— Не понял.
— Я не прошу тебя покупать мне её. Найду где-нибудь небольшую студию недалеко от дома. Летом возьму работу, а когда начнётся учеба, буду оплачивать с полноценной зарплаты с лета, и найду себе подработку, на которую буду ходить после учебы.
— Чем же тебе родной дом не угодил? — непонимающе фыркает он, пытаясь сдерживать свое недовольство.
— Пап, я знаю и вижу, что тебе не нравится эта идея, но… — я подошла к нему поближе и, обнимая, сказала, — я выросла. Мне уже девятнадцать и уже меньше, чем через полгода, мне исполнится двадцать. Я не хочу сидеть на вашей с мамой шее всю свою жизнь. Тебе не кажется, что меня пора отпустить в свободное плаванье?
— Нет, — нехотя бурчит он.
— Вы с мамой научили меня всему: как готовить, убираться, стирать, оплачивать квитанции за квартиру… а экономика и вовсе научила меня располагаться деньгами правильно, — я видела, что совсем близка. Глыба льда почти растоплена. — Ты должен научиться слышать меня и отпускать. Я не маленькая и всё смогу… а если ошибусь где-то, то на будущее просто сделаю вывод и когда столкнусь с этим ещё раз, уже буду знать, как действовать. Разве не такой самостоятельности вы пытались научить Костю два года назад?
— Ульян….
— Пап! — папа вновь хотел было начать огромные тирады, но я его оборвала, — Хочешь ты этого или нет, я все равно сделаю по-своему. И не смотри на меня так, это вообще-то твои гены!
— Ладно… — вздыхает он, — Учти! Мы ещё вернемся к этому разговору, дорогая моя. А сейчас, солнышко, тебе придётся позвонить своему Мише….
А вот к этому я не была готова. От слова совсем!
— В смысле, звонить?! Зачем звонить?! Для чего?! — запаниковала я, на что папа лишь широко заулыбался и на его лице заиграли злорадные нотки.
— Ну как, ты подала от слов Миши заявление в полицию и теперь ведется дело. Тебе не кажется, что будет очень странно, если он сам не будет об этом знать?
Об этом я, к слову, тоже не думала…
— Поэтому твоя задача сейчас позвонить ему и, во-первых, поговорить, чтобы все рассказать, а потом отправить его на разговор с Юрием и Андреем.
— Па-а-а-а-п…., — состроив глазки котика из Шрека, молила я.
— И этот человек пару минут назад стоял и говорил что-то о взрослой и самостоятельной жизни… — усмехнулся он и последовал на кухню, где налил нам чай.
— Это другое! — следуя за ним, доказывала я.
— Прости, солнышко, но это дело придётся сделать все-таки тебе, — сказал отец и, забрав свою кружку, ушел в спальню, оставив меня наедине.
Только мои ноги делают шаг в сторону кухонного гарнитура, как об одну из моих ног трется что-то маленькое и мягкое.
— Привет, Абрикоса! — поднимая уже подросшую кошечку, залепетала я.
Стояло рыжему комочку оказаться на моих руках и замурчать, как тело наполнилось теплом и уютом, которого, к слову, без мамы в этой квартире не было уже давно. Я безумно успела соскучиться по этой чудной девочке, что сейчас лапками мнет мне грусть. Забегалась в хаосе проблем, что совсем позабыла о ней.
Опустив Абрикосу на пол и взяв кружку с уже теплым чаем, я устраиваюсь на кресле возле окна и, взяв телефон, начинаю гипнотизировать черный экран. Руки просто не поднимаются на кнопку вызова, поэтому приходится делать это через силу.
— Алло… — спустя несколько долгих гудков, из динамика, наконец, послышался хриплый голос парня.
— Привет, — тихо сказала я и ко мне на колени запрыгнула Абрикоса.
— Ульян…
— Да, знаю, нам надо поговорить…. Но не сейчас. Надеюсь, ребята тебе всё рассказали. И не злись на Костю, он помогал мне только из благих побуждений, — вздыхаю я.
— Уль, я…
— Миш… пожалуйста, дай мне сказать…
— Хорошо, — тяжело вздохнув, говорит он.
— Когда ты бросил меня, то сначала было больно. Чувство обиды затуманило глаза и все такое. Но потом я поняла, что что-то здесь не так. За тот короткий период нашего знакомства, я не знаю тебя на сто процентов, но я точно знала и знаю, что ты бы просто так не сделал мне больно. Как-то ты говорил, что я умная и я не могу с тобой не согласиться. Я проанализировала всех, кто бы мог знать, что произошло, и по всем фронтам выиграл Костя. Узнать правду не было так сложно, как вытащить всё из черной дыры, которая все больше и больше засасывала окружающий мир.
— Это я во всем виноват…
— Не во всем, лишь в том, что не рассказал мне.
— На тот момент у меня не было других вариантов, как вытащить из этого дерьма себя, не втягивая тебя.
— Это уже другой разговор. Сейчас мне кратко нужно ввести тебя в курс дела.
И тут разговор был чисто деловой. Я говорила — он внимательно слушал. Он задавал вопросы — я отвечала. Не буду скрывать, что Раймис не пытался затронуть тему личного, но я умело уходила от разговора, по окончанию которого мы договорились встретиться через три часа в отделе полиции, где он будет давать свои показания.
— Можно спросить у тебя кое-что? — обуваясь в прихожей, спрашивал папа.
Я кивнула.
— Ты сейчас едешь в участок для того, чтобы ещё раз дать свои показания и подтвердить слова Раймиса, или просто чтобы быть рядом с ним?
— Оба варианта, — накинув на плечи летний бежевый кардиган, ответила я, — Такой ответ тебя устроит?
— Сделаю вид, что да, — закрывая квартиру, улыбнулся он.
Не стала как-то наряжаться, чтобы привлечь внимание Миши. Мне это попросту не нужно.
На мне был кардиган, джинсовые шорты и простая белая футболка, а на ногах летние босоножки на невысокой платформе.
Выйдя на улицу, мы с папой тут же погрузились в его машину и двинулись воплощать наш коварный план по возвращению мамы и семьи в целом. До встречи с полицией ещё три с половиной часа, поэтому времени не так много. Надо успеть сделать все!
Купить цветы… заехать в супермаркет за продуктами… найти плед и ещё кучу дел!
— Куда поедем сначала? — выезжая на главную дорогу, спрашивает папа.
— Можно заехать в ближайшей торговый центр и купить сначала все принадлежности. Потом подтвердить бронь. А после нам нужно будет поехать в участок.
— Хорошо, тогда так и поступим, — поворачивая вправо, серьезно сказал отец.
Я видела, что настроен он решительно. И это просто не могло меня не радовать…
Глава 31. Михаил Раймис
— Миша… Миш! С тобой всё в порядке? — подошёл ко мне ближе Андрей и потряс несильно за плечо, тем самым давая мне прекрасную возможность придти в себя, в то время как Адам и Костя сильно спорили, выясняя, кто в данной ситуации прав, кто виноват.
— А, да. Всё в порядке, — кивнул я, устало потирая переносицу и прогоняя сейчас неуместные и лишние мысли, которые не давали мне ясно мыслить.
