— Привет, моя дорогая, самая красивая, добрая… — и посыпалась ещё куча комплиментов в сторону подруги, что я аж глаза выпучила, зато Наташа улыбалась самой коварной улыбкой на свете.
— Логинов, успокойся уже, написала я тебе конспект, — сказала подруга, доставая из сумки папку с распечатанным, по-видимому, конспектом.
Наташа уже хотела протянуть его Вове, но тут же убрала от рук парня, которые были готовы его забрать.
— Что? — недовольно спросил он.
— Я на твой конспект убила 3 часа и поэтому отдам его тебе при одном условии, — говорит она, искоса смотря на меня.
— Китова, давай резче, скоро пара начнется.
— Ты должен придумать нам веселье.
— Чего?
— Ну, подумай, Вовочка. Там своди в кино двух прекрасных девушек, ресторан, кафе, прогулка по парку. Придумай что-нибудь, — зная Наташу, могу утверждать, что она явно любит поиздеваться над людьми ради своей выгоды, как делает прямо сейчас.
— Ладно, — вздохнув, соглашается парень, и Наташа отдает ему конспект.
— Вот и хорошо, жду до завтрашнего дня твою идею, — схватив меня, подруга потащила нас в холл.
— Увидимся на перемене после второй пары? — спросила она, на что я лишь кивнула и мы разошлись каждый к своей аудитории.
Если же подруга вприпрыжку шла к своей аудитории, то я лишь с глубоким вздохом медленно плетусь к кабинету. Как же повезло Наташе, она учится на любимой профессии — лингвист. Эта девушка с легкостью улавливает и запоминает слова на другом языке. Этот маленький вихрь умудряется совмещать разом три языка: английский, французский и испанский. Даже не спрашивайте, как она это делает. Но когда ты занимаешься любимым делом, которое доставляет тебе удовольствие, то учиться и работать становится куда легче.
Мне же приходится учиться на маркетолога по решению отца, которому я не могу возразить. Прекрасно понимаю, что папа хочет для меня только лучшего и, отправляя меня в одну из сфер рекламы, он утверждал: «Торговля всегда будет востребована, потому что…», ну а дальше я никогда его не дослушивала, потому что мне было попросту неинтересно.
Я уже давно смирилась, что не стать мне певицей, но попробовать себя в любой творческой профессии безумно хотелось. Только вот мой отец этого не понимает и даже не хочет слушать меня. Я уже отучилась здесь почти два года, поэтому пора бы засунуть в задницу свои желания и возмущения, но приходя в университет, на душе сразу становится так тоскливо и обидно. Возможно, снаружи я и девушка-одуванчик, самый позитивный человек мира, улыбающееся солнышко, но в душе…
— Эй, ты чего тут встала? — потрепав меня за плечо, спросила подруга-одногруппница, Полина.
— Да так, задумалась, — сказала я и, прогнав тоску, натянула на личико лучезарную улыбку.
— Понятно, пошли, иначе опоздаем, — говорит она и мы направились к аудитории, где встретили Вадима.
— Привет, — поравнявшись с парнем, сказали мы.
— Привет.
— Ты чего такой грустный? — спросила Поля.
— А что, я должен радоваться, когда первым у нас стоит экономика? — усмехнулся парень, отлипая от телефона и обнимая нас.
— Действительно, хотя мне нравится эта женщина. Да, она строгая, грозная, ещё та грымза, но зато её предмет знают все на уровне «отлично», — сказала я.
— Вот за что мы тебя так сильно любим, Уля, так это за твой оптимизм, ты всегда умеешь видеть во всем только хорошее, — повисая на моей шее, пропела Полякова.
— Полина, ты меня сейчас задушишь, — сказала я в голос с преподавателем, который дал разрешение входить.
Мы все расплылись по огромной аудитории. Я и Поля как всегда сели на третий ряд, пока Вадим ускакал наверх к остальным парням нашей группы.
Ни я, ни Полина никогда не разговаривали на экономике, как и остальная часть группы. Скажешь хоть слово без разрешения Елизаветы Сергеевны — сделаешь хуже только себе. Не думаю, что каждый испытывает дикое удовольствие, стоя у доски, но зато будет тебе урок на будущее — меньше болтаешь, дольше остаешься живым.
Так как моя жизнь зависит от оценок, да и сессия через два месяца, то витать в облаках невыгодно, поэтому я была погружена в знания полностью, что даже и не заметила, как пролетели все три пары.
— Девки, у меня хорошая новость! — подбегая к нам на крыльце, заявила Наташа.
— Какая?
— Вова придумал нам занятие. Сегодня ночью мы с вами едем на трассу.
— Извини, конечно, Наташка, но мне пока на жизнь хватает, проституцией заниматься не собираюсь, — сразу же сказала Полина.
— Дура, что ли?! — опешила Наташа. — Мы едем к друзьям Вовы, они на тачках гоняют!
— Умирать я тоже пока не собираюсь, — добавила девушка.
— Да никто вас заставлять ездить не будет, можете в сторонке постоять, — пробубнила подруга, явно говоря своим тоном: «ну вы и скучные, конечно».
— Тогда я не вижу смысла даже ехать.
— Полина, блин! Не хочешь и не надо, а вот ты, Савина, едешь безоговорочно! — спорить с Китовой бесполезно. Лучше я сейчас смирюсь с предстающей бессонной ночью, чем буду неделю слушать издевки Наташи.
Находиться в сторонке происходящего одной — ужасно, а находиться в сторонке происходящего с такой же подругой-занудой менее ужасно. Поэтому приходится уговаривать Полякову.
— Полина, ты не можешь оставить меня на растерзание… сколько там будет парней?
— Человек 5–6.
— Ты же не бросишь меня на растерзания 6 парням?! — умоляюще смотрю на подругу я.
— Ла-а-адно, — согласилась та.
— Тогда сейчас обе идем домой высыпаться, а ночью линяем с квартиры. Вова заедет за нами.
— Хорошо, тогда все по домам?
— Да.
— Всем пока!
Попрощавшись с девочками, я отправилась уже пешком до дома, а в мыслях придумывала план побега, потому что родители точно меня не отпустят.
Глава 2. Михаил Раймис
Переключая скорость и выворачивая руль в правую сторону, чтобы сделать резкий вираж, я посмотрел в зеркало заднего вида и взглядом поискал Адама — своего лучшего друга, который одновременно является практически родным братом для меня. Парень на пару километров отставал и я усмехнулся.
В гонках мне никогда не было равных, ведь я всегда делал это с особым усердием, с особой страстью и любовью. Просто когда я нахожусь за рулем и под пальцами чувствую неровные шероховатости кожаной обивки, мой мозг словно сам по себе начинает перестраиваться на другую, скоростную волну и я уже не отдаю себе отчета в том, что делаю.
Все виражи, повороты и особенно дрифт — дело рук моего внутреннего «я». Высокая скорость, азарт соревнования и чувство уверенности в своей победе всегда, абсолютно всегда, доставляют мне удовольствие и поднимают настроение. Наравне с этим такую же эйфорию мне может принести только спарринг, но сейчас не об этом…
