Остальные цепи залегли и открыли огонь по позициям противника, находящимся несколько выше. Одновременно с ними загрохотали «гатлинги» на флангах. Фонтанчики снега и земли от ружейных пуль с такого расстояния не рассмотреть и в бинокль. Зато очень даже получается увидеть подбрасываемые комья. Что и говорить, плотность огня вышла такой, что любо-дорого. Человеку непосвященному могло даже показаться, что это вынудило чалатцев прекратить огонь.
Вообще-то доля истины в этом есть. Игорь слышал, как на общей частоте Ерохин призывал командиров проверить, чтобы личный состав лишний раз не отсвечивал над бруствером. Однако вызвано это далеко не только заботой о личном составе. Продолжи пехота наступление, и картина разительно отличалась бы. Но поливать свинцом залегшие цепи, пережигая далеко не обширные запасы боеприпасов, глупо. Вот и берегли патроны.
Работали только снайперы. Да и то не по пехоте, а по расчетам картечниц, в стрельбе которых тут же появились перебои. А там они и вовсе замолкли. Бойцы не успевали занять место наводчика, как уже падали в снег. Убитые, раненые, тут уж как кому повезет. Но обслуга таяла как снег на жарком летнем солнце. И вскоре картечницы замолчали окончательно. Не помогли и стальные щиты, которые прошивались винтовочными пулями как фанера.
Зато пехота начала перебежками приближаться к траншеям, довольно грамотно прикрывая друг друга. Вторая цепь приблизилась к первой. Даже объединившись, они не смогли восполнить убыль. Но это уже была сила под сотню человек. А там подтягивалась и третья с четвертой.
Пушки прекратили огонь, так как появилась опасность накрыть своих. Что там творится на обратном скате, им не видно, а потому попусту снаряды решили не тратить.
Наконец уплотнившиеся первые две цепи поднялись в атаку. Да дружно так. Бородину оставалось только подивиться их силе духа. Столько трупов, а главное, раненых, оглашающих окрестности стенаниями и призывами о помощи. А они как один идут в наступление. И тут же ожили пулеметы. Длинные очереди патронов на пятнадцать – двадцать, и вновь огонь словно оборвался.
Первая цепь частью полегла, частью залегла, сумев отыграть не больше полутора десятка шагов. Третья и четвертая волнами начали продвигаться вперед и также попали под сосредоточенный огонь, понеся серьезные потери. Хотя и не такие сокрушительные, как первые две.
– Ну что скажешь, Шаман? – поинтересовался Ворот.
– А что тут говорить. Пехоте однозначно карачун. «Гатлинги» уводить некому. Наш выход. Пора прибирать к рукам пушки и объяснить коннице наконец, что переть буром на пулеметы глупо.
– Че, можно вот прямо по ним пулять? – шутовски вскинулся Ворот.
– Прики-инь, – подыграл ему Шаман. – Руль, как аппарат? – уже в гарнитуру поинтересовался он.
– В порядке. Бьет копытом, – отозвался тот.
БТР находился ниже по склону, чтобы не отсвечивать раньше времени, они же втроем поднялись к излому наблюдать за происходящим. До батареи было не далее трехсот метров. Но учитывая скорость движения техники, таболатцы вполне могли успеть развернуть свои орудия. И помешать им было достаточно сложно. Уж больно много целей. Восемь орудий и более сотни человек обслуги это не шутка.
Едва оказались в бронетранспортере, как Бородин начал раздавать указания:
– Я и Игла работаем из верхних люков. Цель – артиллерийские офицеры и унтера. Дальше по обстановке. Сильно не рискуй. Как только запахнет жареным, опускайся за броню, – счел нужным уточнить Шаман, обращаясь к девушке. – Ворот в башне, Док и Волк с ПК у бойниц. Цель конница. Настя с РПК у бойницы, цель батарея. Вопросы?
Вообще-то, все уже оговорено, и неоднократно. Но повторить никогда не лишнее, это правило Игорь вынес для себя уже давно. А потому каждый раз, если на то имелась возможность, проводил постановку задачи.
– Вопросов нет. Руль, трогай, – устраиваясь поудобнее на командирском сиденье, приказал Бородин.
– Принял, – отозвался водитель.
БТР грозно лязгнул металлом гусениц, но благодаря паровику тронулся довольно плавно. Вообще получилась неплохая машина. Были, правда, мнения, что не помешало бы установить две башни. Это позволило бы увеличить контролируемый сектор или держать сразу два направления. Но идею отмели, так как посчитали, что практика доказала эффективность однобашенных машин. Да и тесно получилось бы. А тут и без того не больно-то развернешься.
Машина добралась до вершины, на какое-то время в лобовом стекле осталось только серое небо. Но потом они преодолели излом, и панорама стремительно сменилась заснеженным покровом, батареей, уже прекратившей огонь. Гусарами, сидящими в седлах и наблюдающими за захлебнувшейся атакой пехоты. Палаткой штаба и группой офицеров, обозревающих позиции чалатцев в бинокли.
Их никто не ждал. Вообще-то, идиотизм. Раз уж так уверены в своих силах, то следовало отправить разъезды. Ведь должны же были их чему-то научить прежние вылазки группы Шамана. Но ничего подобного. Столпились как бараны. Или решили, что кавалерия может понадобиться при атаке.
Кстати, не видно драгун из Зоратты. Может, Таркин все же прислушался к совету и решил держаться со своими людьми в стороне? Хотелось бы, чтобы это и впрямь было так. Им только удара в спину не хватало.
– Опер, это Шаман.
– Опер на связи.
– Не вижу взвода нашего друга.
– Не беспокойся на его счет. Полковник отправил его взвод, чтобы отсечь отход бегущим пришлым. Короче, он в бою участия не примет. Разумеется, если не случится что-то из ряда вон и нас не раскатают.
– Принял.
По большому счету Игорь отправил бы всю конницу в обход и напал на Чалату. Ведь понятно же, что основные силы пришлых выдвинулись навстречу экспедиционному отряду и защитников в поселке осталось чуть да маленько. Но у таболатцев, похоже, преобладает тактика лобовых ударов. Пуля дура, штык молодец, все дела. Только к чему держаться за старое, если условия ведения боя серьезно изменились? Ну вот не дает ему покоя этот вопрос, и все тут.
БТР заметили практически сразу. Артиллеристы засуетились у пушек, разворачивая их в сторону появившегося противника. В рядах гусар началось какое-то движение, но в атаку не бросаются. Явно ожидают приказа. А командование еще не сориентировалось.
– Руль, разворачивай.
– Делаю, – отрабатывая рычагами, отозвался водитель.
Тяжелая бронированная машина развернулась бортом и, покачнувшись, замерла, ощетинившись пулеметными стволами. Не успел Бородин высунуться из люка, как все пять стволов загрохотали разом. Поток пуль влетел в ряды гусар, сея среди них смерть и хаос. На этот раз с ними никто не собирался заигрывать. Все по-взрослому. Длинные жалящие очереди ПК и непрерывный огонь из Дегтярева, оборудованного кожухом водяного охлаждения.
Настя насела на левый фланг батареи. Огонь Поповой был по-настоящему смертоносен. Она и не думала размениваться, выпустив весь бубен одной непрерывной очередью, пройдясь по расчетам двух орудий. И насколько сумел рассмотреть Игорь, срезала порядка десятка солдат. Вот уж воистину говорят – девушка с пулеметом это серьезно.
