– Ну, ты и га-а-ад, – протянула я, тут же потеряв те крохи доверия, что вопреки логике испытывала к квартиранту. – Ты мог спокойно прийти на помощь раньше, но предпочел послушать, да? Подумаешь, чужое лицо не жалко, главное, чтобы с пользой для дела?
– Не самому же тебя допрашивать было, – нисколько не смутился тот. – Тогда бы точно так легко не отделалась.
– А если бы он пальцы мне ломать начал, или ногти рвать? – пыталась я постичь всю глубину чужого нравственного падения.
Больнее всего оказалось не чувствовать ушиб на щеке или рану на шее, а столкнуться с той стороной действительности, в которой для пользы дела можно цинично оттянуть спасение утопающего, с непредвзятостью машины рассчитав, что приобретаемые выгоды того стоят.
– По-моему, ты телевизора пересмотрела, дорогуша, все было под контролем, – усмехнулся Мороз, а я почувствовала себя разменной монетой.
– Пошел вон из моего дома! – процедила я. – Тоже мне, герой-защитник нашелся!
Никита поднялся со своего места и, подойдя поближе, наклонился к самому лицу.
– Уверена? – вкрадчиво переспросил он. – Потому что других героев, не считая Женька, вокруг тебя я что-то не наблюдаю. Так что, если не хочешь бояться даже собственной тени и выходить из дома только по праздникам, да и то постоянно оглядываясь, подумай хорошенько, – Мороз выпрямился и действительно пошел на выход, как я и просила. – Когда одумаешься, звони, – добавил он уже от входной двери.
Я молчала, а что тут скажешь? Как ни крути, а Ник прав. Выбор в моей ситуации невелик – либо я принимаю его помощь, какой бы убогой она мне ни казалась, либо встречаюсь со всеми желающими «побеседовать» лицом к лицу. Но тогда непонятно, много ли от моего лица останется. А то, что выбор мне сугубо неприятен, вовсе не означает, что делать его не придется.
Тяжко вздохнула и взялась за заварочный чайник. Лучше бы конечно выпить чего покрепче, но у нас при бабушке это было не принято, а после ее смерти как-то повода все не было прикупить бутылочку-другую. Да и наследственность, если вспомнить, у меня так себе, так что может оно и к лучшему…
Итак, что мы имеем? Пропала Снегирева Юлия, которой по несчастливой случайности бабушка умудрилась вот уже несколько лет подряд сдавать квартиру. Вместе с ней исчезла настолько внушительная сумма денег, что каждый, кто был в теме, взбудоражился не на шутку. И вот в самый разгар поисков на авансцену выхожу я. Не по собственной дурости, конечно же, а с легкой руки Мороза. Что могу сказать, не велики у ребят успехи, раз они с готовностью на это клюнули. Реакции посвященных долго ждать не пришлось, и как следствие – теперь мне предстоит лечить синяки на щеке и шее и шишку на затылке.
Много ли еще отчаявшихся найти деньги сочтут нужным со мной пообщаться, и каким образом это сделают – тот еще вопрос. Мороз утверждает, что таковых будет много, и в этом я склонна ему верить, хотя лично мне было и одного Женька за глаза. А шансов на то, что беседовать будут вежливо и безболезненно, до обидного мало, если учесть, что порадовать народ мне совершенно нечем. И вовсе не по причине идейности, как некоторым в пылу азарта может показаться.
Можно конечно последовать примеру матушки и свалить куда-нибудь подальше, покуда ноги целы, но где гарантии, что любопытствующие меня и там не достанут? Да и финансов на продолжительные бега, в моем представлении, нужно немало (привет Снегиревой). Хотя, положа руку на сердце, не будь под боком Никиты и его твердого намерения приглядеть, только бы меня в городе и видели…
А так, остается надеяться, что поставила на того игрока, и ждать дальнейшего развития событий. Во всяком случае, из первой стычки Мороз вышел победителем, а это уже о чем-нибудь да говорит. Да и тот факт, что на меня он вышел раньше прочих, добавляет очков в его пользу, как и то, что в этой заварушке он представляет интересы владельца пропавших денег. Но это уже мои личные симпатии и к делу отношения не имеет. Другой вопрос – Ник не терзался сомнениями, кидая ничего не подозревающую девушку в самую гущу событий. Муки совести, похоже, ему не ведомы, везучий.
В итоге, к концу второй чашки чая пришло осознание, что выбор сделан, и обратной дороги нет. Да и был ли он вообще, этот выбор? Со спокойной совестью я отправилась спать, пообещав себе с утра первым делом позвонить квартиранту. Сон, как ни странно, был крепок и безмятежен, хотя удобоваримую позу, учитывая полученные увечья, подобрать оказалось непросто.
Проснулась поздно и, едва почистив зубы, взялась за телефон. Время клонилось к обеду, так что разбудить мужчину я не боялась.
– Слушаю тебя, моя радость, – приветствовал Никита.
С облегчением отметила, что в голосе мужчины недовольства не слышно, что не могло не ободрить.
– Вчера я погорячилась… – после непродолжительной паузы выдавила из себя жалкое подобие извинений – всегда испытывала с этим трудности.
– Из дома не выходи, я скоро буду, – Мороз не стал ждать, пока я домучаю его уши невнятным бормотанием, и повесил трубку.
Вот что значит – человек ориентирован на результат! Я думала, что будет гораздо сложнее. Выдохнула и на радостях принялась готовить омлет, сытый мужчина – довольный мужчина. Не то чтобы я была специалистом в вопросах ублажения сильного пола, но несколько прописных истин знала.
– Пахнет неплохо, – оценил Ник, едва перешагнул порог квартиры.
– Я завтракаю. Присоединишься? – постаралась я не подать виду, что усердствовала исключительно ради него. Не вышло.
– Решила задобрить? – Никита хмыкнул и направился на кухню.
Возле окна он вдруг ухватил меня за подбородок и принялся изучать синяк, который я не потрудилась замазать, со всех возможных ракурсов.
– М-да, похоже, холод не помог, – констатировал мужчина.
Я пожала плечами, потому как все могло быть гораздо хуже, не помешай Женьку Мороз, но испытывать благодарность, честно говоря, все равно было трудно. Не желая развивать болезненную тему, я промолчала и уселась за стол – омлет как раз грозил остыть. Ник последовал моему примеру и приземлился напротив.
– Все еще дуешься за вчерашнее? – проявил он проницательность.
– Что-то ты необычно разговорчив, – проворчала я, потому как оказалось – да, действительно дуюсь.
– Будешь вредничать, оставлю одну на недельку. Посидишь дома, подумаешь над своим поведением.
– Не надо, – буркнула в ответ и уткнулась в тарелку.
– В таком случае, буду рад огласить правила нашего сотрудничества. Озвучу я их один раз и повторять не стану, – Никита дождался, когда я оторвусь от омлета и сосредоточусь на нем, затем продолжил: – Главный у нас я, следовательно, я говорю – ты выполняешь, – Мороз поднял указательный палец. – На первом месте стоит результат, поэтому свои душевные переживания держи при себе. Споров, нытья и недовольства я не потерплю, – выпрямил он следующий палец и подытожил: – Как видишь, правил совсем не много, так что запомнить труда не составит. Меняться они, кстати, тоже не будут.
