя бы временно.
– Я буду писать жалобу, прекратите орать!
– С какой радостью я вырежу у тебя органы, сука. Один за другим.
Он обслюнявил указательный палец и повел им по ее лицу, вызывая шок и буйное возмущение. Венера со всего маху залепила ответную пощечину, тяжело, обозленно дыша.
– Как только ты начнешь сосать, все поменяется, и тогда я буду радоваться.
Походу совсем слетел с катушек. Не давая пройти, он схватил ее за запястья, выкручивая, причиняя Венере боль.
– Шепард, я не главный хирург. Придите в себя!
Они боролись.
– Я видел документы на назначение, в совет директоров. Практически член семьи. Он все делает, чтобы ты дала. И когда получит, – он снова с силой толкнул ее на кровать, наклонился. Ей пришлось в деталях рассмотреть рыжее, красное от ярости лицо.
– Ты сдохнешь! Поняла?! Сдохнешь.
– Кто? – она оглянулась на дверь палаты, обдумывая, успеет ли вскочить и добежать.
– Брицкриг, тупая сука! Ты будешь ползать по полу, просить отыметь. Умолять, чтобы кто-нибудь, хоть кто-нибудь из них вставил в тебя. Я сам буду тебя оперировать, поняла?!
В ужасе она уставилась на него, посчитав, что лучше промолчать.
– В этом мире есть правила. Сильные правят слабыми. И он тебя выбирает, только пока хочет, – голос Шепарда зловеще свистел, подрагивал от гнева. – Подбор операционной, выбор лучшей в мире команды, доступ к финансам быстро кончатся, Поняла? Как только он доберется до твоей щели.
Он одарил ее похотливой улыбкой.
