Я ворвалась в палату. От негодования у меня дрожали руки. Парень сидел в ногах у бессознательной девушки. Я зло усмехнулась. То есть он даже не дождался, когда она придет в себя.
– Я б на ее месте послала тебя далеко и надолго! – рявкнула на всю палату. – А в глаза ей такое сказать будет стыдно? Или боишься, что получишь леща? Я бы дала. Хорошенько так. С размаху. Это мерзко – так поступать. И слишком низко для настоящего мужчины. Хотя после услышанного я и мужчиной тебя назвать не могу.
Я даже не сразу обратила внимание, что обращаюсь к незнакомцу, презрительно «тыкая».
Парень изумился. У него нервно дрогнули губы. А ведь хорош собой, паскуда. И брови черные, и глаза как уголь, и кожа, словно с картинки писали. А какая редкостная сволочь. Меня всегда радовало, что я не западаю на писаных красавцев.
– Вы кто? – удивленно спросил он.
– Отсутствующие у тебя совесть, мужество и преданность, – сказала, ощущая, как лед моей магии появился и в голосе. – Худшее, что можно сделать, – это бросить девушку в такой момент.
– Вас это не касается, – прохрипел он.
– А вам, я считаю, здесь больше нечего делать. Покиньте палату! – Я указала на дверь.
Парень покрылся красными пятнами.
– По какому праву вы говорите со мной в таком тоне! – повысил голос. – Вы знаете, кто я?
«Если еще один представитель правящей династии, я с ума сойду. Слишком уж их много на меня одну».
Вопросительно уставилась на него.
А он, кажется, не понимал, чего я на него так смотрю.
– Так и будете прожигать во мне дыру?
– Я жду, когда вы представитесь. Кто же вы у нас? – Я все-таки решила чуть сбавить обороты и перешла на «вы».
Парень растерянно моргнул. То есть, судя по всему, я должна была узнать его по одному устрашающему взгляду. Но все пошло не по плану, и он вскинул горделиво голову и торжественно произнес:
– Я Райд Гойнер.
– Ни о чем, – сообщила я, облегченно подумав: «Не принц, и уже это прекрасно».
– Что значит ни о чем?! – Возмущение так и выплеснулось на меня из широко распахнутых глаз.
– То и значит. Ваше имя мне ни о чем не говорит.
– Мой отец – глава казначейства. У него десяток наград за заслуги перед королевством и народом.
Я не стала углубляться в мысли, за что могут дать награды казначею. Спокойно выдержала негодующий тон молодого человека.
– Это всего лишь ваш отец. А кто вы? За что лично вас я должна уважать и относиться почтительно?
– У меня знатный род! Уже одно это должно вызывать у вас уважение.
– Ми? – раздалось вопросительное, и на свет божий выполз, зевая, фамильяр. Перебрался на мое плечо. Оглянулся. Увидел молодого человека. Выпрямился, выставив вперед лапку. Презрительно смерил взглядом Райда Гойнера.
– Ми! – сказал скривившись.
– То есть уважать все же не за что? – спросила я у фамильяра.
– Ми, – был однозначный ответ.
Молодой человек стал бледным, и щека дернулась. Он вытянул руку, указывая пальцем на зверька.
– Это… Элькат!
– Не тычьте в моего фамильяра пальцем. Это неприлично, – подметила я. – А вы только что говорили, что относитесь к очень почетному роду. Так будьте любезны, ведите себя соответственно.
– Ми! – топнул лапкой элькат, поддерживая меня.
– Сейчас же избавьтесь от него! – взвизгнул парень. – Он смертельно опасен!
– Просто очень-очень! – согласилась я. – И если вы сейчас же не уберетесь из палаты, то есть вероятность испытать это на вас. И тогда ваш статус и родовитость сразу станут несущественными. Ибо мертвым они ни к чему.
Напыщенность Райда Гойнера тут же сдулась. Он изменился в лице. Подпрыгнул и торопливо выскочил.
– Редкостный козел, – сказала я, когда за молодым человеком захлопнулась дверь.
– Ми, – подтвердил элькат, полностью согласный со мной.
Я прошла к Хьюди. Присела на краешке кровати. Заглянула в лицо. Девушка походила на спящую красавицу. Тонкие черты лица, бледные губы.
– Она вообще живая?
Ми спрыгнул ей на грудь и прислушался.
– Ми! – кивнул. Жива.
– А она красивая. Даже в таком виде. – Я вздохнула. – Жаль, что потеряла магию. Хотела бы я, чтобы та к ней вернулась, и тогда посмотреть на морду этого напыщенного индюка. И жаль, что она без сознания. Я так хотела спросить ее о встрече с личем.
– Ми! – Элькат оживился, поднял на меня взгляд.
– Что?
– Ми! – Он поставил лапку ее на сердце. – Ми, ми, ми… – затараторил быстро.
– Я не понимаю!
– Ми! – Он начал злиться.
Подпрыгнул, хватая меня за руку, и положил ту на сердце Хьюди.
– Что ты хочешь?
Фамильяр сел на круглую задницу и сложил лапки в дзене.
– Ми-и-и… – затянул мантрой.
– Мне повторить?
– Ми.
– Ми-и-и… – затянула я.
– Ми! – возмущенно произнес элькат и покрутил у виска.
– Да что ты хочешь?
Он вздохнул. Встал. Уставился на меня глазами-пуговками, обреченно покачал головой.
– Ми, ми, ми.
– Я тебя не понимаю.
Он почесал затылок.
И вдруг демонстративно упал на спину. Прикрыл глаза, положил себе лапку на грудь и затянул:
– Мииии… – После чего распахнул глаза, радостно улыбнулся и, подскочив, выдал. – Ми!
До меня дошло.
– Мы можем ее привести в чувства?
Фамильяр отчаянно закивал.
– Но что-то нужно сделать?
– Ми!
– Положить руку на сердце и…
Он прикрыл глаза и снова затянул.
– Ми-и-и…
– Я должна сказать некое заклинание?
– Ми!
Ладно, попробуем. Рука и так уже лежит где нужно. Я глаза прикрыла и попробовала поднять магию и услышать ее. Элькат сел рядом, положив лапку на мою руку. И тут произошло это. Я ощутила нашу связь. Именно она подтолкнула мою магию. Заклинание выплыло само, отчетливо выговаривая:
– Инсо верита тарсани тартирон ипресио. Амбиро тари. Тари олилор.
Эти слова были не такими, как обычные заклинания. Я почувствовала это сразу. Нечто очень-очень странное. Как будто магия поднялась из самых низших слоев. Затопила все сознание и поползла под кожей. Пальцы начало щипать. Горло сжал спазм, такой, что я едва шептала, но точно знала, заклинание необходимо договорить.
