– Значит, про бои без правил ты в курсе была, – перебил Ник.
– А как же, – усмехнулась Снегирева. – Серега спал и видел себя крутым воротилой, чуть ли не теневым хозяином города. Да только, скажу я вам, ничего у него не получится, кишка тонка, да и характером не вышел.
– Убит твой Серега, – огорошил беременную Ник, я с осуждением на него посмотрела.
– Как убит? – Снегирева побледнела.
– Убит насовсем, – уточнил Мороз. – Ну и кашу, скажу я, вы заварили, ребята.
– Никто из нас не думал, что все так обернется, – растерянно призналась Юлия. – Для меня главным было сбежать от Колесника так, чтобы тот не смог меня найти.
– Вот уж единственный, кого случившееся никак не взволновало, – прокомментировал Ник, явно знавший об этом Колеснике поболее моего.
– Ты уверен? – в глазах Снегиревой плескался микс из недоверия, облегчения и обиды на бывшего любовника.
– А как же. Живет себе припеваючи, жену в рестораны водит и в ус не дует. Нет ему дела до пропавшей Юльки Снегиревой. И никому бы не было, не прихвати ты расписки. Зачем они, кстати, тебе понадобились?
– Думала подстраховаться. Да и Серега без них ни в какую не соглашался, уперся рогом, и хоть ты тресни. Я и взяла-то всего ничего, их там знаешь, какая стопка у Андрюхи лежит, не думала, что он заметит пропажу. Эти расписки у него годами валяются, братец ими чуть не камин топит.
– Значит, тебе достались те, что были особенно важны, – подытожил Мороз. – Жила все это время где?
Снегирева назвала крупный город километрах в четырехстах отсюда и призналась, что сбежала туда сразу же после того, как сотрудники фонда выгрузили ее со спортивной сумкой в руках на пороге социальной квартиры.
– Пришлось конечно выдержать промывку мозгов на тему: современная женщина может все, и мужчина ей для счастья не обязателен, а скорее даже вреден. Можно подумать, я без них этого не знала. Фанатички, одним словом, – охарактеризовала благодетельниц Снегирева.
Никита продолжил:
– А сюда приехала, чтобы избавиться от моей не в меру догадливой, но по-детски доверчивой подружки, правильно?
– Нет-нет, – замотала головой Снегирева и показательно всхлипнула. – Напугать хотела, это да, признаюсь.
С минуту Никита сверлил женщину тяжелым взглядом, который, к слову, и бывалый-то не всякий раз выдержит, но Снегирева с испытанием, надо отдать должное, справилась. Ник выдержку оценил и хмыкнул:
– Будем считать, что мы тебе поверили. Значит так, сейчас я отправляю свою неугомонную подружку домой, а потом тобой займусь, – пообещал Мороз.
– Ник, – позвала я, так как была в корне со всем этим не согласна.
– Слушаю внимательно, душа моя, – пропел он, доставая из кармана джинсов самые настоящие металлические наручники. – А ты, красавица, не обессудь, – обратился он к Юлии, пристегивая ту, как ни банально, к батарее. – Но доверия моего ты не заслужила.
– Что ты делаешь! – заверещала та и принялась исступленно извиваться как уж, что в исполнении беременной выглядело скорее как конвульсии уставшего под вечер, упитанного шамана.
– Никита! – вырвался из меня всхлип, несчастную было жалко, а ребенок – и вовсе ни при чем!
– Цыц! – бросил он мне. – А ты, если не заткнешься по доброй воле, будешь сидеть с кляпом во рту, и, поверь, мне все равно из чего я его сделаю.
Снегирева подергалась еще немного, но вскоре затихла. Никита подхватил меня под локоть и, не обращая внимания на усиленное сопротивление, вывел наружу. По пути что-то набирал в телефоне.
– Никита, она же беременна, – попыталась я достучаться до Мороза.
– Я вижу, – согласился тот, так и не отняв глаз от смартфона.
– Ты же не сделаешь ей ничего плохого, правда?
– Вот скажи мне, Даша, ты хоть понимаешь, что эта беременная собиралась тебя убить прямо здесь и сейчас? – с жалостью и усталостью посмотрел на меня Ник. – И не заподозри я неладное в твоей поездке на электричке с утра пораньше, мы бы уже не смогли это обсудить?
– Да нет, она же сказала, что только напугать хотела, – не спешила я верить Морозу, хоть опыт и был на его стороне.
– Да-да, убить. Грохнуть, замочить, пристрелить, если для тебя так будет понятнее, – завелся Мороз. – Так что не надо мне тут указывать, что мне с ней делать, а чего – нет!
– А тебе вообще в этой жизни никто не указ, так ведь! – подняла голову старая обида, и я мгновенно вскипела.
– А что тебе не нравится?
– О, мне все нравится! Непогрешимый Никита Мороз как всегда прав и безупречен!
– Знаешь, могла хотя бы поблагодарить! Я трачу свое время, несусь как угорелый за электричкой, чтобы в очередной раз спасти твою задницу. Заметь, совершенно бескорыстно. А теперь остаюсь тут и разгребаю твои проблемы.
Ответить что-либо я не смогла, так как в этот самый момент на пятачке перед нами затормозила машина с местными номерами.
– Сейчас ты едешь домой, такси я уже оплатил, – взял меня за плечи Мороз и слегка встряхнул, будто это я была не в себе. – А я закончу со Снегиревой и приеду к тебе домой.
– Я тебя после такого даже на порог не пущу! – прошипела я, злясь на саму себя за то, что умудрилась втрескаться в убийцу женщин и не рождённых еще детей.
– Ложись спать, я открою своими ключами, – согласился Мороз, так и не поняв посыла.
– Забыл? Ты мне их с курьером прислал.
– Я сделал дубликат, – улыбнулся тот в тридцать два зуба, а вот я, хоть убей, поводов для веселья не видела. – Столько лет, а наивная как младенец. Может, и в Деда Мороза до сих пор веришь?
– Мне и одного Мороза за глаза, – в бессилии прикрыла я веки и почувствовала, как под ними тут же вскипели слезы. – Никит, не убивай ее, а? Если мои просьбы для тебя хоть что-то значат, не убивай.
– С ума сошла! – опешил тот и отступил на шаг, впрочем, так и не убрав рук с моих плеч. – Не собирался я никого убивать, тем более беременную бабу. Хорошего же ты обо мне мнения.
– Но ты же сам сказал, что закончишь с ней после того, как я уеду, – шмыгнула я носом, не спеша верить в хорошее. – Я точно расслышала.
– Ага, только совсем не так, как ты подумала. Так что успокойся, ни бить ее, ни тем более лишать жизни я не собираюсь. Сдам на руки Колеснику, пускай сам решает, что с чокнутой любовницей делать.
– А как же ребенок? Вдруг он действительно заставит Снегиреву от него избавиться?
– Долго ждать-то еще? – нетерпеливо проорал сквозь приоткрытое окно водитель.
– Какие-то проблемы? – повернулся к нему Мороз, одарив фирменным взглядом.
– Да нет, никаких, – тут же стушевался дядька и окно поспешно закрыл.
– Ты все поняла? Едешь прямиком домой, запираешься на все замки и ждешь меня, – Никита распахнул пассажирскую дверь и не оставил мне иного выбора, кроме как сесть в машину. – И никаких ненужных остановок, – напутствовал он то ли меня, то ли водителя. – Насчет ребенка не переживай, я расписки себе оставлю, там и от Колесника есть.
