– Тогда выметайся из машины и иди на хрен. Потому что бабская дурь, конечно, дело широко известное, но я глупых людей на дух не выношу. Пошла вон!–гаркнул чернявый.
Его спутница пулей вылетела из машины и, вздрагивая плечами, видимо из-за сдерживаемых слез, побежала внутрь супермаркета.
Чернявый несколько раз ударил кулаками по рулю машины, видимо вымещая бешенство, а затем рванул с места, удаляясь от осточертевшей ему девицы, отличающийся крайне пакостным, по его мнению, характером.
Блондинка, оказавшись в торговом центре, утерла слезы, моментально выпрямившись и почему-то становясь уже не похожей на несчастную влюбленную, страдающую от разбитого сердца, и направилась прямиком к хозяйственному магазину. Там девица приобрела бельевую верёвку, длиной около пяти метров, две пары отличных крепких хозяйственных перчаток, жидкость для розжига углей и несколько тряпок, предназначенных для мытья полов.
Выждав некоторое время, девушка, оставила пакет с покупками в ячейке магазина и двинулась к многозальному мультиплексу. Изучила список идущих в данный момент фильмов, выбрала сеанс, купила билет, а затем прошла к нужному залу. Очевидно, блондинка не хотела идти домой. Возможно потому, что избегала новой встречи со своим нервным собеседником.
Всё это показалось бы, пожалуй, несколько странным, вот только оценить сложившуюся ситуацию было некому. Озадаченные своими проблемами люди, абсолютно не обращали внимания на симпатичную девушку.
Чернявый парень, тем временем, отъехав подальше, заглушил машину, достал телефон и набрал номер.
– Привет, Фома. Да, все нормально. Девчонка настроена рассчитаться сегодня с долгом. Думаю, дело срастётся. Смотри, эта ночь решит все твои проблемы разом, так что поутру я покину ваш гостеприимный городок. Да, двинусь изучать просторы нашей родины. Удачи, Фома.
Он скинул звонок, немного подумал и набрал другой номер.
– Приветствую, Сыч. Уезжаю утром, так что хотел попрощаться. Деньги пришли, все нормально. Придумаешь очередную многоходовочку, звони. Буду рад сотрудничеству. А, вот оно что… Заслуженная пенсия-это хорошо. Ну, что ж, даже к лучшему. Останусь единственным достойным профессионалом, а то, знаешь, иной раз даже бесит, что кто-то круче меня. Ну, бывай.
Брюнет отключил телефон и уставился в окно застывшим взглядом. Потом пробормотал себе под нос что-то типа "да пошла она, идиотка" и тронулся с места, включив на полную громкость музыку.
Глава XII
Я сидела прямо на холодном бетонном полу, положив под задницу какую-то старую ветошь, и изучала толстого мужика привязанного к колченогому стулу, который удивительным образом нашёлся в этом полуразрушенном здании. Вот уж действительно Боров. Всё прошло, как нельзя лучше. Мэр нарисовался в съёмной квартире чётко к озвученному времени. Принёс даже бутылку шампанского, собственно говоря на что я и рассчитывала, вместе с коробкой конфет. Стандартный набор среднестатистического кобеля, желающего поиметь сучку в первый раз. Как же все предсказуемо. Пришлось позволить немного полапать свои прелести, прежде чем, добавленный в игристое вино клофелин начал действовать. Отключившегося градоначальника я вынесла во двор, не без помощи, конечно человека, сыгравшего в моей судьбе роковую роль. На улице было темно, хоть глаз коли. Я не зря выбрала именно это место для встречи, предварительно убедившись, что фонарями здесь и не пахнет. Мы загрузили вялое тело в машину, чтоб транспортировать его на территорию заброшенного завода, нашли стул, привязали крепко-накрепко верёвкой, после чего я скинула на номер Фомы сообщение, что для их свидания все готово. Оставалось дождаться второго участника нашего душевного междусобойчика.
– Отлично.
Ильин появился ровно в одиннадцать. Надо же, какие все пунктаульные. Прямо душа радуется. Я молча достала из-за спины ТТ и направила его ровнехонько в область сердца опешившего от такого поворота событий мужика.
– Проходи, Фома. Не стесняйся.
– С ума сошла, девка? Ты хоть пользоваться этим умеешь?
Я усмехнулась и выстрелила в его коленную чашечку. Мужик завыл в голос, рухнув на пол, ухватив свою ногу руками и матерясь всеми возможными словами. Вот так всегда. Не воспринимают меня серьёзно. Приходится доказывать свои намерения конкретными действиями.
– Ты охренела, сука?!
– Я же сказала, проходи. Ты не захотел. Так что теперь, походу, придётся ползти.
В этот момент завозился очнувшийся Боров. Градоначальник дёрнулся, потом понял, что движения его крайне ограничены и вылупился на меня, сидевшую с пистолетом и Фому, корячевшегося на полу.
– Это что за херня?
Мне кажется, Ильин не очень соображал, что все происходящее реально.
– По-моему ситуация яснее ясного. Вы хотели встретиться, я вам это устроила. Мы тут в исключительной тишине и покое, если не считать завывания нашего непоколебимого авторитета.
Оба мужика принялись теперь материться одновременно, в голос понося меня по маме и по папе, а вот это зря. Не люблю, когда вспоминают моих родителей. В этот момент развивающаяся драма пополнилась ещё одним участником. Человек с невзрачным лицом вошёл в раздолбанное временем и периодически ночующими бомжами помещение.
– Сыч! – обрадовался мэр нежданному спасителю, – грохни их обоих. И бабу эту сумасшедшую, и дружка моего бывшего. Замочи. Заплачу любую сумму, какую скажешь.
– Нет! – Заголосил Фома, по-прежнему сжимая раненное колено руками. –Я дам больше. Убей жирную скотину. Дуру эту тоже.
– Слышишь, девочка, он тебя дурой назвал. Ты уж его сильно не мучай, ибо не ведает, что творит. Он же не в курсе, что ты страсть, как это слово не любишь.
Обе жертвы обстоятельств замолчали, пытаясь понять, по какой причине киллер разговаривает со мной, будто мы знаком тысячу лет.
– Объяснишь болезным, за что расплачиваются?
Я посмотрела на Сыча. Театральщину не уважаю, но, наверное, рассказать все же стоило. А то так и направятся к усопшим родственникам, категорически не понимая, за что.
– Хорошо.
Я встала на ноги, а Сыч подтащил стонущего Фому поближе к дружку, чтоб мне было видно их обоих.
– Ну, так вот, сердечные мои. Придётся нам с вами вернуться на десять лет назад. Жил в вашем городе человек. Обычный. Ни плохой, ни хороший. Просто занимался бизнесом, развивая потихоньку деревообрабатывающую промышленность. Дела у него шли отлично. Настолько, что некий гражданин по фамилии Охритько положил глаз на столь успешное предприятие. Вот только продавать владелец свое детище не собирался. Тогда вдруг начались у него проблемы. То пожар внезапный на складах, то недопонимания с рабочими, которые вдруг стали выполнять свои обязанности черти как. В этот тяжёлый момент подвернулась ему хорошенькая девочка восемнадцати лет отроду. Мужики, они ведь такие, если валиться все вокруг, обязательно нужно найти утешение, а тут юные нежные объятия светловолосой красавицы. Звали полюбившуюся бизнесмену девицу Натальей, представьте себе Носовой. Вы то, конечно её и не знали в лицо. Охритько просто дал указание, подложить под несговорчивого барыгу какую-нибудь шлюшку, способную вогнать его ещё в большие долги. Конкретная личность исполнительницы вас не интересовала. Девица эта была молодой, но крайне жадной до денег, поэтому бросилась выполнять задание с горячим сердцем. Тем более жертва её прелестей был парнем видным. Понеслись гулянки в кабаках и игра на тотализаторе. Всё закончилось предсказуемо. Однажды проигрался барыга в пух и прах, но долг отдавать не торопился. Этого ему уж точно спустить не могли. Как нельзя кстати, была у бизнесмена семья. Жена. Двое детей. Сын, пяти месяцев отроду, и дочь, одиннадцатилетний подросток. Ночью в их дом пришли ваши люди. Барыгу и его супругу сильно пытали, выспрашивая, где и в каком виде хранятся деньги. Сам то он терпел, потому что знал, расскажет, потеряет последнюю возможность спасти дело, так как сумма эта была на чёрный день, который вашими усилиями для него наступил. Но когда его жене начали отрубать пальцы, сломался. Кроме налички, приготовленной для вложений, в сейфе оказалось большое количество драгоценностей, подаренных жене, которую он, не смотря на образовавшуюся связь на стороне, все же на самом деле любил. И вот, казалось бы, что ещё надо. Забирали бы, да уходили. Но люди имели приказ, наказать барыгу по полной. В доме случился пожар. И срать всем было, что в детской спальне находился маленький человек, совершенно ни в чем не виноватый. Сгорели все. Кроме дочери, по иронии судьбы оказавшейся в данный момент далеко. Девчонка была избалована родительской любовью и сбежала в тот день к своей подруге, отдыхающей в летнем лагере. На то у неё были свои причины и к делу они отношения не имеют.
