Как, собственно, и женитьба Рахмета Саюмова на Алии Байкуловой.
Я не стал скрывать от будущего партнера историю с его будущей невестой. Естественно, в самом начале проверив все, что мне рассказала Наира.
Это оказалось несложно, в самом деле. Девушек видели многие в тот вечер, начиная от водителя такси, который запомнил неуверенность и испуганные вопросы моей жены и развязное поведение ее сестры, и заканчивая людьми на танцполе и барменом в том кабаке, где девчонок опоили. По многочисленным свидетельствам, Алия Байкулова была там частой гостьей, причем, вела себя развязно, общалась со многими мужчинами… А вот Наю там никогда до того вечера не видели… Уже одно это можно было бы принять за свидетельство правдивости моей жены. Если б мне пришло в голову в ней сомневаться.
Но я не сомневался. И не сомневаюсь.
Просто Саюмов — не я. И ему нужны доказательства.
Я их предоставил.
После этого, естественно, речи о женитьбе не шло.
Рустаму Байкулову пока еще не сообщили об отмене, сначала необходимо решить более насущные вопросы… Такие, как сотрудничество двух самых крупных компаний не только в стране, но и за ее пределами.
Потом, когда утрясутся все моменты, когда будет объявлено в прессе, начнется рекламная кампания… Можно будет уже и остальные точки над i расставить…
Все же, так как Байкулова планировали вводить в бизнес и в будущем выделять ему долю, как родственнику и управляющему, то знал он достаточно много для того, чтоб, при обиде, слить информацию конкурентам.
Это не то, чтоб могло навредить, нашему тандему мало что могло навредить, но предусмотрительность не бывает лишней…
— Отметим? — предлагает Саюмов после того, как мы ставим подписи в договоре сотрудничества.
Я киваю. Не согласиться будет невежливо. И неправильно.
— Но я не могу задерживаться, надо домой.
Саюмов понимающе усмехается:
— Да, медовый месяц… Сладкое время…
Я смотрю на него, тщательно следя за тем, чтоб на лице не расплывалась улыбка, киваю сдержанно:
— Да, согласен.
— У тебя красивая жена, — спокойно замечает Саюмов, философски наблюдая, как помощник обновляет напитки, — и характер хороший? Несмотря на то, что воспитывалась не в традициях…
— Она воспитывалась в традициях, — отмечаю я, — у меня нет сомнений и нет никаких вопросов…
— Да, к тому же, не всегда правильное воспитание гарантирует… Чистоту.
Я знаю, кого он имеет в виду, и осторожно замечаю:
— Но, может, стоило проверить… Вполне вероятно, что она…
— Это уже не важно, — сухо отвечает Саюмов, — ты не хуже меня знаешь, что девушка может быть невинной физически и очень развращенной… Морально. Не все места проверишь на девственность… В любом случае, мать моих детей такой быть не должна. А, учитывая, что она и сама не хочет…
Я не говорю больше ничего.
Во-первых, потому что полностью согласен по всем пунктам, а во-вторых… Не со всем согласен.
Потому что, стоит вспомнить свои эмоции, когда думал, что Наира — совсем не невинна… Сказать, что все равно мне было… очень сильно соврать. Но я понимаю уже сейчас, по истечении времени, что вполне мог бы смириться… Не забыл бы, но смирился. Просто потому, что эмоции мои, когда в первый раз ее увидел, там, под разноцветными огнями ночного клуба, никак не стираются из памяти. И никакого отношения к тому, насколько девушка невинна, не имеют. Она мне понравилась именно такой: с закрытыми глазами медленно извивающейся под музыку, с распущенными до самых ягодиц волосами и чувственным изгибом пухлых губ… Она мне показалась самым красивым созданием на всем свете.
И до сих пор кажется.
До сих пор.
— Тебе повезло, Азат, — замечает Саюмов с горечью, и я понимаю, что все же невольно выдал свои эмоции, — надеюсь, что она того стоит.
— Стоит, — киваю я, и затем перевожу разговор в рабочее русло, — мы закончили?
— Да… Вечером жду у себя.
— Договорились.
Я прощаюсь и выхожу из кабинета.
Телефон звонит, вижу номер Рустама Байкулова, усмехаюсь и отклоняю вызов.
С человеком, способным обмануть, способным торговать несуществующей невинностью сестры… С таким человеком дел не ведут.
Репутация в нашем мире — единственное, что не продается. И одна из немногих вещей, утратив которые, невозможно возвратить никакими усилиями.
Байкулов хорошо все спланировал, но вот исполнители подкачали… Особенно родная сестренка. Теперь ни одно уважающее себя семейство с Байкуловыми дел иметь не захочет. По крайней мере, семейство моего уровня.
Неизвестно, куда Рустам собирается сбывать свою опозоренную сестру, да и не интересно мне это.
Главное, что я в этой ситуации — безусловно в выигрыше.
У меня — развитие бизнеса с прицелом на Европу, партнер — один из самых уважаемых людей нашей страны, и жена — нежная невинная красавица, которая ждет меня дома. И улыбается мне.
И которая родит мне сына — наследника.
Это ли не удача?
Наира
— Детка, покушай еще, ты такая худая!
Залина подталкивает мне блюдо с ачмой, порезанной на аппетитные куски. Я покорно беру себе в тарелку еще. Есть уже не хочу, но моя свекровь так сильно радуется тому, что я помирилась с ее сыном, что мы разговариваем, спим в одной кровати, смотрим друг на друга без неприязни… И я не могу ей перечить.
Мы сидим в женской половине, ужинаем, Азат уехал примерно час назад, у него какие-то дела по бизнесу.
Я пыталась выспросить, когда вернется, и что там за дела, но он только отшутился, сказав, что не стоит забивать себе этим голову.
Я замолчала, хотя, если честно, кольнуло… Все же, так сложно будет привыкнуть к тому, что для мужчины на первом месте — его бизнес… Понимаю, что это — неправильно, и что женщина должна поддерживать… И создавать дома уют, чтоб было приятно возвращаться… Но не могу оставить мысли о несправедливости.
Получается, я смирилась?
Получается, я потеряла себя, свою жизнь? Да? Все же потеряла…
И, хоть все оказалось не так ужасно, как думалось изначально, но…
Я замужем уже два месяца.
Эти дни тянутся одновременно долго и так быстро летят! Сегодня лишь оглянулась и удивилась, осознав сроки.
Уже два месяца, как нас вызволили из жуткой пещеры, к которой я ближе, чем на километр не подойду ни в жизнь больше.
Два месяца, как мы с Азатом живем вместе. Как муж и жена.
Спим в одной кровати, обнимаемся… Дарим друг другу себя.
