Глава 20
Несмотря на вроде бы оптимистичный финал, прощаться с ним намеренно не стала. Сама еще не поняла, что чувствую по поводу неожиданного появления Мороза, и чем вообще оно мне грозит. На выезде из города зарядил по-осеннему неторопливый, затяжной дождь. Водитель, напуганный Морозом, начинать общение не спешил, местный пейзаж ничем примечательным заинтересовать не смог – трасса, как трасса, смешанный лес, да редкие дорожные указатели по обеим сторонам дороги, а потому оставалось лишь перебирать в голове мысли относительно этой странной, теперь уже точно законченной истории, в которую я поневоле оказалась втянута. Самым сложным оказалось отгонять те, что заставляли сердце сжиматься в болезненной надежде.
Интересно, что было бы, не взбреди Снегиревой в голову утащить те злосчастные расписки? Скорее всего, Панфилов остался бы жив, хоть по его собственным же меркам и беден, Адамович – на плаву, а я так и продолжала бы жить однообразной, скучной жизнью и страдать из-за внезапного отъезда матери – события, что на тот момент всколыхнуло весь мой устойчивый мир. А еще никогда бы не побывала в нелегальном игровом клубе, на боях без правил с настоящим тотализатором, в плену (о чем бы уж точно не сожалела) и никогда бы не узнала, что есть на свете такой мужчина с голубыми пронзительными глазами, шагая об руку с которым можно ничего не бояться. Вообще ничего. Влюбиться в него так просто и неизбежно, что ты и сама не заметишь, как давно и прочно он поселился в твоих мыслях и сердце. А вот как жить с этой непрошеной любовью, но без мужчины, к которому ее испытываешь, мне еще предстояло выяснить.
Дорога до дома тянулась долго, забирая последние силы, но, как и все в этой жизни, в определенный момент закончилась. Пока спидометр недорогой иномарки отсчитывал километры, на улице успело стемнеть. Возле подъезда горел фонарь, желтым пятном отражаясь в луже на черном асфальте. Пройдет совсем немного времени, и вместо дождевых капель в отблесках этого фонаря будут неспешно кружить белоснежные снежинки. Вот бы и человек с той же легкостью мог обновляться, сбрасывая с себя все старое и ненужное, как это из года в год делает матушка-природа.
Я поблагодарила водителя и покинула теплый салон, захлопнув за собой дверь машины, а заодно и всей этой истории. Устало поднялась в квартиру и без сил рухнула на диван. Провалилась в сон так быстро и незаметно, словно не уснула, а потеряла сознание.
Проснулась от звука отпирающейся двери и не смогла поверить в свое счастье – только один человек мог ее открыть. Сквозь шторы пробивался серый свет, а, значит, успело наступить утро.
– Дашута, дочка, ты дома? – раздался из коридора голос мамы и обрушил меня с небес на землю. Было больно.
– Мама? – прохрипела я, поднимаясь. – Я здесь, – громче позвала, пытаясь разгладить одежду, впрочем, без особого толка.
Родительница показалась на пороге, внимательно оглядела, не упустив ни единой детали – уличная одежда, неумытое от косметики лицо, бегающий взгляд…
– Ты не говорила, что возвращаешься…
– Сказала бы, если бы ты взяла трубку. Что тут у тебя происходит?
– Уснула вчера на диване, – растерявшись, поведала я очевидное.
– Не морочь мне голову, это я и так вижу!
Надо признать, в этой стильной и хорошо одетой блондинке мою милую и обычно покладистую маму было не узнать. Образ обыкновенной, разменявшей шестой десяток лет россиянки, в котором она покидала родной город, остался в прошлом, сейчас же передо мной стояла уверенная в себе, моложавая женщина, с мнением которой окружающим приходится считаться.
– Кажется, поездка пошла тебе на пользу, – потерла я лицо.
– А вот тебе – нет. Марш на кухню, будем завтракать, – отрезала новая версия мамы и оставила меня одну.
Пришлось собирать остатки воли в кулак и изо всех сил делать вид, будто со мной за время ее путешествия ничего такого не случилось, а событий последнего месяца не было и в помине. В противном случае, не думаю, что мама будет рада узнать, чем я тут занималась в ее отсутствие. Да ее удар хватит!
– С каких пор мы пьем такой кофе? – потрясла мама пачкой, принадлежавшей Морозу (рука не поднялась выкинуть), как только я вошла на кухню.
– Э-э-э, это мне на работе подарили, когда увольнялась, – выкрутилась я и подошла, чтобы налить себе чай, стараясь не смотреть при этом маме в глаза. Никогда не умела врать.
– Даша, у тебя все точно в порядке?
– Да, мам, конечно.
Мама вздохнула, не очень-то поверив, но дальше расспрашивать не стала. Отнесла наши чашки на стол, выставила угощение: купленные в аэропорту круассаны, сыр и шоколадки из Дьютифри. Я сидела и любовалась отдохнувшей и расцветшей мамой, пока она рассказывала о том, как прошла поездка. Так мы и завтракали, пока звук поворачивающегося в замке ключа не прервал нас.
– Это еще кто? – удивилась мама.
Я испуганно икнула, догадываясь кто, но, не зная, как сказать.
– Даша, лучше бы тебе сейчас действительно оказаться дома, – донесся из коридора голос Мороза. – Я мотался всю ночь, устал как собака и хочу только одного – спать.
Я подавилась куском сыра, мама продолжила невозмутимо пить кофе.
– Похоже это к тебе. Мы на кухне, молодой человек, – уже громче крикнула она.
Никиту уговаривать не пришлось, потратив секунды на то, чтобы разуться, он ворвался на кухню и уставился на нас. Стало немного приятно от того, что на этот раз я, пускай и невольно, преподнесла ему сюрприз. Выглядел Никита, кстати, на самом деле уставшим: темная щетина, покрасневшие глаза – похоже ночка у него выдалась та еще.
– Здравствуйте, – первой взяла слово мама, с любопытством изучая гостя.
– Здравствуйте, – для разнообразия оказался вежлив Мороз.
– Знакомьтесь, – пришлось проявить инициативу. – Это моя мама, Инга Олеговна, а это – Никита Мороз.
– Просто Никита Мороз? – прищурившись, переспросила мама.
– Да, – уверенно кивнула я.
– Я ее парень, – тут же вставил Ник.
– Что ж, вижу у тебя все в порядке, – похлопала мама меня по руке и поднялась из-за стола. – Пожалуй, поеду к Игорю Петровичу, мой чемодан все равно у него. Можете не провожать.
– Всего хорошего, был рад знакомству, – Мороз поцеловал ее руку, затем с готовностью посторонился.
Мама действительно вышла в коридор, а затем и из квартиры. Как только за ней захлопнулась дверь, я вскочила со стула и отчеканила:
– Ты не смеешь врать моей матери!
– В чем это я ей соврал? – вполне натурально удивился Мороз, но я-то в курсе, что он тот еще лицедей.
– Тоже мне, парень нашелся! С пулеметом наперевес! Да маму инфаркт хватит, если она узнает, чем мы с тобой занимались.
– Я не понял, тебя так от формулировки сейчас корежит? Или есть что-то еще?
