«Где теперь искать Алекса?»
Слезами горю не поможешь, сколько не рыдай. Утёрла слёзы и решила наведаться ещё и к озеру, надеясь встретить кого-нибудь знакомого там. Пошла вдоль реки. Успокаивала себя тем, что у озера было больше вероятности встретить членов общины. За рекой стоял нетронутый лес. Должны же они были куда-то переселиться, не могли же бесследно исчезнуть. Потратив ещё пару часов на поход, так никого и не обнаружила.
Только поздним вечером вернулась в дом знакомой старушки, которая снова приветила меня. Вечер просидела тупо уставившись в стену. Не было желания говорить, и баба Тома каким-то непостижимым образом это понимала. Только предложила мне поесть, но я отказалась. Тогда она напоила меня горячим чаем с вареньем и уложила спать.
А на утро я поднялась пораньше, чтоб успеть на автобус до райцентра, Искренне поблагодарила бабушку, даже хотела заплатить ей за всё, что она для меня сделала, но баба Тамара наотрез отказалась от денег. Перед отъездом я взяла у старушки номер телефона, чтоб поддерживать связь, надеясь, что появятся хоть какие-то новости.
Добравшись до Омска, засела в общежитии, не зная что делать дальше.
Но сдаваться было ни в коем случае нельзя.
Решив перелопатить все местные новости за последний месяц, я перечитала кучу газет, перерыла весь интернет, но так ничего и не узнала о судьбе членов общины. О лесном пожаре говорилось только в одной коротенькой заметке местной газетёнки, но и там не указывалось, сколько пострадало людей, и вообще, ни о существовании поселения, ни о людях, живших там, никак не упоминалось.
Время шло, но никаких известий не было.
А потом началась учёба.
Часть 3. Глава 35. На практике в реанимации
Анна
В конце августа приехала соседка по комнате, которая представилась Светланой. Высокая, слишком худенькая, какая-то угловатая фигура, светлые, почти белые волосы, бесцветные глаза. Нельзя сказать, что некрасивая, но и красавицей не назовёшь, слишком необычная внешность. Но не только своей нетипичной внешностью Света отличалась от других, ещё у неё был тяжёлый характер.
Девочка была слишком активной и очень прямой. Сразу же бросилась наводить идеальную чистоту, чтоб без пылинки. Начала ссориться со всеми студентами на этаже из-за уборки на кухне и в коридоре, и, как я поняла впоследствии, Свету многие недолюбливали. Мне же пришлось мириться с её характером, так как меня поселили с ней в одну комнату. Ничего невыполнимого. Просто у девчонки был пунктик насчёт чистоты. Мне не сложно было поддерживать в комнате порядок, так что со Светой отношения складывались более менее нормально, а впоследствии мы стали даже подругами.
Учились мы на одном курсе. Она мне и помогла разобраться во всём, Чтобы я не чувствовала себя одиноко, познакомила меня с однокурсниками. Вместе мы ходили на лекции, налаживали быт, учили многочисленные медицинские термины, и на практику тоже записались в одну группу. У Светы даже получалось на время немного отвлекать меня от тяжёлых мыслей и беспросветной тоски.
Практика началась с самого начала учёбы. Поначалу нас, то бишь студентов, водили в разные больницы, где мы должны были познакомиться с выдающимися врачами, ознакомиться с их методами лечения разных заболеваний. Так как третий курс — это всего лишь ознакомление с различными направлениями медицины, то побывали мы везде: в кардиологии, неврологии, терапии, хирургии, травматологии, гинекологии и других отделениях.
Так прошёл почти весь сентябрь. В каждодневных заботах, учёбе, перелопачивании местных новостей и интернета в надежде на свежие новости. Весь месяц никаких известий не было. Баба Тома тоже ничего нового не сообщала. Жители экопоселения так и не объявились, так что впечатлительная бабуля решила, что все они ушли в параллельный мир. Я такую версию тоже рассматривала, но в ней было несколько несостыковок. О существовании врат я знала. Слышала так же о том, что волки обеих стай являлись их хранителями. Какой же смысл был в том, чтобы хранить врата, чтобы до них не добрались кощеи, а потом оставить свою миссию и уйти? Могли ли члены общины пройти через портал в другой мир? Если да, то на какое время?
Я была уверена. что Александр не мог оставить меня и уйти навсегда, но червячок сомнений подтачивал эту уверенность.
Время шло, а тупая боль, поселившаяся в сердце, не проходила, и не было возможности её унять насовсем.
Абсолютная неизвестность удручала. Но жизнь шла своим чередом, приходилось занимать себя учёбой, зубрёжкой, общением с однокурсниками. Но удавалось только на время приглушить боль, и когда я оставалась одна, она накидывалась на меня с новой силой.
В конце сентября по плану практики значилось посещение реанимации в центральной городской больнице. Ну, а там меня ждало потрясение…
Итак, как обычно в белых халатиках, в бахилах, перчатках и масках завели нас в реанимационное отделение, познакомили с доктором, а затем повели по палатам показывать больных. В мужском отделении было три палаты. В первой лежали пожилые мужчины, во второй возрастом помладше, а в третьей…
Доктор подробно рассказывал о том, какие мероприятия проводятся для реанимации того или другого больного, я всё старательно записывала, но в третьей палате, дойдя до койки у стены, я увидела…
Тетрадь и ручка выпали из рук.
— Неизвестный пациент… Поступил полтора месяца назад… Находится в состоянии комы… По показаниям большая потеря крови… Раны давно затянулись… Применяются методы интенсивной терапии, — где-то вдалеке, словно в тумане, я едва слышала голос ведущего доктора. — Но они малоэффективны. Функции мозга угасают… Организм больного отторгает…
Больше я ничего не поняла, так как в следующий момент очнулась лёжа на полу. Кто-то подносил мне нашатырь, кто-то предлагал выпить воды. Подняли, поставили на ноги, куда-то повели, уложили, поставили капельницу. Кто-то тихим голосом успокаивал меня. Наверное, Света. Я никого не видела, ничего не понимала, словно во сне.
«Неужели это был он? Или мне показалось?»
В следующий момент выдернула иглу капельницы, вскочила, побежала, пошатываясь, в третью палату. Студенты уже разошлись. Бросилась к койке у стены.
Приборы. Датчики. Слипшиеся чёрные волосы. Заострившийся нос и скулы. Закрытые глаза. Слабое, неровное, прерывистое дыхание. Тело исхудавшее. Кожа да кости. Но вместе с тем такое родное лицо!
Сдерживая слёзы, я схватила холодную руку, и, сжимая её в ладонях, прошептала:
— Саш, очнись, пожалуйста, прошу тебя.
Он не пошевелился. Я прижала его руку к своей груди, горячие слёзы полились из глаз.
— Кто вас сюда пустил? — спросила подоспевшая медсестра. — Девушка, покиньте палату!
— Пожалуйста, не прогоняйте, — попросила я. — Я должна быть с ним рядом!
— По какой причине я должна позволить вам быть рядом с пациентом? Здесь реанимация! Посторонним здесь находиться запрещено.
