‒ Жалкий котёнок, оказывается, не такой уж и жалкий, ‒ ухмыляется, и лишь на секунду на дне голубизны проносится что-то опасное, острое, что должно заставить насторожиться. ‒ Садись, ‒ указывает на стул. ‒ Зовут как?
‒ Арина.
‒ И как же ты, Арина, оказалась так далеко от дома, да ещё и в день собственной свадьбы? ‒ белёсая бровь подскакивает.
Усаживаюсь на стул, подогнув ноги:
‒ Проснувшись сегодня утром, я совсем не ожидала…
‒ Стоп. Факты. Основные события. Кратко. По делу, ‒ открывает окно, подкуривая сигарету.
‒ Сегодня я должна была выйти замуж, но застала своего жениха, занимающегося сексом в туалете ЗАГСа с моей сводной сестрой. Сбежала, поймала такси, которое привезло меня в незнакомый район. Денег не было, поэтому таксист предложил расплатиться… натурой, ‒ мужчина хмыкает. ‒ Потом на меня напала собака, порвала платье, а когда убегала, упала, сбила колени, ладони и окончательно уничтожила свой свадебный наряд. Попала под ливень. Вымокла до нитки и в довершение, вы окатили меня из лужи.
‒ Насыщенный день.
‒ Чересчур.
Неловкая пауза. Он докуривает, с силой тушит окурок в пепельнице.
‒ А вас как зовут? ‒ решаюсь спросить.
‒ На «ты». Глеб.
‒ Глеб… ‒ улыбаюсь, мысленно растягивая его имя. ‒ Глебушка, ‒ нестерпимо хочется произнести его именно так ‒ плавно, тягуче.
‒ Не смей. Только Глеб. Никак иначе, ‒ резко обрывает меня.
‒ Хорошо. ‒ Его дом ‒ его правила. Я лишь временная гостья. ‒ Можно позвонить?
‒ Телефон на зарядке. Как только оживёт, сделаешь звонок. ‒ Усаживается напротив. ‒ Кстати, кому?
‒ Позвоню подруге. Она сразу приедет за мной.
‒ Подруге? Странный выбор. Как же жених?
‒ Думаю, после сегодняшних событий у меня нет жениха, и будущего мужа нет. Отцу звонить не хочу. Сегодня. Наверное, дома творится настоящий хаос с разборками и взаимными обвинениями. Не желаю быть участником.
‒ Обвинениями?
‒ Мой родитель хотел заручиться поддержкой отца моего жениха. Так сказать, сделка, скреплённая браком, ‒ поднимаюсь и, получив одобрение заглянуть в холодильник, наливаю в стакан сок. ‒ Я могла отказаться, но мы с Олегом друг другу понравились. Завязались отношения, а затем всё логически дошло до свадьбы. Но сегодня он сам всё перечеркнул.
‒ Кого трахаешь, на том и женись, ‒ смотрю вопросительно. ‒ Это я к тому, что сделка останется в силе, если твой, уже бывший жених, поведёт в ЗАГС твою сестрицу.
‒ Нет. Катя лишь падчерица. К тому же, появилась в нашей семье всего пять лет назад. Где гарантия, что папа завтра не разведётся с её матерью?
‒ Хм, верно мыслишь, ‒ одобрительно кивает, ‒ а родная кровь никуда не денется.
‒ Да… ‒ вздыхаю, Тревожный звоночек не даёт покоя: а что, если отцу плевать на мои желания и чувства, и мне всё равно придётся стать женой Евдокимова? Встряхиваю головой, чтобы отогнать противные мысли, переворачивающие внутренности.
‒ Только без сырости.
‒ Что?
‒ Если собралась снова реветь ‒ не советую. Терпеть не могу, ‒ фыркает, поднимаясь и отходя к окну. ‒ Что, Арина, слюни пускаешь по своему несостоявшемуся браку? Принц на белом коне не оправдал ожиданий? Девичье сердце разбито, и теперь тебя ожидают долгие месяцы страданий? ‒ усмехается, и, кажется, даже бросает презрительный взгляд, ожидая всего, что перечислил. Его слова подстёгивают в желании быть выше, уверенно опровергнуть каждое слово Глеба.
‒ Между нами была симпатия, и даже влюблённость, но не любовь. Мне просто обидно, что так со мной поступил человек, с которым я… ‒ «спала» почти добавила, но вовремя осеклась, поймав заинтересованный взгляд нового знакомого. ‒ Я вполне стойко перенесу данную ситуацию, вычеркнув из своей жизни козла по имени Олег.
‒ Так хреново трахался?
‒ Ч-что?
‒ Слёзы не льёшь, и даже не планируешь, ‒ в воздухе обводит пальцем моё лицо. ‒ Вполне ровно утверждаешь, что быстро распрощаешься с мыслями о женихе. Любви не было ‒ понятно, могу предположить, что и секс был не фонтан.
‒ Не твоё дело. ‒ Поджимаю губы, отвернувшись, смотрю в одну точку, всё же чувствуя на себе обжигающий взгляд. Не могу же я признаться первому встречному, что понятия не имею, что означает этот «не фонтан».
‒ Так, ладно, ‒ вновь усаживается напротив, сцепив пальцы в замок, ‒ и что же ты собиралась делать, когда сбежала из-под венца?
‒ В смысле?
‒ План у тебя был? Куда отправиться? Как зализывать раны?
‒ Ну… если бы смогла, добралась до подруги. После рванули бы с ней куда-нибудь в клуб, чтобы оторваться по полной и забыть все ужасные события этого гадкого дня.
‒ Так банально?
‒ Банально ‒ для тех, кто там завсегдатай, а для меня несколько часов на танцполе ‒ праздник, дарованный раз в год на день рождения.
‒ Тебя в обычные дни наручниками что ли к батарее пристёгивают?
«Почти» едва не срывается с языка, но я вовремя себя останавливаю. Даже Настя не знает всех подробностей случившегося шесть лет назад, а Глеба я вижу впервые, ничего о нём не знаю. Конечно, можно представить, что мы два, совершенно незнакомых пассажира в одном купе поезда, и наши дорожки разойдутся, как только я покину его квартиру, но рисковать не стоит.
‒ Просто отец ограничивает свободу передвижений. На учёбу, с учёбы, в кафе, развлекательный центр и любое другое место, всегда сопровождает охранник. У меня есть единственная подруга ‒ проверенная и благонадёжная, с точки зрения отца.
‒ Ни хрена себе, ты проштрафилась, Арина! ‒ смеётся, укутывая в хриплые низкие нотки своего голоса.
‒ В смысле?
‒ Такие штрафные санкции можно схлопотать только после знатного косяка.
‒ Не в этом дело… Точнее, провинилась не я, ‒ мнусь, пытаясь сформулировать мысль, ‒ но расплачиваться мне. Запутанная история.
Вмиг Глеб становится серьёзным. Неловко, насколько скрупулёзно мужчина блуждает по мне взглядом, вгоняя в краску.
‒ Ладно. Допустим, вы поехали в клуб. Дальше? Сделала бы что-то из ряда вон выходящее?
‒ Обязательно!
‒ Совершила бы кучу глупостей?
