– Вот оно, ваше истинное лицо, – опуская оружие, произнес Таркин.
– Револьвер в кобуру, отстегни пояс и брось его на пол, – и не думая хвататься за Хайлан, потребовал Бородин.
Лишнее это. Настя и так контролирует лейтенанта. Ни к чему вынуждать его бросаться в последний и решительный. За оружейным поясом последовал карабин и дробовик. Вот и хорошо. Им только нервного клиента не хватало.
– А теперь отойдите на три шага в сторону, – вновь переходя на «вы», потребовал он. – Хорошо. Настя, убери пистолет.
Та без лишних разговоров выполнила приказ. Но все говорило о том, что она готова в любой момент воспользоваться оружием. Игорь очень надеялся на то, что это не потребуется. Ерохин недвусмысленно указал, что с лейтенантом ничего не должно случиться. Безопасник намеревался запустить свою руку в высшие круги Таболата, и Таркин должен был стать не просто первой ласточкой. Через него предстояло сделать первые шаги в этом направлении.
– Ичен, никто не собирался вас обманывать. Мы намерены полностью выполнить все пункты нашего договора. Сами посудите, нам ничего не стоит убить вас и выдать это за нападение кочевников или бандитов. Но вместо этого мы здесь вместе с вами.
– Но зачем вам моя расписка?
Выражение лица и уж тем более глаз не видно. Голос в противогазе звучит иначе. Но тем не менее вполне различимо, что приступ золотой лихорадки прошел. Таркин просто старается сохранить лицо. Отчего бы и нет. Игорю несложно ему подыграть.
– Странный вопрос. Должен же я как-то отчитаться перед своим начальством. Вдруг оно решит, что я прикарманил часть средств. Так что мы пересчитаем золото и серебро, опишем и составим акт. После чего вы напишете письменное подтверждение о том, что получили половину обнаруженной тут суммы. Затем мы доставим вас к Зоратте, где и расстанемся.
– А как же другие банки?
– Вы всерьез полагаете, что после вот такого вашего поведения я соглашусь иметь с вами дело и дальше? – покачав головой, возразил Игорь.
– Ладно. В таком случае мы пересчитаем все, и я хочу получить свою долю в золоте, – произнес лейтенант.
– Не пойдет, – покачав головой, возразил Игорь. – Мы соглашались взять часть доли медью, это так. Но речь не шла о том, что мы откажемся от золота и серебра. И уж точно не было разговора о металле, – указывая на слитки, уточнил Бородин.
– И каково решение?
– Для начала слитки делим поровну без каких-либо оговорок. Далее пересчитываем наличность. Часть, как и обещали, мы возьмем медью. Но учитывать при расчете будем только половину меди.
– Почему?
– Потому что сейчас вывезти мы сможем лишь малую часть медной монеты. Львиную долю придется оставить здесь без присмотра и вернуться за ней потом. Но мы ведь можем ее тут и не застать. А всякий риск должен иметь свою цену.
– Мне кажется, вы пытаетесь меня обвести вокруг пальца.
– Серьезно? Надеюсь, вы не забыли, что тут находится и доля моей группы? Треть от той половины, что отходит чалатцам. И это мы рискуем, оставляя здесь без присмотра свои деньги.
– Я настаиваю на честном дележе согласно договоренности. Вы и прежде знали, что груз в банке может быть для вас неподъемным.
Вот молодец. Понимает, что давить опасно, можно же и в ящик сыграть. Но отступаться от своего и не думает. Только и Бородина не в дровах нашли.
– А я не люблю, когда на меня наводят револьвер. Хотите четко по букве договора? Ладно. Оставляем здесь все как есть. Отправляемся в Чалату, формируем караван, вывозим все это богатство, после чего вы получаете свою долю, и вас доставляют в Зоратту или прямиком на Таболату. Тут уж пусть вами занимается Ерохин.
– Оставим тут охрану?
– Никого мы здесь оставлять не будем. Уйдем все вместе.
– Но вы можете вызвать ваших сюда с помощью этого вашего радио.
– И куда они поедут, не зная дороги? Плутать по степи?
– Это отговорки.
– Думайте, как хотите. Но у вас только два варианта.
– Хорошо. Я согласен.
– На что вы согласны, Ичен?
– На учет только половины меди, – недовольным тоном произнес лейтенант.
Жадность. Она такая. Ну вот как он оставит свои денежки без присмотра на неопределенный срок под охраной суеверий и страха аборигенов перед пустошами. Он ведь уже здесь. И даже без пришлых собирался сунуть свой нос в это дерьмо. Так отчего бы не найтись и другому такому смельчаку.
Вот и молодец. К слову, о том, что тут есть еще одно хранилище с личными банковскими ячейками, он даже не вспомнил. Может, не знал, а может, просто не в курсе о возможности хранения там ценностей. Без разницы. Игорь не собирался информировать его по этому поводу.
Прежде чем приступить к работе, было решено организовать переправу транспорта. Лейтенант не желал оставлять свой клад без присмотра даже на незначительный срок. Но скрепя сердце все же вынужден был согласиться.
Покинув хранилище и выйдя на крыльцо, они обработали друг друга спиртом и наконец избавились от защитных костюмов с противогазами.
Игорь вздохнул полной грудью, с наслаждением потянулся и тут же встряхнулся как матерый котяра. Надел бронежилет с разгрузкой, оружейный пояс. Глянул на ОЗК. Спирт полностью пока еще не испарился, поэтому решил дать ему еще немного времени.
В этот момент раздался гулкий винтовочный выстрел. Следом еще несколько. Вжиканье пуль, тупой и вместе с тем звонкий стук свинца о камень, визг рикошета. Короткий и пугающий вскрик Насти.
Еще не зная, откуда именно пришла угроза, Бородин упал на каменные ступени большого крыльца банка и перекатился к обломкам рухнувшей колонны. И только оказавшись в относительной безопасности, сообразил, что сжимает в руках автомат. Реакция есть, дети будут – бог весть отчего невпопад мелькнуло в голове.
Глава 27
Шоу продолжается
– Настя! – встревоженно вызвал Игорь по рации.
– Я в п-порядке, – отозвалась она с трудом.
– Настя! – а вот это уже Ворот.
В голосе едва ли не паника от полного бессилия. Он сейчас километрах в пяти, за водной преградой, и помочь ничем не может.
– Н-нормально, Гриша. Броник спас. Только б-больно очень. Синяк будет.
– Хватит любезничать! – оборвал их Бородин.
Он уже нашел ее взглядом и видел, как она отползает к дверному проему и потирает грудь. Так поступают при ушибах, но не при проникающих ранениях.
А вот Таркину не повезло. Лежит на плитах большого крыльца, мелко суча ногами и пуская кровавые пузыри. Все. Без вариантов. Даже если немедленно на операционный стол. На Земле его, может, и спасли бы, да и то в случае оказания экстренной помощи. Здешние же медики бессильны. Не удалось разбогатеть бедолаге.
