— Всё по-старинки? — чуть повеселев, спрашиваю я.
— Точняк, — соглашается Лукьянов, откидывая русую челку привычным движением назад, так как та сползла на лоб и назойливо лезла в глаза, мешая обзору. — Будь спокоен и твёрд, как просроченный пряник.
— Ага…
*****
Минут через пятнадцать в дежурную палату заглядывает врач и, хорошенько осмотрев меня, назначает специальные мази от кровоподтёков, синяков и легких ушибов, так как ничего серьёзного не произошло и мне крайне повезло, если так вообще можно выразиться. Я стремительно начал собираться, временно забив на головную боль, которая теперь лишь изредка пульсировала, напоминая о себе и заставляя от злости на самого себя сжимать кулаки.
— Молодой человек, — окрикивает меня мужчина лет этак тридцати пяти и, дождавшись, когда я оглянусь, говорит: — За руль я бы вам пока не советовал садиться ближайшие часов десять, мало ли… А так, отдых и телу, и душе и никаких физических нагрузок. Понятно?
— Ага, — киваю я, принимая полученную информацию к сведению. — Спасибо.
И мы с Адамом покидаем больничное крыло, оставляя позади все неприятные мысли, переживания и тревоги. Жизнь не стоит на месте и к ней надо адаптироваться, приспособляться, а иначе… Она сломает тебя, утопит в своём бурном потоке переплетенных нитей и человеческих судеб, что ты даже и не заметишь, как оказался на обочине с разбитым корытом под ногами, как в сказке Пушкина.
Мы идём вдоль коридора в сторону выхода, как Адам резко останавливается и виновато чешет затылок, отводя взгляд в сторону:
— Вот чё-ё-ё-рт…
— Что такое? Раздвоение личности? — с легкой иронией интересуюсь, пытаясь удержаться на том уровне, которого сумел достичь, чтобы снова не скатиться в горькую пучину того отчаяния и депрессии, что с легкостью могут затуманить сознание человека.
— Нет. Тут такое дело… Понимаешь… — мнётся парень, будто хочет что-то сказать, но сил решиться у него не хватает.
— Пока не очень, — честно отвечаю я и действительно не понимаю, что творится со всегда уверенным в своих силах и дерзким Адамом Лукьяновым. Сегодня с ним действительно что-то не то.
— Тут были Наташа и… Ульяна. Прости, бро, но удержать их от похода сюда я не смог, — наконец признался парень и его глаза перестали искать пятый угол, шестую дверь в данном коридоре.
— Что?! — ошеломлённо выдыхаю, понимая, что всё идёт против меня и рушится буквально на глазах.
— Но ты это, не переживай. Они уже ушли! — говоря это, Адам открывает дверь, ведущую из здания на парковку и мы выходим на улицу.
Пройдя пару метров, застываем при виде двух девушек, стоявших возле моей машины и карауливших, как не трудно догадаться, именно нас.
— Ушли, говоришь?! — шиплю я, пока Адам отходит от меня на несколько шагов в сторону.
— Я думал, что да.
— Миша! — тем временем подбегает ко мне Ульяна со слезами на глазах и приникает к моему телу в сильных объятиях.
Печень ещё побаливает, но это не так страшно по сравнению с тем, что я хочу её обнять и… не могу. Я для себя уже всё решил и подвергать девушку опасности с моей стороны слишком глупо и эгоистично. Кулаки так и сжимаются в попытках удержать руки на месте и не прижать девушку к себе ещё сильнее. Сукааа! Чертов Слава, чертов бокс и чертова жизнь в целом! Ненавижу!
— Миш? — еле слышно выговаривает девушка, поднимая на меня полный надежды взгляд и от этого я чувствую себя полным мудаком ещё больше.
— Нам надо расстаться… — на выдохе произношу я и отстраняюсь, отступая от Савиной на несколько шагов назад.
В душе — полный вдрабадан, в сердце — море осколков и крови, а по жизни… А по жизни я просто неудачник!
Я иду в сторону машины Адама, как в спину мне прилетает удивленный вопрос:
— Что?
— Прости, — из последних сил произношу я, чтобы сейчас не сорваться и не усугубить ситуацию ещё хуже. Хотя, кажется, уже больше некуда.
— Ты злишься на меня за то, что я пришла сюда без твоего приглашения? Я не понимаю. Что происходит? Это какой-то розыгрыш?! — на эмоциях выкрикивает девушка и мое сердце, и так уже истекающее кровью, продолжает сжиматься от ненависти к себе ещё больше.
Крепко зажимаю глаза и, переведя дыхание, просто говорю:
— Прости… Нам надо ехать.
— ЧТО?! — Ульяна просто взрывается от моих слов и, не сдерживая себя в выражениях, добивает меня: — И это всё?! Вот так вот?! Просто «прости» и ты уходишь?! Разве тебе не больно?!
Мне больно. Мне очень больно, но… Это не из-за моей прихоти и безопасность девушки куда важнее для меня сейчас, чем собственные чувства. Тем более в такой ситуации, в которую я влип по самые уши.
«Месяц. Всего лишь месяц», — напомнил мысленно себе и отцепил прохладную ладонь дорогой для меня девушки, в последний раз прикасаясь к ней и запоминая каждое ощущение, каждый отклик моей души и удары сердца через раз.
Слёзы, скатываемые по лицу Ульяны, добили меня и когда к нам подходит ничего не понимающая Наташа, Савина лишь тихо, но зато как серьёзно выговаривает:
— Ненавижу тебя! Просто ненавижу!
— Прости, — в очередной раз говорю я, будто бы это что-то может что-то исправить.
— Что происходит? — вклинивается Китова, но я и так достаточно здесь уже задержался и времени больше у меня нет. Иначе просто я больше не выдержу…
— Так будет лучше, — сухо обрываю я всю эту возникшую сцену и, подтолкнув Ульяну в сторону Наташи, привычным движением ныряю в салон тачки друга и мы быстро уезжаем от бойцовского клуба.
Мысли не отпускают меня, ненависть бурлит в крови и слова сами, непроизвольным шепотом срываются с моих губ:
— Я сам себя ненавижу за всё…
*****
Три дня спустя
— Мих, ты сегодня будешь на тренировке? — задаёт вопрос Лукьянов, стоит нам только покинуть стены нашей альма-матер и оказаться на свежем воздухе.
Парковка забиты машинами под завязку, многие ребята, такие же как и мы, выходят с последних пар и разминают затёкшие косточки, греясь на теплом июньском солнышке.
— Да. У меня нет другого выбора, сам знаешь, — отвечаю я, взглядом выискивая свою малышку.
Синяя Ауди А8 припаркована аккуратно, отливая на солнце настоящим аквамарином, но не это сейчас привлекло мое внимание.
— Что за х.? — довольно резко вырывается из меня мат, но всё правильно. И реакция моя более чем оправдана: какие-то пацаны с баллончиками краски в руках стоят и, совсем без страха, разукрашивают мою малышку разными рисунками и надписями, «Козёл!» из которых — самая невинная.
Я быстрыми шагами преодолеваю расстояние от крыльца до своей машины, Адам неотступно следует рядом, но когда мы подходим ближе, я просто в шоке стою и смотрю на малолетних пацанов. Один из которых — Костя. Савин Костя, младший брат Ульяны.
